Уэстлейк предложил было вообще в Лондоне только дозаправиться и рвануть сразу в Нью-Йорк, но тут Эдик принялся делиться своими планами, и Уэстлейк, прекратив настаивать на переезде в Америку, принялся набиваться в компаньоны. Конечно, продавать Эрмитаж, Русский музей и вообще все прочие Третьяковки пока что сподручнее из Англии, через ее аукционы, где все схвачено и налажено. Теперь уже у американца засияли глазенки, когда он слушал планы русского друга. Продать Эрмитаж и прочее — штука нехитрая при нынешнем руководстве Россией, пришлепнутом печатью вырождения, но необходимо продать его подороже, на благо новой российской культуры. Уэстлейк тут же попросился в заместители директора Центра Реставрации, с тем, чтобы как можно меньше отвлекать от продажи Эрмитажа. Эдик признал это разумным, и тут же написал новому заместителю список людей, которых следует переманить из Питера, своих лучших спецов-реставраторов, весь костяк.

— Будем делать все сразу — и продавать, и создавать, — изрек Эдик и все больше преисполнился гордостью.

Уэстлейк тут же принялся названивать своим коллегам в России, а потом попросил себе на дачу в Вермонте одну из кремлевских звезд, которые наверняка останутся после реставрации Кремля — Эдик расчувствовался и обещал. Звезды из рубинового стекла, сталинской еще работы, теперь таких фигу сделать, а Кремлю, в самом деле, хватит звезд из простого стекла, подкрашенного. Непрочное, биться будет, ну пусть заменят на двуглавых орлов, цельную стаю, пусть сидят, как стервятники, раз страна помирает. Эдик пожаловался, что все, все его замыслы никто не поддерживает, все лопается, потому что люди не верят в будущее. Даже Павел Егорыч, директор тихоновского музея, которому он привез машину серебряной монеты для организации кладовой зоны в окрестностях Тихоновска, уж, на что кондовый старикан, упертый и патриотичный, а и тот сдернул вместе с серебряной монетой. Что уж говорить о Настасье Петровне, директрисе Сестринского краеведческого музея! Он оставил ей пару ящиков золотой монеты, для той же цели — привлечения туристов-кладоискателей, и та сдернула с золотом еще быстрей.

Нет, такие проекты в мире недоверчивых людей не прокатывают. Вот питерцы в этом смысле ближе к истине — у них есть интересные, жизнеспособные проекты по возрождению культуры. Недавно, например, провели пробный военный проект по туризму. Очень удачно. Вот у них, чувствуется, дело пойдет. Они ребята реалисты, без надежды, которая еще есть у Эдика — их проект сделать из России туристическую Мекку весьма перспективен, можно деньги давать. Уэстлейк заинтересовался, и Эдик рассказала о проекте питерцев. Они рассудили так — пусть туристы ездят и платят деньги, а мы изобразим, что им нужно. Вот, например, военный туризм. Это когда туристы, одетые в форму вермахта, окружают деревню, врываются в нее, выгоняют из домов жителей…ну…и все, как было. Стариков загоняют в церковь и сжигают, женщин насилуют, ловят кур, стреляют свиней, ну, и жарят мясо, жрут шнапс и греются у горящей церкви, а потом и у прочих изб, потому что деревню сжигают тоже. Питерцы набрали бомжей, проституток, нарядили — и провели репетицию под видом съемки фильма. Потом прикинули доход-расход, отличный бизнес!

Убили всего трех бомжей, обожглось и покалечено — это вовсе мелочь, никто не считал. Да девчонку одну до смерти заездили, уж очень красивая была, ее не только все туристы, сами организаторы тоже изнасиловали. Десяток свиней, полсотни курей — хватило все, даже бомжам осталось. Питерцы решили, чтобы избежать лишних расходов, перед карательными экспедициями читать туристам раздел воинского устава Германии, где говорится о воинских преступлениях, разбить по взводам и отделениям, назначить командиров, которые будут хоть немного следить за соблюдением устава — в этом случае накладные расходы на лечение и похороны резко сократятся. Бомжей, например, вообще лучше и вправду сжигать — власти только спасибо скажут, мороки меньше. Деревень заброшенных хватает в области, так что перспективы большие. Есть варианты этого вида туризма — для французов, поляков, монголов и прочих. Еще идея — использовать идею Гулага. Например, надзирателями на недельку, в женском лагере. Все садисты Европы с толстыми кошельками сбегутся и в очередь построятся.

Питерцы вообще молодцы, двигаю новую российскую культуру страшными темпами. По подделкам фильмов и звукозаписей вообще лидируют. В городе целые подпольные фабрики есть. А какие фильмы снимают! Секс в Эрмитаже, секс у памятника Медный всадник, секс прямо на Дворцовой площади. Куда милиция смотрит? Она ж продажная, сверху донизу, новая и культурная, как и власти, не смешите, Уэстлейк!

Раз уж разговор зашел о фильмах, Уэстлейк ввернул Эдику кое-какую идею насчет его фильма, на который Тарантино вроде бы подписывался, но теперь…чего уж теперь, когда Эдика из страны сам Президент выпинул! какое уж тут «Белое безмолвие»! «Нет, — с жаром заверил Уэстлейк, — как раз теперь и следует снимать фильм! Только в нем немного нужно изменить сценарий». Уэстлейк, кстати, и его читал, у Тарантины дома, он с ним подружился, с Тарантином, и вот что может посоветовать. Христос благословил на создание страны вовсе не россов и славян, а англосаксов — это они и создали вместе с монголами Русь. При дворах московских царей всегда ошивалось множество иностранцев, которые учили уму разуму глупых русских Петров. И это англосаксонское племя, построив Русь, пошло дальше — и нашло себе страну для постройки Божьего Царства куда получше — Америку. Ее создание и благословил Господь, а Россия,…а ну ее, даже собственные жители плюнули и разбегаются. Как идея? Тарантин ее поддерживает даже забесплатно, кстати. Ну, не совсем, платит отдел «К». Но такой фильм о богоизбранности Америки и впрямь стоит в планах. Тем более, такая идея особенно хороша сейчас, когда «Демон» из России перекочует в кабинет американского Президента. А Россию все равно уже заселяют китайцы. Она исчезнет под их размножительным напором уже в ближайшие сто лет.

Эдик поспешил согласиться с такой идеей, поспешил, чтобы не выдать Уэстлейку своих настоящих мыслей. Он-то знал, что Президент «кинул» посла с «Демоном». Президент, наконец, поверил Эдику. Поверил, может быть, первому гражданину своей страны, поверил в честность Эдика, в то, что он украл именно настоящего «Демона» — и забрал его. «Демон» остался в России, и американский посол, разумеется, не будет никому рассказывать о таком «кидке». Значит, у России еще есть шанс подняться. Шанс есть. Мизерный. Но есть. Лишь бы люди поверили людям. Им не хочется верить, им страшно верить, ведь все люди — такая сволочь, прямо как я или ты, но верить им необходимо, иначе ничего путного не построить, а уж страну тем более. Только разрушить. Верить в Бога гораздо легче, чем человеку, а в России даже в такую легкость, как Бог, — и то давно перестали верить. Чего ж удивляться развалу страны и ее вымиранию. Но шанс у страны есть. Даже, несмотря на то, что Россия по-прежнему выкидывает людей и цепляется за всякие дурацкие картинки, вроде «Демона».