На тот момент под началом Берии было 11 заместителей, в одном лишь центральном аппарате — свыше 100 (!) структурных подразделений, 118 республиканских и областных управлений; особые отделы 14 фронтов, семи округов и четырех флотов; 43 транспортных отдела НКВД — на железнодорожном транспорте; само собой, контрразведка, разведка, диверсанты, террористы, правительственная ВЧ-связь. И — аж пять «войск»: пограничные, внутренние, по охране особо важных предприятий промышленности, конвойные, по охране железных дорог. А еще, помимо милиции, пожарников, архивистов, истребительных батальонов и МПВО (местная противовоздушная оборона), — огромная промышленно-лагерная империя: тюремное и еще 10 лагерных управлений, лишь одним из которых был ГУЛАГ…

А толку-то, если в итоге хваленые чекисты профукали, как полагал Сталин, все — и врага не разведали, и настоящих немецких шпионов с диверсантами прозевали. Не говоря уже о том, что должным образом не держали под надзором военачальников — генералов Павлова и Власова хотя бы. Да всех! Ведь только в 1941 году в плену оказалось 68 одних лишь генералов (комбригов, комдивов, бригадных, дивизионных и корпусных комиссаров), да еще 18 добавилось к ним в 1942 году. Причем не менее 12 из них активно сотрудничали с немцами. Где были зоркие чекисты, если они позволили военным допустить врага до Москвы, Волги и Кавказа?! Как они допустили, что целых 3,5 миллиона командиров и красноармейцев, включая сына самого вождя, в 1941-м очутились в плену — вместо того чтобы сражаться до последнего патрона! Недоглядели чекисты в армии, недоработал там Лаврентий, вычищая врагов! И это невзирая на то, что Красная армия была пронизана огромной сетью стукачей: по данным исследователя «Мемориала» Никиты Петрова, с 1 июля 1941 года по 1 января 1943 года армейские особые отделы НКВД завербовали 1 миллион 85 тысяч осведомителей и агентов! А еще тогда же выяснилось, что чекисты неспособны качественно организовать в тылу врага ничего — ни разведки, ни партизанского движения, ни диверсий с террором.

Зато с террором (против своих) у них получалось. Или с расстрелами. Из наградного листа начальника 5-го отделения Особого отдела НКВД 38-й армии лейтенанта госбезопасности Владимира Шевченко: «Отлично выполняет задания по изъятию и ликвидации контрреволюционного и шпионского элемента. В г. Дрогобыче в первые дни войны под его руководством ликвидировано до 400 человек немецкой агентуры…». Если кто не догадался — особиста наградили за организацию массового расстрела заключенных в тюрьме западноукраинского города Дрогобыч. К концу войны на груди Шевченко, доросшего до начальника СМЕРШ 2-й гвардейской танковой армии, уже сияло (помимо ордена Красной Звезды за расстрел 400 заключенных в Дрогобыче) еще четыре ордена за «большую работу по изъятию из армии враждебного и контрреволюционного элемента». В том числе и полководческий, Кутузова II степени…

За «разгрузку» недееспособного чекистского монстра Сталин взялся лишь после Сталинграда. А раньше никак — какая уж там реорганизация, если тебя прижали к Волге, тронь карательные «обручи», все вообще посыплется. К весне 1943 года возможность для реализации необходимости налицо. Реорганизация НКВД сразу же возвращала утерянную было инициативу в руки Сталина, дав ему на выходе эффективный инструмент личного контроля, прежде всего над армией.

Хотя вроде бы и люди в СМЕРШе остались те же, и методы не претерпели изменений. Но, как оказалось, не стоит недооценивать эффект даже чисто бюрократической перестройки: новая организация стала много компактней, за счет этого и появились иные оперативные возможности. Именно за счет этой компактности Сталину действительно удалось не на бумаге, как прежде, а реально заставить работать фактор личной ответственности каждого за личный участок работы — в Красной армии СМЕРШ действительно «окормлял все», вплоть до отделения. Каждый опер и следователь прекрасно понимал, что он реально лично отвечает перед Абакумовым, а значит — перед Сталиным.

