слова Ника заставили его пересмотреть свои планы. В обычных условиях он бы не стал советоваться с заключённым, а пошел на военный совет с другими командирами блоков первой линии. Но там были свои подковерные игры, в которых он ещё не успел разобраться. Каждая встреча проходила в строгом официозе, не было дебатов, не было обсуждения потерь и слабых сторон разных блоков, только выдавался уже заготовленный план и не более. Молодому командиру хотелось высказаться, что разведка уже донесла о превосходящей численности врага, что им следовало бы отступить и дождаться пополнения, занять более удобную позицию, например засесть в ближайшем городе, где стены стали бы дополнительной защитой. Но всякий раз его обрывали, указывая на его некомпетентность в силу возраста и опыта, один раз даже отвели в сторонку и намекнули, что речи об отходе попахивают дезертирством и что ему следует почаще молчать и побольше слушать. Намек он понял и с тех пор, больше не пытался вступать дискуссию, но и умирать не хотелось.

– И что нам тогда делать? – расстроенно промолвил командир. Он планировал изначально лишь осадить наглого бойца, но после его слов сильно усомнился в своей правоте, к этому ещё добавилось его наблюдение за ведением боя Ника, тот работал на высоте, до которой командиру ещё было расти и расти.

– Делать, что и полагается, обучать тех, кто только прибыл как надо действовать, так у нас есть шансы уменьшить численность Рауков – командир после двух ночей уже понимал, что как правильно действовать он не знал изначально.

– Да их там раза в три больше, как ты не понимаешь, они нас размажут – Ник усмехнулся, он не ожидал в принципе, что с ним будет кто-то советоваться и уж тем более командир блока.

– Значит проще отступить? А если второй ряд побежит, куда мы? – глаза командира беспорядочно бегали, словно искали ответ в воздухе.

– Не знаю – выдохнул он.

– Ладно, давайте поставим вопрос иначе. Что хуже, мы на этих пяти километрах в чистом поле, уже без госпиталя и еды, так как, ну вы понимаете, если мы уйдём с насыпи, госпиталь сместится и не факт, что ближе к нам, точнее, вообще не к нам, потому что если мы бежим, то всех сотрудников привязанных к нам отправят ко второму ряду, который может будет и там же, что всё ещё далеко или ещё дальше сместится. Либо мы ежедневно отбиваем атаки и не сдвигаемся ни на метр, да потери будут большие, но пока мы здесь стоим, мы им нужны, и они будут нас холить и лелеять. Обратите внимание с какой частотой стали прибывать новички, машины и еда. Да и для вас случай бегства явно не поспособствует карьере или вы хотите всё время командовать первым рядом? – Ник уставился в лицо командиру.

– Ладно, тогда действуем по твоему плану и запомни, если хоть одна душа узнает о нашем разговоре, у тебя будут проблемы – Ник кивнул, к угрозам он привык и не воспринимал в серьез – надо заняться обучением. Собери завтра всех, у кого есть хоть какой-то опыт. Я так понимаю у нас их в достатке. И пусть каждый обсудит со своими как надо двигаться, в обход полковых, мне на них плевать. А теперь иди – к нему вернулась былая строгость, он досадовал на то, что позволил себе этот разговор, да ещё и проиграл дискуссию, но уверенность Ника в своей правоте ободряла его. Тем более тот мягко намекнул ему на один не маловажный факт, если всё пойдёт по плану, то командира ждут определённые лавры, а от этого его мелочная душонка никак не могла отказаться.

– Постой – окликнул его командир – когда их ждать в следующий раз? – Ник обернулся, потом быстро подошёл и полушепотом начал говорить.

– Завтра ближе к вечеру они снова выйдут. Раньше не смогут, надо подлататься и всё такое. Но постепенно будут смещать нападение к дневному, чтобы через пару недель их второй ряд вышел в комфортное время. Днем всё равно лучше, как и для них так и для нас. Раньше они точно не пойдут, но идти они будут вместе с первым рядом, прямо за их спинами. Мы так не делаем, у нас свой тупой принцип, дожимать до последнего, в этом, конечно, есть свои плюсы, но и минусов достаточно. И они бросят лучшие силы на наш блок – командир оборвал его.

– Почему на наш? – для Ника это было очевидно, и он уже готов был отпустить какую-нибудь колкость, но не стал, не в его это было интересах.

– Здесь госпиталь, у остальных блоков только мелкие медчасти, а нас полноценная больница. Если нет госпиталя, то и нам здесь делать нечего будет, так что их первая цель это мы – лицо командира изменилось, он сам поражался тому, как не додумался до этого раньше, но тут же нашелся, что ответить.

– Но сейчас они бьют равномерно, почему бы сразу не бросить все силы сюда?

– А им это сейчас и не надо. Они делают всё с точностью, как и мы, изматывают равномерно всю линию, в надежде ослабить и добраться до второго ряда. Они снесут госпиталь и, тогда как я вам и говорил, мы окажемся на этих пяти километрах без госпиталя и без поддержи – командир понимающе закивал и не прощаясь удалился. Ник был спокоен, он не первый раз участвовал в таких маневрах и точно знал, что они здесь нужны лишь для временного удержания линии.

Госпиталь наполнился стонами раненных, Анри почти не выходила из хирургии, лишь изредка выбегала на улицу, вынося медицинские отходы в мусорные баки. В эти моменты она вдыхала полной грудью, чтобы освежить затуманенную голову от душных операционных. Раненных было не так много, как ожидалось, но было достаточно, чтобы вся смена работала без перерыва. Ближе к обеду приехали первые машины и забрали тяжелораненых, которых за ночь хирурги смогли довести до состояния, подходящего для транспортировки. Почти всех, кого привезли ночью удалось удержать на этом свете, что радовало глав отделений. Лёгкий позитивный настрой вернулся к сотрудникам, вторая ночь и второй раз они за какие-то четыре часа смогли отбиться. Но Анри это не успокаивало, она понимала, что следом придут другие и так до того момента, пока им не придётся бежать, либо не придёт вторая линия, а те, как она уже успела заметить не торопились смещаться.

Среди пострадавших Анри не увидела Ника, это немного радовало её, временами она вспоминала как тот