«Мерзкого старикашку», как называла его Елизавета, не пытали, а попросту сослали в имение. Это была милость Императрицы.

Французский посланник писал: «Императрица не работает и ничего не подписывает… С тех пор, как она удалила Бестужева, все дела приходят в упадок… старый политический обманщик, великий маг и волшебник России, державший ее на ходулях, выставлявший ее великой и грозной, уже более не существует…»

Теперь страной правила семья Шуваловых.

Новым командующим назначили англичанина Виллиама Фермора. Он сумел занять Кенигсберг. Узнав об этом, Фридрих бросился навстречу Фермору…

И состоялась битва при Цорндорфе. 42 тысячи солдат, 240 орудий – у русских. У Фридриха – 33 тысячи солдат и 116 орудий.

В разгар боя, когда чаша весов склонялась в пользу Фридриха, Фермор, бросив наблюдательный пункт, спасался вдалеке от поля сражения. Он вновь появился, только когда битва начала угасать. Союзники считали Фермора изменником. Русские войска понесли огромные потери – 16 тысяч убитых. Фридрих потерял 11 тысяч. Было неясно, на чьей стороне оказалась победа. На поле лежали горы трупов. Но Елизавета решила продолжать войну. Она прогнала Фермора и назначила командующим Петра Салтыкова, сына графа Семена Салтыкова – того самого, который когда-то возвел на престол Анну Иоанновну.

Петр Семенович Салтыков, невзрачный седенький маленький старичок в простеньком кафтане – так описывает его участник сражения Андрей Болотов, – казался особенно жалким после одетых в пышные мундиры Апраксина и Фермора. Он разгуливал без свиты и совершенно терялся в толпе. В нем не было и тени величия полководца. Непонятно, как собирался сражаться этот убогий старичок против великого прусского короля, изумлявшего Европу своим мужеством и гением.

«Никто не отваживался помыслить, чтоб он мог учинить что-то важное. Так жалок был его внешний вид и поступки. Хорош у них выбор – между изменником и глупцом!» – сказал о Ферморе и сменившем его Салтыкове французский генерал.

На самом деле у Салтыкова были многие преимущества. Его любили солдаты, и у него на фланге сражался молодой Румянцев, будущий великий полководец. Но главное его достоинство – Салтыков плохо знал правила и стратегию, он не читал трудов великого стратега Фридриха. Он руководствовался исключительно здравым смыслом. Оттого его приказы оказались совершенно неожиданными для немецкого полководца.

1 августа 1759 года состоялась самая знаменитая битва Семилетней войны – битва при Кунерсдорфе.

46 тысяч русских плюс 18 тысяч австрийцев и 248 орудий против 48 тысяч и 200 орудий великого Фридриха (это все, что смог наскрести прусский король в своем небольшом королевстве).

После того, как был смят левый фланг русских войск, пруссаки пошли в решающую атаку на высоту Шпицберг. Но туда Салтыков приказал перебросить всю русскую артиллерию. Там был артиллерийский кулак, который так любил создавать Наполеон. Фридрих бросил туда свою знаменитую конницу – гусар генерала Зейдлица. Вся великолепная конница была уничтожена огнем русских «Единорогов». «Эта пушка – порождение дьявола, я ничего так не боюсь, как этих русских пушек», – скажет потом Фридрих. Армия его была разгромлена. Под королем убиты две лошади. Только золотая готовальня, всегда лежавшая в его кармане, спасла Фридриха от смерти, защитив от шальной пули. Ротмистр Притвиц, пожертвовав собою, вместе с сорока гусарами прикрыл спасавшегося бегством короля…

Погибли 25 тысяч пруссаков, у Фридриха остались в строю 3 тысячи человек. Захвачены тысячи пленных, почти вся артиллерия. Салтыкову принесли шляпу короля, слетевшую во время бегства. Победительница Елизавета выставила ее в Зимнем дворце. Среди жертв этого боя с прусской стороны был знаменитый поэт Эвальд фон Клейст, павший во время атаки.

Россия потеряла 21 тысячу своих солдат, но дорога на Берлин была открыта. Россия и Австрия могли покончить с Пруссией.

Ломоносов сочинил оду «На всерадостное объявление о превосходстве новоизобретенной артиллерии пред старою генералом фельдцейхмейстером и кавалером графом Петром Ивановичем Шуваловым»:

Фридрих писал вечером своему министру: «Мое несчастье заключается в том, что я еще жив. Наши потери очень значительны. Из войска в 48 000 человек я не имею и 3000… У меня больше нет никаких резервов… все потеряно. Гибели своего Отечества я не переживу. Прощайте навсегда…»

Дорога на Берлин была открыта, но… Трения между русскими и австрийцами, не могущими поделить победу, заносчивость австрийских генералов, завидовавших Салтыкову и презиравших его, и невозможность согласовать общий план погубили дело.

Уже вскоре Фридрих узнал, что противник, вместо того чтобы идти на Берлин, начал… отходить! Опять отходить! Королю дали необходимую передышку. Он пишет своему брату Генриху: «Я возвещаю вам о чуде Бранденбургского дома. В то время, когда враг, перейдя Одер, мог решиться на вторую битву и закончить войну, он ушел в направлении Мюльрозе и Либерозе».

Итак, война продолжалась. Фридрих, чьи ресурсы были на исходе, попытался заключить мир. «Развалины и нищета – вот презренные памятники наших громких подвигов», – сказал вдруг прозревший воинственный король. Но Елизавета оставалась непреклонной. Она объявила: «Я буду продолжать войну, даже если мне придется продать половину своих платьев». Что ж, красавица не шутила – и половины бесчисленных роскошных туалетов этой мотовки хватило бы, чтобы воевать дальше…

Фридрих отвел остатки своих войск к Шпандау. И тогда русским и австрийским войскам все-таки удалось взять Берлин.

9 октября 1760 года генерал Тотлебен принял капитуляцию Берлина. Русские и австрийцы заняли столицу непобедимого Фридриха. Но ненадолго. Они успели взорвать пороховые и оружейные склады и обложить город большой контрибуцией, когда узнали… о приближении короля.

Фридрих сделал невозможное. Собрал, точнее, наскреб новое войско, и армия короля в 70 тысяч человек стремительно маршировала к Берлину. Русские войска и австрийцы поспешили оставить город.

Последним крупным сражением войны стала битва при Торгау. Она закончилась победой Фридриха, точнее, его пирровой победой. Фридрих потерял почти половину своей новой армии – больше набирать солдат он уже не мог. Он до конца опустошил людские и материальные резервы своего королевства. Все было кончено для великого короля, но… Но случилось второе чудо Бранденбургского дома! Им стала смерть непримиримой воинственной русской дамы – Императрицы Елизаветы.