— Да, так сказал отец Сергий.

— Как он это определил?

— У него на шее висел крестик.

— Хорошо, это мы поняли. Нас интересует карта, которую ты нашел в его вещах.

Иван боялся, что его примут за убийцу, а оказывается, этих людей интересует только карта. Он сразу успокоился, никто не собирается его ни в чем обвинять и отбирать ружье и охотничий нож, взятые им на месте убийства.

— Я продал камни и карту Семену Ремизову.

— Кто он такой?

— Управляющий на Билимбаевском заводе.

— Ну, вот и все. Ты сейчас идешь к себе в стойбище?

— Да, вот только муки куплю.

— Об этом можешь не беспокоиться, сейчас тебя проводят и заодно купят муки. Подожди пока во дворе.

Когда манси вышел, Алексей набросился на брата.

— Ты что еще удумал?

— Не заводись, Елгозин нам еще пригодится. Возьми Хорька, трех лошадей и проводите охотника до его стойбища. Заедите в лавку, купишь ему муки и еще каких-нибудь продуктов. Хрен его знает, что они там едят, да, и водки не забудь.

— Брат, я тебя не понимаю.

— Когда получим карту, этот охотник должен будет подтвердить ее подлинность, поэтому нам необходимо знать, где его искать, а не ждать неделю в трактире. Сейчас он нам нужен, но в будущем, его наверняка придется убрать, так что отправляйся в тайгу и постарайся запомнить дорогу.

— Я тебя понял, брат. Если будет нужно, мы и все стойбище завалим.

1 июня (пятница)

В Билимбае все прошло на удивление гладко. Как только Александр Дулов упомянул Ивана Елгозина и неопознанный труп, Ремизов тут же отдал братьям не только карту, образцы камней, но и пронумерованные мешочки со шлихом. Поездка в Билимбай в итоге обернулась приятной прогулкой, правда, довольно утомительной. Вернувшись в Екатеринбург, Александр Дулов потратил целый час, объезжая лавки в поисках подходящей бумаги, и только к ужину вернулся на Московскую улицу. Сразу по приезду он позвал Золотова и, вручив ему бумагу и карту, велел к полудню следующего дня нарисовать еще три таких же, но так, что бы они отличались друг от друга.

— На кой хрен тебе это надо? — Смакуя коньяк, поинтересовался Алексей, развалившись на диване..

— Хочу убедиться, что нас не водят за нос. — Александр взял свой бокал и устроился рядом с братом.

— Каким образом?

— Покажем завтра Елгозину четыре похожие карты, посмотрим, сможет ли он узнать ту, что нам всучил Ремизов?

— Боишься, что карту подменили?

— Есть такое опасение, уж слишком спокойно Ремизов согласился ее вернуть. Создалось впечатление, что он ждал нас.

— Именно нас?

— Не конкретно нас, а тех, кто рано или поздно придет за картой.

— Значит, опять придется, тащится к аборигенам.

— Лучше потратить время сейчас и убедиться, что карта подлинная, чем потом блуждать по тайге в поисках рудника, который находится совсем в другом месте.

— Ты умеешь убеждать, брат.

На столе были разложена карта Пермской губернии, рядом с которой Александр Дулов положил план местности, полученный от Ремизова. Вчера в стойбище охотник без труда опознал чертеж, который отдал им Ремизов, тем самым развеяв все сомнения.

— Если верить тому, что рассказал Когтев, то основная река это Большой Рефт. Протяженность этой реки, чуть более ста верст и фактически она состоит из двух прямых участков. От истока до середины она течет на юго-восток, затем делает резкий поворот и далее течет на север. Судя по этому наброску, убитый исследовал именно северный отрезок реки. Всего он отметил четыре притока: два слева и два справа, это совпадает с картой и рассказом Когтева. Судя по надписям, убитый был поляком, да и этот абориген упоминал католический нательный крестик. Золотов работал с поляками, он свободно говорит и читает по-польски. Буквы, как мы и предполагали, обозначают названия камней и проставлены, очевидно, в том месте, где их обнаружили. Конечно, для реальных поисков на местности этот шедевр топографии не годится, но в нашем случае подойдет.

— Что сказал Золотов по поводу камней? — Спросил Алексей.

— Типичный набор для Урала: горный хрусталь, цитрин и аметист. Бледные камни, обозначенные на схеме, как изумруды, могут оказаться и аквамаринами. Золотов пояснил, что твердость соответствует, но окраска слишком слабая и не понятно, толи в зелень, толи в голубизну.

— Но на карте они проставлены как изумруды?

— Да, видимо убитый знал, что искал. Надписи, означающие изумруд проставлены трижды, прямо по руслу притока, очевидно, их нашли прямо в реке. В этом отношении нам реально повезло. Будь эти обозначения на голой местности, без всяких ориентиров, например, как аметист, мы бы их и с собаками не нашли.

— Тут же, рядом с этими значками, справа по течению нарисован квадрат, но что он означает?

— Может быть, это и есть рудник?

— И как это определить? Отправиться туда на разведку?

— Почему бы и нет? Судя по карте, здесь напрямую не более пятидесяти верст.

— Нужно найти проводника.

— Завтра скажу Малахову, пусть ищет.

Глава 34. Екатеринбург, 27 мая 1798 года (воскресенье). Начало

— Серега!

Услышав свое имя, Алдошин положил на место взятый камень и повернулся. Перед ним стоял его бывший коллега Иван Золотов, который пропал в Петербурге около года назад.

— Иван?

— Да я это, я. Ты что, не узнал?

— Так ты вроде того….

— Да нет, — Золотов сплюнул через плечо три раза, — жив, здоров, как видишь.

— Черт! — В сердцах выругался Алдошин, обнимая приятеля. — Когда я видел тебя последний раз….

— Лучше не напоминай, самому противно. Дурак! Собственными руками чуть не выкопал себе могилу. Пойдем, где-нибудь посидим.

— Здесь за углом трактир, там неплохо кормят, можно пообедать, тем более, что время уже подошло.

— Пообедать можно, только скромненько, — Золотов немного замялся, — денег у меня всего рубль.

— Забудь про деньги Иван, сегодня я угощаю.

Алдошин заказал отдельный кабинет и шикарный обед.