эмоции уйдут. Я говорю не только о своих слезах, но и о вашей гордости. Не позволяйте ей отобрать у вас шанс на свободу.

В конце концов Флисиор всё-таки принял предложение Визулинды. Принцесса общалась с подопечными посредством почты: она маскировала это под переписку с управляющим имения. Особенно важные письма она помечала фразой «для дядюшки Ифанда». Так продолжалось некоторое время, пока однажды Нотибрена не сказала Визулинде, что главного редактора «Свободы слова» собираются арестовать.

– Я знаю, что сделаю, – сказала принцесса.

– Решили превратить своё имение в приют для диссидентов? – усмехнулась Нотибрена.

– А чем Хельмимира хуже моих друзей? – ответила Визулинда. – Сами ведь говорили, что слишком много думающих людей сидит. Надо бы поубавить.

Несмотря на скепсис, Нотибрена вновь помогла принцессе. «Только бы Хельмимира поверила в то, что ей хотят помочь! – взволнованно думала Визулинда. – Она ведь совсем меня не знает!»

– Наивно писать предупреждение на обёртке конфеты, – говорила Нотибрена, обсуждая операцию.

– А что такого? – удивилась принцесса. – Мне нравится посылать людям сладости. К тому же, сотрудники Тайного Комитета никогда не догадаются читать надписи на обёртках.

И всё же Визулинду вычислили довольно скоро. Нотибрена едва успела отправить письмо, чтобы предупредить подопечных о возможной облаве.

– Как ты посмела?! – кричал император, когда провинившуюся дочку втащили в его кабинет.

Принцесса молчала – и только смотрела на отца с презрением и насмешкой. Не выдержав этого взгляда, император подошёл и влепил ей пощёчину.

– Давно пора, – усмехнулся Альдагор, который находился там же. – А за то, что она больше не девица, её вообще прибить мало.

– Что же вы не стояли надо мной, не охраняли мою девственность?! – огрызнулась Визулинда и вновь получила удар от отца.

Визулинду упекли под арест. Как раз тогда, когда император хотел официально отобрать у ней лабораторию, началось восстание Кермунда.

Наступили тяжёлые времена для столицы. Солдат набирали из гражданских и поспешно отправляли на фронт. Многие заводы оказались в руках мятежников. Имперские власти увеличили производство оружия и медикаментов. Женщины работали наравне с мужчинами. «Вот закончится восстание – и нам опять расскажут, какие мы бесполезные», – шутили рабочие бабы.

– Верите вы или нет, но я тоже могу помочь, – сказала Визулинда, связавшись с отцом. – У меня, представьте себе, образование фармаколога.

Сначала принцессу не хотели выпускать из тюрьмы. Однако спустя некоторое время император решил проучить непокорную дочку. Желая доказать, что работа на производстве – не женское дело, он отправил её на завод фармацевтических субстанций. Визулинда трудилась простым технологом. Это было не то, к чему готовилась принцесса – зато она получила первый практический опыт. Не теряя времени даром, она изучала производство. Вскоре Визулинда уже умела организовывать рабочий процесс.

Время шло, и постепенно имперские войска отвоёвывали планеты у мятежников. Ситуация в столице заметно улучшилась. Теперь император часто был в хорошем настроении. Однажды после встречи с учёными в одном из залов дворца он попросил Визулинду задержаться.

– Ну что, – сказал он дочери, – поняла каково это – работать? Хлебнула независимости? Небось, уже замуж хочется?

– С чего вы так решили, папенька? – спросила Визулинда. – Хотите отобрать у меня лабораторию?

– Никогда не понимал, зачем всё это женщине, – вставил свои пять копеек генерал Альдагор, который стоял рядом.

– Затем же, зачем и мужчине, – ответила принцесса.

Император смотрел на неё с презрением.

– И как только ты, наглая девка, смеешь требовать у меня лабораторию после своей гнусной выходки? – проговорил он, подавляя злобу.

– А мои трудовые подвиги не в счёт? – спросила Визулинда.

– Страшно подумать, что лаборатория окажется в руках женщины, – заметил Альдагор.

– Тогда извольте её разрушить, – сказала принцесса. – Прикажите обстрелять её с воздуха.

В конце концов император всё-таки отдал дочери то, что она просила. Он втайне надеялся, что Визулинда не справится.

– Забирай и подавись, – сказал он, подписывая нужные документы у себя в кабинете. – Надеюсь, от всей этой химии ты никогда не родишь здоровое потомство. Твоя мать просиживала в лаборатории сутками – вот и результат.

– Результат ваших измен супруге? – спросила принцесса. – Не нужно было заводить любовниц, Ваше Величество! Тогда меня бы не существовало…

Она вновь схлопотала пощёчину – но это было уже не важно. Для принцессы начались радостные будни – жизнь, о которой она всегда мечтала. Каждый день она узнавала что-то новое. После магистратуры у неё был патент на препарат для лечения старческого слабоумия. Вскоре Визулинда начала строить завод для производства фармсубстанций. Одновременно с этим она занялась разработкой новых формул. Принцесса не боялась брать женщин на ответственные должности. Она платила им не меньше, чем работникам мужского пола. Иногда сотрудницы уходили в декрет. Это огорчало Визулинду как работодателя, однако она не сдавалась. Те, кому помогали с детьми, возвращались к работе довольно скоро. Тайный Комитет никак не контролировал принцессу. «В конце концов, что могут изобрести какие-то бабы? – говорили в Комитете. – Наверное, они там попросту сидят и обсуждают свои месячные…» Так, в один прекрасный день Визулинда начнёт помогать партизанам прямо перед носом у внутренней разведки – и ни один комитетчик не поймает её за руку.

После того, как строительство завода было окончено, принцесса наладила выпуск фармсубстанций и начала предлагать их фармацевтическим предприятиям.

– Конечно, я бы хотела найти себе мужчину, – признавалась Визулинда госпоже Нотибрене. – Но, знаете, не так, чтобы ради семьи жертвовать всем остальным.

Глава 21: История Зугарда. Часть 2

Придворная жизнь шла своим чередом: показы раритетных фильмов, светские рауты и выставки изящных искусств. Содрогаясь от ужаса, Зугард понимал: его увлечение Визулиндой перерастает во что-то нездоровое. «И принцесса, и синий чулок, и развратница в строгом платье… Ах вы мой монархический фетиш!» Бедняга даже пробовал завести роман с кем-нибудь ещё. Попытка провалилась. Иногда он встречал Визулинду на каком-нибудь мероприятии. Вскоре она и сама стала замечать его взгляды. Но как бы ни старался Зугард, никому не приходило в голову познакомить его с принцессой.

Он знал, что вызовет гнев Альдагора, если обнаружит своё увлечение Визулиндой. Он также знал, что может лишиться милости императора. Всё это сводило его с ума: блестящая карьера против безумной страсти… «Вот был бы я военным диктатором – не имел бы таких проблем, – думал Зугард. – Стариков отправил бы на пенсию. А принцессу сделал бы своей наложницей… Ух, я б её укротил!»

Однажды Зугард узнал о выставке патологоанатомических срезов. Он тут же понял, что Визулинда придёт на открытие. «Хотя, конечно, не факт, – думал он по дороге в галерею. – На выставке бифидогрибов я три часа проторчал – а принцесса так и не явилась…»

В