Почему в качестве начальника СМЕРШа вождю показался наиболее оптимальным именно Абакумов? Иосиф Виссарионович, блестяще зная кадры Лубянки, понимал: наладить личный контроль за Абакумовым будет куда проще, чем за хитрым Лаврентием. Слишком уж разнится масштаб фигур, да и возможностей — и от личного контроля вождя откосить, и от личной ответственности отвертеться — у Берии априори было больше. А у этого — лишь «одна, но пламенная страсть»-функция — бдеть за армией.

Спецоперация «Измена Родине»

Бывший смершевец Леонид Иванов в своей книжке «Правда о СМЕРШ» вещал: «органы СМЕРШ пользовались высочайшим авторитетом и уважением в войсках». На деле все обстояло ровно наоборот: отношение настоящих фронтовиков к смершевцам было таким же, как у нормальных обывателей Московии — к опричникам Ивана Грозного. Очень емко это отношение в своих мемуарах выразил боевой летчик-истребитель Дмитрий Панов (в его послужном списке 13 сбитых самолетов противника и несколько представлений к званию Героя Советского Союза): «…Было в армии, особенно среди боевых офицеров, которых много погибло от рук трусливых сталинских холуев, глубокое отвращение к этому виду деятельности, как ни романтизируй его в бесчисленных книжках… или с киноэкрана».

Только ревнители СМЕРШа все равно обижаются: «Люди работали, а теперь их грязью обливают!» И твердят про «заказные потоки необоснованных упреков в адрес армейских чекистов», просто шквал публикаций, в которых якобы «искажается деятельность» смершевцев, «негативно и односторонне освещается оперативная и следственная практика органов СМЕРШ»…

Только какой уж там шквал «заказного негатива» — в любом книжном магазине полки просто ломятся от апологетов СМЕРШа! Не говоря уже о том, что до того единственной книгой про СМЕРШ и вовсе был лишь столь же апологетический и совершенно фантастический роман Богомолова «Момент истины (В августе сорок четвертого)».

Но ведь были же и настоящие немецкие шпионы и диверсанты, которых ловил СМЕРШ?! Разумеется, и настоящие были, и их ловили. Но абсолютно так же, как и в «досмершевскую» эру, в том же количестве и ассортименте. Нет никаких документальных свидетельств, что в этой сфере с появлением СМЕРШа произошли качественные перемены.

Из года в год чекисты озвучивают одни и те же цифры: за время войны военные контрразведчики обезвредили свыше 30 тысяч немецких шпионов, более 6 тысяч террористов и около 4 тысяч диверсантов. Но не забудем и того, что это все эти десятки тысяч «заброшенных» — советские граждане, а не немцы! По данным историка Никиты Петрова, с июня 1941 года по 10 мая 1946 года органами военной контрразведки было арестовано 699 741 человек, из них 43 505 — по обвинению в шпионаже. Из числа арестованных почти 70 тысяч было расстреляно — каждый десятый. Причем, как вспоминал все тот же летчик-фронтовик Панов, «чем лучше шли дела и, казалось бы, уменьшалось у них работы — тем больше неизвестно откуда взявшихся „врагов“ они обнаруживали».

Да и были ли у спецслужб Третьего рейха ресурсы — финансовые, материально-технические, человеческие и организационные, — чтобы реально подготовить и забросить столько агентов? Не говоря уже о необходимости обеспечить каждую группу средствами связи — какой прок от агента без рации! Как-то не прослеживаются ни по каким документальным источникам такие сверхвозможности. Канарис с Шелленбергом (и Гиммлером в придачу), наверное, много раз гордо переворачивались в гробу, слыша из уст чекистов, сколь бессчетной агентурной армадой они якобы замусорили советские фронты! Если же счет агентов в самом деле шел на десятки тысяч, можно лишь вопросить: что же это за чудесный режим, если он умудрился сотворить невиданное в истории количество своих противников из своих же граждан?!