Олдрик покачал головой:

— Глава может действовать без лицензии, Мара. Я так не делал, ибо считаю, что данное решение Кики было неверным, нельзя отдавать власть в руки одного человека. Я настоял, чтобы за лицензию было как минимум три голоса. Боюсь представить, что может случиться, если Джерт будет развивать свои способности и применять их без контроля со стороны Комитета…

Сердце моё облилось кровью.

— Так что? — несчастным голосом спросила я. — Генриху придётся стать Главой, чтобы не отдать власть Джерту? — Кулаки мои сжались, и ногти впились в ладони. Я криво усмехнулась: — Что же вы раньше не остановили амбиции этого… мальчика?

— Никто не знал, — мягко усмехнулся Олдрик, — что он тоже красная птица иллюзий, даже его близкий друг Генрих. Джерт оказался очень талантливым, раз развивал свою способность, лишь наблюдая за Аноли. Думаю, что он незаконно подвергал гипнозу и отца, и друга. Лёгкое воздействие, которое лишь усиливало личные стремления. И Генрих, желая узнать правду о судьбе родителей, нашёл тебя и компромат Кики, а Джерту оставалось лишь воспользоваться всем этим. Мы должны помешать ему и помочь Генриху стать Главой. Веди нас, Аноли!

Я покачала головой и пристально посмотрела на инститоршу.

— Не верю я ей! — прищурилась я. — Может, она в сговоре с Джертом и принесёт ему билетик на трон? Вот как она узнала, что Генрих будет в этом подземелье, а?

Аноли выпрямила спину и бросила на меня высокомерный взгляд.

— Я умоляла отца спасти моего жениха! — заявила она. — Он обещал, что Генриха не уничтожат, а приговорят к сроку в подземелье…

— Видимо, твой папочка проигнорировал твою просьбу, — перебила я её. — Если бы не Олдрик, Генрих уже был бы мёртв!

Лицо Аноли побелело, а рот приоткрылся. Кажется, инститорша действительно переживает за жизнь Генриха. Я нервно сглотнула и покосилась на Олдрика.

— Что только подтверждает мою версию о гипнозе, — пожал плечами хранитель. — Это редкий талант — проявлять свои способности незаметно. Джерт тонко и умело манипулирует окружающими. Потому-то у Генриха и не осталось союзников…

— Даже Лихо предал его! — я со злостью сжала кулаки и повернулась к Забаве. — Кстати, и не он один! Забава, зачем ты отдала полицейскому сумку?!

Злиться на неё было проще, чем думать об отношениях черноволосой красотки и Генриха. Русалка хитро посмотрела на меня и подняла с земли шуршащий пакет. Жестом фокусника раскрыла его и произнесла:

— А почему мне не отдать Лихо те сосуды, которые ты раскидала в своей комнате? Или ты думаешь, что в старых воспоминаниях, которые ты загребала все эти годы, этот ваш злодей действительно раскопает что-то интересное?

Я заглянула в пакет, и голова моя закружилась от облегчения при виде сосудов с цифрами.

— Так вы подменили воспоминания? — тихо рассмеялась я. Улыбка моя растаяла, и я посмотрела на Олдрика: — Но это значит, что у Джерта нет доказательств неправомерных действий Комитета… У меня вдруг возникла мысль! А что, если спрятать кулоны, объявить Джерта лжецом и восстановить Комитет в старом составе? Всё вернётся на круги своя, и все будут довольны!

Аноли молча буравила напряжённым взглядом хранителя, ожидая ответа, и Олдрик тяжело вздохнул.

— Прости, Мара! — Он отвёл взгляд. — Я не могу упустить возможность передать место Главы тому, кого считаю достойным преемником. Да и тебе выгодно, чтобы Генрих стал Главой.

— С чего бы? Думаете, что я спала и видела, как он сядет в ваше страшное зеркальное кресло? Вот уж нет! Лично меня вполне бы устроило наше жуткое соседство в агентстве, я даже согласна терпеть его издёвки… если немного ограничить их количество и закопать его чёртову сумку в Дубовой роще…

Олдрик улыбнулся так, что по коже моей побежали мурашки:

— Не думаешь же ты, что Джерт остановится на этом?

Я встрепенулась:

— Что?

— Что?! — Аноли шагнула ко мне, и пальцы её вцепились мне в плечо. Инститорша грубо встряхнула меня и прошипела: — Не понимаешь что ли? Ничего уже не вернуть. Джерт и Генрих будут биться за место Главы до последнего вздоха. И если Джерт борется за власть, то Генрих пытается не дать ему эту власть. Ты всё испортила, тебе всё и исправлять!

Я непонимающе посмотрела на неё, и сердце моё заколотилось так, что стало трудно дышать.

— А что я испортила? — возмутилась я.

Аноли жёстко усмехнулась и отпустила меня:

— Лучше спроси, как ты можешь всё исправить. Ты же не дура и понимаешь, что Джерт увивался около ведьмы не из романтических побуждений… Так отвлеки его!

— Как? — вспылила я, а грудь заныла от обиды на злые слова инститорши. — Сама же говоришь, что у Джерта нет ко мне чувств!

— Если Джерт будет уверен, что даймония в его руках, — понимающе фыркнула Аноли, — он ощутит себя неуязвимым.

— Но он же считает, что я умерла, — возразила я. — Сигард нажал на кнопку уничтожения…

— Так это же замечательно, — тихо рассмеялась Аноли. — Сюрприз будет вдвойне приятным! А пока Джерт будет упиваться иллюзией власти, мы создадим новый Комитет, который возглавит Генрих, а я стану его птицей…

Кровь бросилась мне в лицо, и я едва сдержалась, чтобы не вцепиться инститорше в волосы.

— Толкаешь меня к Джерту, чтобы подобраться к Генриху? — вырвалось у меня. — Не выйдет! Я расскажу ему про твоё ночное свидание с инкубом…

Аноли нехорошо улыбнулась, и глаза её сузились:

— Которое ты подстроила, чтобы лишить меня статуса невесты Генриха? Но мой жених легко закроет на это глаза, когда узнает о подлости ведьмы! К тому же… Генрих и сам не упустит возможность заполучить в Комитет красную птицу иллюзий. Единственную из возможных, между прочим, которая не выклюет ему глаза!

— Погоди, — опешила я. — Джерт сказал, что ты не можешь… Ты же больше не девственница!

Аноли, запрокинув голову, весело рассмеялась.

— А! — отдышавшись, произнесла она. — Это просто сказочка, которая защищала меня от опостылевших ухаживаний. Видишь ли, при моей красоте и малом количестве соперниц, жить в Краморе было невыносимо, потому и пришлось выдумать этот бред про девственность.

Я молча буравила её ненавидящим взглядом. Аноли тоже вела свою игру. Инститоры! Не жизнь, а сплошные интриги. А я, как непутёвая бабочка, которая попала в перекрёстные сети. И теперь меня толкают в объятия одного паука, чтобы другие восстановили свои порванные паутины. Меня затошнило.

— План Аноли может сработать, — веско добавил Олдрик. — В наших руках настоящий компромат и красная птица, которая может подтвердить, что те кулоны — пустышки. Восстановить старый Комитет, как предлагаешь ты, было бы крайне трудно, но мы можем попытаться перевернуть ход голосования за создание нового. Пока Джерт не знает, что Генрих выжил, у нас есть на это шанс…