и ситуацию пытался анализировать здраво. Не впадая в панику. Платону он не нужен – это плюс. С этим можно работать.

Если отвлечь среднего Адрона вопросами, например, обсудить с ним детали опытов – он выгадает немного времени.

– Платон, мы же всегда были с тобой так близки, послушай… – Златон уже понял, что увещевания не помогают, но все же не сдавался.

Вдруг Платон согнулся пополам, схватился за голову, резко выкрикнув:

– Прочь из моей головы! Думаете, вы самые умные? Я все равно умнее. – На девичьих губах заиграла совсем не девичья злая усмешка.

Виталик невольно поежился. Что там Злат говорил про его отца? Да по сравнению с родней Златона его папаша-черт сущий ангел.

Платон на секунду напрягся и дрогнул всем телом, отвлекаясь от артефактов.

В этот момент Виталик заметил Моню. В первый раз она попыталась освободить Злата, но не смогла. Улетела, казалось бы, насовсем. Но, улучив момент, вернулась в помещение и застыла на потолочной балке. Слилась окрасом с серостью стен.

Эта птица никогда ему особо не нравилась. Но теперь Виталик отметил, что Моня хороша. Было в ней что-то от крысы. Умение двигаться бесшумно, находить малейшие лазейки.

– Я понимаю, как технически работает зеркало, – Виталик привлек к себе внимание, надеясь, что этим поможет Моне оставаться незаметной, – но как оно подействует на Златона?

– Ну-у-у, если простыми словами, – Платон потер переносицу; хм, странно, до этого «простыми словами» он изъясняться не желал. – Зеркало подчищает разум, стирает вообще всё. Как мысли, так и колдовство. Чары баюна исчезнут, и мой брат просто забудет всё то, что предшествовало заражению. Думаю, восемь последних лет будет достаточно убрать. Как видишь, не так уж и плохо. Каких-то восемь лет.

Последнее он произнес каким-то задумчивым тоном.

– Ты что, рехнулся? – Златон начал яростно выкручивать руки в цепях. – «Каких-то восемь лет»?! Я забуду «Молнию», забуду Диану. Вас, придурков, забуду! Вообще всё!

– Ну, технически, нас ты будешь помнить, – поправил Платон.

– Двадцатилетними мальчишками!

– И что? Наверстаем упущенное. Не вижу в этом… проблемы, – голос Платона начал как-то подрагивать, будто он сам терял нить того, о чем говорит. – Ну а Диана… она всегда к тебе вернется, если… любит.

– Классно ты придумал. А оно ей надо, возвращаться к тому, кто её знать не знает? Только попробуй применить свое гребанное зеркало! Отойди, я тебе сказал!

Златон попытался лягнуть брата, но цепи мешали.

Моня спланировала вниз, к дверям, и осторожно, пока её никто не видит, махнула крылом по рунным символам, которыми был защищен вход. Сделала она это почти хулигански, точечно. Подтерла несколько черточек, лапкой наступила на парочку символов. Смыла общую нить рунного заклинания.

А затем опять скрылась в темноте помещения, за обломками деревянного шкафа.

Платон подошел совсем близко к Златону. Тот безумствовал. Он подскакивал на месте со стулом, рвался, стирая запястья в кровь.

Вдруг дверь зала затрещала. В окнах отразились яркие вспышки. Еще и еще, с потолка посыпалась штукатурка. Змеи вокруг пленников рассерженно зашипели.

Платон вздохнул как перед прыжком с высоты, а затем… замешкался. Опять покачал головой. Движения его становились всё более неслаженными, это видел даже Виталик. Он закрыл глаза, словно концентрируясь.

– Кто-то пытается взять место штурмом, – Виталик озвучил очевидное, пытаясь оглянуться, понять, что происходит. В какой-то момент показалось, что дверь слетит с петель и попросту придавит его вместе со стулом.

Это все вокруг тут – нечисть, он-то – простой человек.

Адалин резко распахнула глаза.

– Платон, послушай, ты мне всегда был ближе, чем Дит. Мы с ним сколько лет вообще не разговаривали, – торопливо начал Злат, пытаясь хоть как-то задержать брата. – Ты же всегда терпел мои закидоны, всегда поддерживал, может, не надо, а? Мы же свои.

– Поэтому вы и не разговаривали с Дитом. Что ты с покореженными мозгами стал невыносим. Но он все равно любит тебя. Поэтому и пытается сейчас спасти. По-своему. Пусть пытается. Я успею закончить спасти тебя по-настоящему.

И, взяв артефакт в руку, она вплотную подошла к связанному орку.

Снаружи шел штурм здания, Златон обернулся в боевую форму, пытаясь вырваться из оков, а Платон стоял над ним, направив на него артефакт, и… медлил?

– Неужели ты не хочешь начать всё сначала? – с болью в голосе и искренним непониманием прошептал Платон. – Это неплохо… честно. По крайней мере, перестанешь быть как наш отец. Меня всегда пугала ваша схожесть.

– Как кто?!

Кажется, это стало последней каплей. Послужило катализатором. Потому что в следующую секунду Златон зарычал и сорвал с себя путы. Стул отлетел в угол как тонюсенькая картонка.

Виталик вспомнил, что Злат неспроста считался самым сильным в семье Адронов. Чем сам очень гордился. Теперь вся его мощь была видна. Цепи разлетелись на звенья как тонкие нитки. Орк поднялся на ноги, отряхнулся. Вид у него был опасный и совершенно не поддающийся контролю.

Златон схватил Адалин за горло, и она беспомощно задрыгала ногами в метре от земли, начала скрести по его зеленым крупным рукам ногтями. Артефакт выпал из её пальцев и покатился по полу.

Змеи, что до этого спокойно вились вокруг ног Злата, вздыбились. Поплыл туман. Щупальца попытались атаковать Златона, но тот как будто их даже не замечал.

А затем штурмующим наконец удалось-таки выбить двери. Поднялось огромное облако пыли, бетонной крошки, в котором нельзя было ничего рассмотреть. Донеслись голоса, крики. Виталик толком ничего не видел в месиве из людских тел, в черном непроглядном тумане.

Первым посреди этого тумана проступил Злат. Он был совершенно разъярен и откидывал магических врагов направо и налево. Они жалили его, опутывали руки и ноги. Адалин не было видно.

Зато услышал голос Дитриха:

– Платон, отстань от него!

– О-о-о, Дит! – Зал наполнился совершенно безумным смехом, звучащим отовсюду и ниоткуда одновременно. – Вот и вся семья… в сборе! Кстати, со свадьбой… тебя!

Люди и нечисть бились с Адалин и её порождениями. То тут, то там мелькали фигуры Златона и Дитриха. Но Платон был сильнее, а точнее – та магия, которой наградило его зеркало Вуду. Змеи рождались из пустоты, щупальца тянулись из швов между плиткой.

Единственное, что мог сделать Виталик – не привлекать к себе интерес. Он так и сидел на стуле, пытаясь хоть что-то рассмотреть в этой вакханалии. Пару раз ему едва не прилетело магией. В какой-то момент змея Адалин оказалась так близко к его лицу, что он отклонился в сторону – и попросту завалился на бок.

Да что за…

В таком положении его точно прикончат.

Моня, которая возникла за его спиной