– И Узиани закрывать. Молодец он, правда?

– Ага, молодец. Нога как?

– Нормально. Почему ты его заставил?

– Надеялся, что пробьет, тебя почувствует. Не вышло, слишком много в нем всего. Знаете, только сейчас подумал, хорошо, что в нем магии нет. Представляете, как шарахнул бы?

– Перехватили бы, он все-таки не Маррия, от него бы этого ждали.

– Но какая скорость! Испугался ведь. И какая реакция!

– Представляете, каким он был до… всего?

   Сама сказала и сама представила, стало совсем грустно. Нельзя сейчас, начну жалеть, будет только хуже. Сменила тему:

– Ваади, а те русалки, что меня в платье видели, сильно испугались?

– Не очень. Повезло, что молодые были, из тех, кто с ней не сталкивался, и что видели, как ты одеваешься. Я им объяснил, что это иллюзия, поверили, успокоились. Маррия, а тебе Гража, действительно, было лечить легче, чем Тайриниэля?

– Да, сама удивилась, почти не больно.

– Я думаю, тут два варианта. Первый – твоя сила растет, это хорошо. Второй – ты чувствуешь именно так, как чувствовал пострадавший. Для гнома такой порез ерунда, он его едва ощутил. В случае такой же травмы у эльфа, ощущения будут другими, у них чувствительность повышенная на любые ощущения. Этот вариант мне нравится меньше, но скрывать это от тебя глупо, лучше, если ты будешь готова к этому.

– Естественно, лучше. Я примерно так же думала.

– Какой вариант оказался верным?

– Первый.

– Знаешь, что обманывать не хорошо?

– Не задавай вопросов, на которые нельзя ответить честно.

– Честно можно ответить на любой вопрос.

– Не всегда.

– Всегда, это аксиома.

– Хорошо, всегда можно, но не всегда нужно.

– Согласен. В некоторых ситуациях. Сейчас не такая.

– А если не знаешь ответа или не хочешь отвечать?

– Промолчи. Или скажи об этом прямо.

– Считай, что я промолчала.

– Считай, что я поверил.

   Со следующего дня мы перешли на ночной образ жизни и занялись активной подготовкой к своей опасной авантюре.

   Первым стал вопрос кареты. Самый простой способ, купить готовую, отпадал. Во-первых, все транспортные средства продавались только лично покупателю или его представителю и подлежали обязательной регистрации. Са-Бира не отказалась бы помочь Младшим, но втягивать ее в нашу рискованную затею не хотелось. Во-вторых, экипажи похожей модели давным-давно не производились. Выручил Бахрап.

– Дак, это же ж, не надобно ее целиком-то искать. Частями-то оно проще же ж отыщется. А мы с Гражиком-то соберем, значит. А ежели из дерева-то что, так и вовсе же ж сами управимся. Картинку же ж только нарисовать-то и хватит.

   Картинку нарисовал Тайриниэль. Гномы внимательно ее изучили, распределили, что придется покупать, а что делать своими силами, и уже этой же ночью на закрытом от всех берегу Озера застучали топоры. Приблизительно похожие металлические части, колеса и ткань для полога и сидений Младшие достали без проблем. Через неделю карета была готова.

   Меня дриады ускоренно учили языку. Сначала составляли список самых необходимых слов, я заучивала их порядок, потом отправлялись в Лес и там я запоминала их звучание и написание на Общеаршанском. Младшие обещали всегда находиться рядом, но как все обернется никто предугадать не мог, а знание языка еще никому не мешало. Из одного таких наших походов принесла подаренную Алиани аленку. Обычную, не огромную. Теперь она росла рядом с розой.

   Дома практически не вылезала из платья. Тайриниэль сам настоял на этом. Дня через три он перестал отшатываться, кусать губы и сжимать кулаки.

   А еще мы с ним учились смеяться. Ни у гномов, ни у дриад таких проблем не возникало. Первые с удовольствием гикали и залихватски свистели. Вторые легко исполняли любую мелодию и непринужденно двигались ей в такт. А у нас дело шло туго. Ни зловещий хохот Черной Невесты, ни истерический смех Безумного Эльфа нам не давались. Глядя на мучительно выдавливающего из себя какие-то странные звуки Тайрина, хотелось плакать. Зато мои тренировки вышибали такой гомерический хохот у остальных, что услышать за ним меня не представлялось возможным. Я психовала, злилась и уходила учиться в одиночестве. Но оценить собственные достижения самой не получалось, приходилось возвращаться к «экспертам», и все повторялось сначала.

   А потом Тайриниэль, вдруг, научился. Мы вернулись из Леса и были, мягко говоря, поражены. Эльф заливался совершенно правдоподобным смехом с отчетливыми нотками истерики, правда, при этом почему-то отводил глаза от Узиани. Секрет своего успеха Младшие открыли только мне и то наполовину. К оставшемуся в одиночестве Тайриниэлю впустили двух русалок, что происходило дальше, они якобы, не знали, но результат был налицо. Я им почти поверила.

   Не лучше, чем со смехом обстояли дела и с магией. Надо мной бились все. Объясняли, показывали, рассказывали. Бесполезно, моя радуга мирно спала здоровым крепким сном.

   В ночь, когда закончились работы по изготовлению кареты, Младшие позвали меня смотреть «лошадок».

   Впадавшая в Озеро река в моем мире была неширокой и мелкой, ее переходили вброд отдыхающие, дети пускали кораблики, дачники ведрами черпали воду для своих участков. Здесь она бурлила, клокотала, грозила смыть берега и только перед самым устьем немного успокаивалась. Катавшиеся на волнах русалки порскнули было навстречу, но по знаку Ваади быстро ретировались.

   Водный протянул к реке руку, поднявшаяся волна лизнула ее, откатилась, вода присмирела и замерла на мгновенье, но тут же ожила, вздыбилась, и на поверхность вырвался огромный белый конь. Крупная морда с умными хищными глазами, мощное тело, длинные сильные ноги, шикарная волнистая грива. Конь отряхнулся, степенно приблизился к нам и уткнулся лобастой головой в плечо Ваади. Тот погладил его, потрепал по холке и одним движением оказался на лошадиной спине. Красавец-конь поднялся на дыбы, взвился в воздух и умчался вверх по реке, унося на себе казавшегося на его фоне особенно хрупким седока. Я испуганно ахнула. Огненный улыбнулся.

– Соскучился. Сейчас вернутся. Испугалась?

– Он такой… А Ваади…

– Мар, это келпи. Для них Вад – все, ему они вреда точно не причинят.

– Я догадалась. Просто он такой…

– А ты такая… – передразнил Фаарр. – Такая мокрая. Давай высушу, простынешь еще. Смотри, пока не познакомит, сама к нему не суйся, опасно. А с другими, вообще, стой и не шевелись. Поняла? Это с Вадом они послушные, для остальных – кошмар.