— Может быть, тебе не следует преувеличиватьопасность со стороны Грантэма. Маттис разделается с этой историей.

— Я подумаю над этим.

— Позвони мне утром.

Она наступила на записку, когда открыла дверьномера. В ней говорилось: «Дарби, я на веранде. Это очень срочно. Грэй». Онаглубоко вздохнула и, скомкав записку в руке, сунула ее в карман. Заперла дверьи пошла по узкому извилистому коридору к вестибюлю, затем через полутемнуюгостиную, мимо бара, через ресторан и на веранду. Он сидел за маленькимстоликом, частично скрытый кирпичной стеной.

— Почему вы здесь? — спросила онатребовательным шепотом, садясь рядом с ним.

Вид у него был уставший и обеспокоенный.

— Где вы были? — спросил, в свою очередь, он.

— Это не так важно по сравнению с тем, почемуздесь находитесь вы. Вы здесь не должны быть, пока я не скажу. Что происходит?

Он быстро пересказал ей события этого утра,начиная с телефонного звонка Смиту Кину и заканчивая горничной из отеля.Остаток дня он метался по городу, меняя такси и дожидаясь темноты, чтобынезаметно проникнуть в «Табард инн». Это обошлось ему почти в восемьдесятдолларов. Он был уверен, что его не выследили.

Она слушала. Наблюдая за рестораном и входомна веранду, одновременно ловила каждое его слово.

— Я понятия не имею, как мог кто-то узнать,где я остановился, — сказал он.

— Вы говорили кому-нибудь номер своей комнатыв отеле?

Он на секунду задумался.

— Только Смиту Кину. Но он бы никогда никомуне сказал.

Она не смотрела на него.

— Где вы находились, когда называли ему свойномер?

— В его автомобиле.

Она медленно покачала головой.

— Я ясно вам сказала: не говорить никому.Разве не так?

Он молчал.

— Вы собрались развлечься и поиграть, да,Грэй? Провести еще один день на курорте. Вы крупный прожженный репортер,которому и раньше угрожали, но вы бесстрашный, да? Пули отскакивают от васрикошетом, верно? Вы и я порезвимся несколько дней в городе, играя вдетективов, чтобы вы смогли получить Пулитцеровскую премию, стать богатым изнаменитым, а плохие мужички — не такие уж плохие, потому что вы же ГрэйГрантэм из «Вашингтон пост», и это делает вас отъявленным сукиным сыном.

— Ладно, Дарби.

— Я пыталась внушить вам, насколько опасны этилюди. Я видела, на что они способны. Я знаю, что они сделают со мной, еслипоймают. Но нет, Грэй, для вас это все игрушки. Кошки-мышки.

— Вы меня убедили, о’кей?

— Послушайте, пуп земли, вам лучше поверить вэто. Еще одна самоуверенная выходка, и нам придет конец. Мне больше счастливыйбилет не выпадет. Вы понимаете?

— Да! Уверяю вас, я понял.

— Снимите комнату здесь. Завтра вечером, еслидоживем, я подыщу вам другой маленький отель.

— Но если здесь нет свободных номеров?

— Тогда будете спать в моей ванной с закрытойдверью.

Она была совершенно серьезна. И он чувствовалсебя как первокурсник, который только что получил свою первую выволочку. Минутпять они не разговаривали.

— Так как же они меня нашли? — спросил оннаконец.

— Я предполагаю, что телефоны у вас наквартире и в автомобиле прослушиваются. То же самое делается и с машиной СмитаКина. Эти люди не дилетанты.

Он провел ночь в комнате номер 14 наверху, носпал мало. Ресторан открылся в шесть, и он осторожно прошмыгнул, чтобы взятькофе, и так же крадучись вернулся назад. Отель был древний и причудливый. Онпредставлял собой каким-то образом соединенные вместе четыре старых городскихстроения. Небольшие двери и узкие коридоры шли во всех направлениях. Здесьцарила атмосфера безвременья.

День будет долгим и утомительным, но егопредстояло провести с ней, и он с нетерпением ждал встречи. Он допустил ошибку,но она его простила. Точно в восемь тридцать он постучал в дверь комнаты номер1. Она быстро открыла, а затем закрыла ее за ним.

Она опять была студенткой в джинсах ифланелевой рубахе. Налив ему кофе, она села за маленький столик, где вокружении листов с записями из блокнота стоял телефон.

— Как вы спали? — спросила она, но только извежливости.

— Плохо, — ответил он, бросая «Таймс» накровать. Он уже просмотрел ее и вновь ничего не нашел.

Дарби сняла телефонную трубку и набрала номерюридического колледжа в Джорджтауне. Она смотрела на него и слушала, а затемсказала в трубку: «Бюро распределения, пожалуйста». Последовала долгая пауза.«Да, я Сандра Джерниган. Я компаньон «Уайт энд Блазевич», здесь в городе. У наснеполадки с нашими компьютерами. Мы пытаемся восстановить некоторые ведомостина оплату, и наши бухгалтеры просили меня узнать у вас фамилии ваших студентов,подрабатывавших секретарями здесь, у нас, прошлым летом. Мне кажется, их былочетверо». Она с секунду прислушивалась. «Джерниган. Сандра Джерниган», —повторила она. «Понимаю. Сколько это займет времени?» Пауза. «А ваше имя — Джоан?Спасибо вам, Джоан». Дарби закрыла микрофон рукой и глубоко вздохнула.

Грэй напряженно следил за ней восхищеннымвзглядом.

«Да, Джоан. Семеро. У нас страшная неразберихав записях. У вас есть их адреса и номера страховых полисов? Нам это нужно дляуплаты налогов. Конечно. Сколько для этого потребуется времени? Отлично. Ввашем районе находится наш посыльный. Его фамилия Сноуден. Он будет у вас черезтридцать минут. Благодарю вас, Джоан». Дарби положила трубку и закрыла глаза.

— Сандра Джерниган? — спросил он.

— С враньем у меня не очень хорошо получается,— сказала она.

— Вы были великолепны. Полагаю, что посыльный— это я.

— Вы можете сойти за конторского служащего. Увас вид исключенного в далеком прошлом студента юридического колледжа. — «И ктому же вы еще большой умник», — подумала она про себя.

— Мне нравится фланелевая рубаха.

Она сделала большой глоток остывшего кофе.

— Этот день может оказаться очень долгим.

— Чем дольше, тем лучше. Я беру список ивстречаю вас в библиотеке. Правильно?