и сосредоточенно смотрели в объектив, и только крайний справа невысокий мужичок в кепочке гордо улыбался в камеру.

– Вот тут наши сотрудники с коллегами из Саратова. Проводят для них экскурсию по Москве. В Колонный зал они отправились вечером того же дня. Ваня второй слева. А тот, что справа, в кепке, – это Мишкин, который впоследствии рассказал начальству, как Ваня выпил лишнего и посрамил честь советского человека. Мишкина, кстати, через несколько лет попросили уйти по собственному. Присвоил себе чужое открытие. После разбирательства и ушел.

Мишкин не интересовал Гурова. Он всматривался в лицо Ивана Трифонова, которого видел впервые. Как он и предполагал, Трифонов не представлял собой ничего особенного. Он был каким-то блеклым. Узкие плечи, короткий плащик, редкие волосы. Не красавец, не мужественный. Никакой. Вспомнив фотографию Виктора Громова, Гуров понял, что зацепило в нем Екатерину Трифонову. Не обычная привлекательность, а мужская. Ну и красивые глаза, конечно.

– «Октябрь 1984 года. Москва», – прочитал подпись под фотографией Соболев.

– Разрешите мне сфотографировать этот снимок? – попросил Гуров.

– Забирайте всю книгу, – Соболев протянул фолиант Льву Ивановичу.

– Благодарю.

Отказываться от подарка не было смысла. Да и не хотел Гуров расстраивать пожилого человека. Соболев импонировал ему. Был открыт и честен. Он не отправил Гурова восвояси, сославшись на срочные дела, а уделил время, понимая всю серьезность положения.

– Позвольте, Игорь Валентинович, я вам покажу кое-что.

Лев Иванович вынул из кармана паспорт Громова и открыл страницу с фотографией.

– Вам знаком этот человек?

Соболев взял паспорт и принялся разглядывать его на вытянутой руке.

– Не припомню, – как-то слишком быстро сказал он.

«Помнит, – понял Гуров. – Узнал. Только признаваться не хочет».

– Пожалуйста, Игорь Валентинович. Посмотрите внимательно.

– Никогда не видел этого человека.

Его взгляд опустился ниже, туда, где под фото стояли фамилия, имя, отчество. Гуров не сводил с Соболева глаз, но у того лишь нижняя губа дернулась.

– Не знаю. Не видел.

– Хорошо.

Гуров спрятал паспорт Громова в карман.

– Еще пара вопросов, Игорь Валентинович, и я вас оставлю.

– Да, конечно, – с излишним энтузиазмом ответил Соболев. – Слушаю вас.

В кресло Лев Иванович возвращаться не захотел. Остался стоять возле стола.

– Вот вы говорили, что видели как-то раз жену Трифонова. Он вам что-нибудь о ней рассказывал?

Соболев потер подбородок.

– Да мы как-то не обсуждали эту тему. Он мог поделиться новостями, но нечасто это делал. Например, похвастался, что они с женой купили новый диван. Радость? Радость. Для советского человека это было целым событием.

– Нет, я о другом. Меня интересует место ее работы.

– А, так это я прекрасно помню, – с облегчением выдохнул Соболев. – Катя работала воспитателем в нашем детском саду. В ведомственном. Он до сих пор функционирует.

– А где он находится?

– Рядышком. Если выйти через главный вход, то сразу направо. Там ограда, а за ней детский сад. Заблудиться невозможно.

* * *

Гуров с тоской смотрел на снующих по парковке людей. Он сидел в машине возле старого здания, откуда только что вышел. Рядом с парадным входом отливали золотом, словно выведенные чьим-то размашистым почерком, буквы, складывающиеся в слово «Фотон-М». Какой такой «Фотон-М»? Что вообще значит эта приставка – «М»?

Он решил, не откладывая, позвонить Орлову, от которого в телефоне уже висело два пропущенных вызова.

– Соболев узнал Громова, – доложил Гуров. – Я не провидец, но могу утверждать это точно. Но по какой-то причине он не захотел даже говорить о нем.

– И с чем это связано? – спросил Орлов. – Есть какие-нибудь мысли?

– Пока не знаю, Петр Николаич, – ответил Гуров. – Тут много версий. Соболев и Громов были как-то связаны. Может, Соболев и сам работал на КГБ. Он в солидном возрасте, а на предприятии вообще триста лет работает. Богатое прошлое, руководящая должность. В то время он был довольно активным мужиком. Но – боится.

– Да сейчас его никто за это не посадит, – небрежно заметил Орлов. – Если Соболев до сих пор сидит в своем кресле, то он не совершал что-то из ряда вон выходящее. В противном случае его бы еще в девяностых сняли. Думай, Лева, думай.

– Ну, пока что не додумался вот, – беззлобно огрызнулся Гуров. – Тут рядом детский сад, который посещают дети сотрудников. Тоже давно функционирует. Жена Трифонова работала здесь воспитателем. Я зашел, поговорил. Там коллектив молодой, Трифонову никто не вспомнил.

– Шансов было мало, – согласился Орлов. – И все-таки, Лев Иваныч, что думаешь насчет Соболева и Громова? Что их могло связывать?

– Буду искать. Насчет Трифонова. Был скромным и безотказным трудягой. Соболев вспомнил, что как раз в восемьдесят четвертом Трифонов попал в неприятности. Помнишь историю с Колонным залом? Корман рассказал, что Громов тогда отвез на такси домой пьяного Трифонова, где и познакомился с его женой. Тут все сходится, Петр Николаич. Екатерина Трифонова была любовницей Громова.

– Получается, что Елена Трифонова – дочь Громова? – предположил Орлов.

– Ну, если у нее не было братьев или сестер, то выходит, что так.

– Ну что за «Санта-Барбара»… – пробормотал Орлов. – А говорили, что секса в СССР нет. Как же! До сих пор разгребаем!

Гуров машинально проводил взглядом девушку, обогнувшую его «Пежо». Ее руки с трудом удерживали огромный букет белых роз.

– Ты еще здесь? – озабоченно спросил Орлов.

– Здесь… Слушай, Петр Николаевич. Помнишь, что нам Полина рассказывала о Громове? Там был один эпизод, который показался мне весьма туманным. Что-то о том, что Громов должен был «отработать» сотрудников предприятия закрытого типа. Якобы искал утечку секретной информации, но КГБ его отозвал по неизвестной причине.

– Было такое, да.

– Я думаю, что Громов не просто так оказался рядом с Трифоновым в ресторане. По всей вероятности, он его и напоил, а потом помог добраться до дома. Он должен был заполучить Трифонова, чтобы впоследствии использовать его в своих интересах. И Громову удалось-таки оказаться среди сотрудников предприятия. Но одновременно с этим у него закрутился роман с женой Трифонова – Екатериной. Он увлекся ею настолько серьезно, что КГБ предпочел его отозвать. По уши влюбленный шпион мог провалить все дело. Потому-то Соболев и узнал Громова. Они виделись на работе.

– Но почему Соболев сделал вид, что не знаком с ним?

– Тут может быть все что угодно. КГБ мог привлечь Соболева, чтобы тот обеспечил Громову доступ в закрытую зону. Понимаешь ли, Соболев – человек старого формата, а такие люди всю жизнь будут бояться, что за ними придут.

– Ну, это пока что твои предположения, – заметил Орлов.

– А нам больше пока ничего и не надо, – заключил Гуров. – Идем так, как идем. Теперь известно имя любовницы и ее ребенка. Понятно, почему