— Вы узнаете его?

Она медленно покачала головой:

— Я не думаю. Кто он?

«Из этой сучки получится отличный адвокат.Столько вопросов. Если бы она знала, кто он, то не стояла бы в этом маленькомхолле и не сыпала бы вопросами, как репортер, да еще напуская на себя видкрупного юриста».

— Он адвокат в «Уайт энд Блазевич», — сказалаДарби как можно спокойнее. — Я думала, может быть, вы узнаете его.

— Нет. — Она вернула фотографию.

— Что ж, спасибо. Извините за беспокойство.

— Никаких проблем. — Ратлифф скрылась вдверях.

* * *

Она впрыгнула в новый «хертц-понтиак», которыйприостановился на углу и тут же продолжил движение. Юридического колледжа вДжорджтауне с нее было достаточно.

— Я съездил впустую, — сказал Грэй. — Линни небыло дома.

— Акерс и Ратлифф, с которыми я разговаривала,оба сказали «нет». Итак, пятеро из семи не знают Гарсиа.

— Я голоден. Вы не хотите поесть чего-нибудь?

— Было бы неплохо.

— Разве это возможно, чтобы ни один из пятерыхклерков, проработавших три месяца в адвокатской фирме, ни разу не встретил заэто время одного из ее служащих?

— Да, это не только возможно, но и вполневероятно. Четыре сотни адвокатов превращаются в тысячу людей, если добавить кним секретарей, судебных исполнителей, клерков, конторских служащих,копировальщиков, экспедиторов и прочий технический персонал. Адвокаты имеюттенденцию замыкаться в своих собственных подразделениях.

— Подразделения изолированы друг от друга?

— Да. Адвокат из подразделения банковскихопераций на третьем этаже может неделями не видеть своего знакомого изсудопроизводства, расположенного на десятом этаже. Они очень занятые люди, вызнаете. Вы думаете, мы взяли не ту фирму?

— Может быть, не ту фирму, а может быть, и нетот колледж. Первый из опрошенных, Мэйлор, назвал мне двоих изДжордж-Вашингтона, работавших клерками прошлым летом. Давайте займемся имипосле того, как перекусим. — Он притормозил и остановился за небольшимистроениями, выстроившимися в ряд.

— Где мы находимся? — спросила она.

— В квартале от площади Маунт-Вернон, вделовой части города. Редакция «Пост» находится в шести кварталах отсюда в томнаправлении. Мой банк — в четырех кварталах в этом направлении. За углом —небольшая закусочная.

Наступило время ленча, и закусочная быстрозаполнялась посетителями. Она ждала за столиком у окна, пока он стоял в очередиза сандвичами.

Прошло полдня, и хотя ей не нравилась работа,она все же отвлекала от постоянных мыслей о преследовании. Она не станетрепортером, да и карьера юриста в данный момент вызывала у нее сомнения. Не такдавно она мечтала о том, как через несколько лет практики станет судьей. Забудьоб этом. Эта профессия слишком опасна.

Грэй принес поднос с едой и охлажденным чаем,и они приступили к ленчу.

— Это ваш обычный день? — спросила она.

— Да, так я зарабатываю на жизнь. Вынюхиваюцелыми днями, пишу статьи по вечерам, а затем добываю факты до поздней ночи.

— И сколько статей выходит из-под вашего перав неделю?

— Иногда три или четыре, а иногда ни одной. Ясам себе хозяин, и почти ничто не довлеет надо мной. В данном случае всеобстоит по-другому. Вот уже десять дней, как я не написал ни одной заметки.

— Что, если вам не удастся связать это дело сМаттисом? О чем вы напишете статью?

— Все зависит от того, насколько далеко япродвинусь. Мы могли бы выйти со статьей о Верееке и Каллагане, но овчинкавыделки не стоит, поскольку они не имеют прямого отношения к делу, а лишьслучайно оказались на его поверхности.

— А вы собираетесь произвести фурор?

— Надеюсь. Если мы сможем подтвердить фактывашего маленького дела, то сможем опубликовать грандиозный материал.

— Вы уже видите заголовки, не так ли?

— Да, вижу. Адреналин накапливается. Это будеткрупнейший скандал со времен…

— «Уотергейта»?

— Нет. «Уотергейт» начинался с серии мелкихстатей, которые постепенно становились все крупнее и крупнее. Те ребята шли последам месяцами и копали до тех пор, пока из отдельных кусочков не сложиласьединая картина. Многие люди знали только отдельные части этой истории. Здесьже, моя дорогая, все обстоит иначе. Это гораздо более крупная история, и правдаизвестна только небольшой группе. «Уотергейт» представлял собой глупую кражу совзломом и неумелое сокрытие следов преступления. Здесь же мы имеем дело спреступлениями, мастерски спланированными очень богатыми и умными людьми.

— А сокрытие следов преступления?

— Это будет потом. Как только связь Маттиса субийствами будет доказана, мы запустим огромную статью. Кот выскочит из мешка,и в погоню за ним тут же бросится с полдюжины газет. Люди будут шокированы,особенно новостью о том, что президент и Маттис — старые друзья. Когда пыльначнет оседать, мы примемся за администрацию и попытаемся определить, кто чтознал и когда.

— Но вначале Гарсиа.

— Да. Я знаю, что он где-то здесь. Он работаетадвокатом в этом городе и знает что-то очень важное.

— Как быть, если мы выйдем на него, а оноткажется говорить?

— У нас есть способы, чтобы заставить егоговорить.

— Как, например?

— Пытки, похищение, принуждение, всевозможныеугрозы.

Внезапно возле их столика появился толстяк сперекошенным лицом.

— Поторопитесь! — заорал он. — Вы слишкоммного разговариваете!

— Спасибо, Пит, — сказал Грэй, не поднимаяглаз.

Пит исчез в толпе, но его голос продолжалдоноситься от других столиков. Дарби выронила свой сандвич.

— Он владелец этого заведения, — пояснил Грэй.— У него так принято.

— Как очаровательно. За это надо платитьдополнительно?

— О нет. Цены у него низкие, так что егодоходы зависят от числа посетителей. Он не подает кофе, потому что хочет, чтобылюди у него не засиживались, а, перехватив на бегу, шли дальше.

— С меня достаточно.