Не ожидая его ответа, она снова развернулась…

– Да, я хочу тебя.

Пэйн замерла, а потом снова посмотрела через плечо. Спустямгновение, она сказала:

– Ты хороший целитель, и выполнил свою работу, как тыправильно заметил. У нас нет более причин для разговоров.

Когда она продолжила свой путь, он быстро сократилрасстояние между ними и поймал ее, разворачивая кругом.

– Если бы я не оставил штаны на себе, то не смог бысдержаться.

– Неужели?

– Дай свою руку.

Не смотря на него, Пэйн протянула руку.

– Зачем…

Двигаясь быстро, он приложил ее ладонь между ног, прижимая кгорячей, жесткой длине между бедер.

– Ты права. – Он волнообразно двигался у ее руки, эрекциявжималась в ее ладонь, и Мэнни глубоко задышал. – Даже пытаясь убедить себя вобратном, я знал, что если разденусь, то ты останешься девственницей ровно стольковремени, сколько потребуется, чтобы уложить тебя на спину. Не романтично, но абсолютная,черт возьми, правда.

Когда ее губы приоткрылись, он опустил взгляд на ее рот изарычал:

– Ты чувствуешь правду, так ведь? В твоей руке, черт возьми.

– Тебя не волнует, что я совершила…

– Ты говоришь о своем отце? – Он перестал тереться о ееладонь и нахмурился. – Нет. Честно говоря, я – за вендетту. Твой брат мог легкоумереть от тех ран… и мне плевать, как быстро твой вид исцеляется. Но, чтоболее важно, я готов поспорить, что эта фигня в духе отец – сын свернула емумозги до конца жизни… так что да, никаких проблем с тем, что ты сделала.

Правосудие возмездия, подумала она, осмысливая его слова.

Усиливая свою хватку, он продолжил то, что прекратил, ласкаясвою эрекцию вверх и вниз.

– Я рада, что ты это чувствуешь.

Это была правда по многим уровням: его эрекция былаизумительной, такой жесткой и округлой у вершины. Она хотела изучить его так,как он сделал это с ней… своими пальцами… губами… языком…

Мануэль закатил глаза, стиснув при этом зубы.

– Но… твой брат все равно прав.

– Да…? – Наклонившись ближе, она облизнула его губы. – Тыуверен?

Когда она подалась назад, их глаза встретились на однообжигающее мгновение… и потом, с рычанием он развернул ее кругом и вжал встену.

– Будь осторожна, – прорычал он.

– Зачем? – Она наклонилась к его шее и медленно, нонеумолимо провела клыком по яремной вене.

– О… мать твою… – Отчаянно выругавшись, он вцепился в неерукой, удерживая ее ладонь на своих бедрах, очевидно пытаясь сосредоточиться. –Послушай меня. Как бы не было хорошо все между нами… – Он сглотнул ком. – Какбы хорошо… черт, послушай, твой брат правильно все сказал… я не смогу подобающимобразом позаботиться о тебе…

– Я сама могу о себе позаботиться. – Она прижалась к егорту, зная, что взяла верх, когда его таз снова начал двигаться вперед иотступать: он мог удерживать ее руку, но его тело само восполнило нехватку трения.

– Гребаный ад, – простонал он, – ты хочешь, чтобы я кончилпрямо здесь?

– Да, хочу. Я хочу узнать, каково это.

Еще поцелуи. И хотя именно он схватил ее и прижал к стене,агрессором выступала она.

Мануэль отстранился, но только – как показалось – с огромнымусилием. Сделав серию глубоких вдохов, он сказал:

– Ты спросила, останусь ли я, если смогу? Без раздумий. Тыкрасивая и сексуальная, и я не знаю, что, черт возьми, твоя мать или кто бы тамеще творят, сравнивая тебя с кем или чем угодно. С тобой ничто не сравнится…даже близко.

Пока целитель говорил, он был смертельно серьезен иневероятно честен… и его понимание было таким же щедрым, как и уникальным: Пэйнникогда не получала такого, ни от кого. Даже ее брат хотел, чтобы онаотказалась от выбранного ею мужчины.

– Спасибо, – прошептала она.

– Это не комплимент. Констатация факта. – Мануэль нежнопоцеловал ее, задерживаясь на губах. – Но, Пэйн, Бородатая Сволочь по-прежнемуправ.

– Бородатая… Сволочь?

– Прости. Маленькая кличка, придуманная для твоего брата. –Он пожал плечами. – И все же, я думаю, что в глубине души он желает лучшего, идля долгосрочных отношений тебе нужен кто-то другой, не я… могу я здесьостаться или же нет – это лишь вершина айсберга.

– Не в моих глазах.

– Значит, тебе нужно трезво взглянуть на ситуацию. Я умрулет через сорок. Если повезет. Ты на самом деле хочешь наблюдать, как я старею?Умираю?

Подумав о его смерти, она закрыла глаза и отвернулась.

– Боги… нет.

В последовавшей тишине, энергия между ними сменилась, ссексуальной на… желание чего-то иного. И когда он почувствовал то же самое,Мэнни прижал ее к своему телу, крепко удерживая в своих сильных руках.

– Кое-что я узнал, став доктором, – сказал он. – Чтобиология побеждает. Мы с тобой вольны поступать, как захотим, но биологическуюразницу мы не изменим. Средняя продолжительность моей жизни – крупицы от твоей…самое большее, у нас будет окно в десять лет, прежде чем я попаду в странуСиалиса.

– Что это?

– Унылое место для немощных, – сухо сказал он.

– Ну… я отправлюсь туда с тобой, Мануэль. – Онаотстранилась, чтобы взглянуть в его красивые карие глаза. – Где бы она нинаходилась.

Минутное молчание. Потом он печально улыбнулся.

– Мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Она со вздохом опустила голову на его плечо.

– А мне нравится произносить его.

Стоя там, прижавшись к мужчине, Пэйн задавалась вопросом,было ли это в последний раз? Что напомнило ей о брате. Она беспокоилась оВишесе и должна была поговорить с ним, но он предпочел уйти не оставиввозможности найти его.

Пусть будет так. Учитывая все сложности, сейчас она позволитВишесу на время скрыться… и сосредоточится на мужчине рядом с ней.

– Я хочу кое-что попросить у тебя, – сказала она целителю –Мэнни, поправила она себя.

– Дерзай.

– Возьми меня в свой мир. Покажи мне… если не все, то хотябы что-то.

Мануэль напрягся.

– Не знаю, хорошая ли это мысль. Ты на ногах всегодвенадцать часов.

– Я чувствую себя сильной, и у меня есть свои способыперемещения.

В худшем случае она сможет дематериализоваться назад вособняк: она знала из всевидящих чаш, что ее брат окружил территорию мисом, аэтот сигнал она найдет без проблем.