Однако Елена никуда не ушла. После своего резкого ответа она сидела на том же месте и смотрела перед собой.

– Я не знаю, кто убил Громова, – произнесла она упавшим голосом. – Не знаю и знать не хочу. Да, мы были знакомы. Но когда я видела его в последний раз, он был живым.

– Давайте по порядку, – попросил Лев Иванович.

– Он дружил с родителями. Он был всегда, понимаете? Не то чтобы он появился внезапно. Нет. Сколько себя помню, столько он был рядом.

– Он часто приходил к вам в гости?

– Не каждый день, – возразила Елена. – Мог не появляться неделями. В последний раз я видела его на своем дне рождения.

– Какое это было число?

– Первое июля.

Гуров устало потер переносицу. Вот оно что. Все это время одна из важнейших улик была у него перед носом. Как же так? Он бы непременно нашел связь между датой на фото и Еленой, но кто знает, когда бы это произошло?

– Что случилось в тот день?

Елена уронила сигарету. Гуров тотчас наступил на нее.

– Он пришел в гости. Он всегда так делал. Мама рассказывала, что он меня вообще очень любит. Типа у него своих детей нет, вот поэтому и задаривает меня.

– Импортные игрушки, красивая заграничная одежда, да?

– Вы же все уже знаете, как я посмотрю, – натянуто улыбнулась Елена. – Что вам от меня надо? Чтобы я заново все повторяла, подтверждая ваши догадки?

– Было бы неплохо.

– Тогда купите мне выпить.

Она распрямилась и с вызовом посмотрела на Гурова. Но в этот раз он не стал ей подчиняться.

– Выпьете позже, – сказал он. – Сначала расскажете о том, что случилось первого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года.

– Ничего не случилось. Посидели за столом, он подарил подарки и ушел.

– Что он вам подарил?

– Не помню.

– Так уж и не помните? – усомнился Гуров.

– Я не помню, – снова повысила голос Елена.

– Бывает, – согласился Гуров. – А что вам подарили родители?

– Мама купила красивый ободок для волос и крем, а папа дал пять рублей.

– Опишите ободок, пожалуйста.

– Зеленый, обвитый ниткой речного жемчуга. Крем тоже описывать?

– Разумеется.

– Болгарский крем для рук. Я давно такой хотела.

– Кроме Громова и ваших родителей кто еще был приглашен?

– Никто. Это был семейный праздник. Подружек я позвала позже.

– Что было на праздничном столе? – продолжал допытываться Гуров.

– Да какая разница!

– Опишите, пожалуйста.

– Салат «Крабовый», салат «Оливье» с докторской колбасой. «Фанта» была. Торт «Вацлавский». Мама как раз перед этим получила заказ на работе, в нем оказалась осетрина. Она сделала бутерброды. Яблоки были, клубника.

Гуров подался вперед, сцепил пальцы рук в замок.

– Елена, вы подробно описали подарки родителей и все, что было на столе. Но вы не помните, что вам подарил Громов?

Елена пожала плечами:

– Очевидно, опять какую-нибудь заколку для волос или что-то в этом роде. Поэтому и не запомнила.

– Ладно.

Лев Иванович откинулся на спинку скамьи. Бесполезно. Елена не упомянула ни фотоаппарат «Поляроид», ни кимоно.

– Ваша мама пользовалась косметикой?

– Изредка. Послушайте, – резко развернулась Елена к Гурову. – Вы точно из полиции?

Гуров действительно не показал ей свое удостоверение. Как увидел ее, так сразу все и вылетело из головы.

– Пожалуйста. – Он раскрыл удостоверение и подсветил его экраном мобильного телефона. – Мой промах, каюсь. Убедились?

Елена оттолкнула руку Гурова:

– А то что-то вопросы у вас, Лев Иванович, несколько странные.

– Согласен. Так что насчет косметики?

– Какой? – распахнула глаза Елена.

– Той, которой пользовалась ваша мама.

– А что с ней не так?

Елена «включила» дурочку. Господи, как же Гуров это не любил. Вот сидел перед ним только что адекватный человек, а через минуту – как подменили.

– Давайте договоримся, Елена Ивановна, – предложил Лев Иванович. – Мы же с вами соотечественники, разве это не ваши слова? У нас и отчества одинаковые. Хоть что-то общее. Вы постараетесь давать четкие ответы на мои вопросы, а я обещаю, что не стану вешать на вас то, чего вы не делали. Вы боитесь, вы уходите от темы, пытаетесь меня запутать. Зачем? Просто будьте честны со мной. Пожалуйста.

Елена отвернулась, раздумывая. Гуров был уверен, что она согласится на его условия. Ей некуда было деваться. Он практически прижал ее к стенке, дав понять, что знает о ней гораздо больше, чем ей кажется. В конце концов, она умная женщина. Должна же она понимать, как это все работает.

– Согласна. Да, мама иногда пользовалась косметикой. Не всегда, правда. Она и без этого хорошо выглядела.

– Меня интересует ее губная помада.

– Обычно это были советские помады. Но последняя – «Шанель». Тон не назову. Обычного красного цвета.

– Дорогая вещь для того времени, – отметил Гуров. – Тоже подарок Громова?

– Да. Он при мне ей подарил, незадолго до моего дня рождения. Она была в восторге, сразу накрасила губы. Я завидовала, честно говоря. Мама была красивой, ей шел этот цвет. А вот папа почему-то разозлился. Я это хорошо запомнила. Тогда я не поняла причину его реакции, а теперь понимаю. Какому мужчине понравится, если знакомый дарит его жене без повода дорогую вещь? Но тогда мне это даже и в голову не пришло.

– Ваши родители или вы курили в тот день?

– Я? – удивилась Елена. – Тогда я еще и не пробовала. А родители курили, да. И не только в тот день. Мама дымила как паровоз.

– Она покупала сигареты «Родопи»?

Елена кивнула.

– Только их. Папа еще иногда покупал «Беломорканал», но чаще брал у мамы. Она всегда покупала «Родопи», другие не любила.

– А вы не помните, какие сигареты курил в тот день Громов?

– Помню. «Мальборо». Это я запомнила точно, потому что он положил пачку на стол и предложил маме и папе. Мама еще тогда вторую пепельницу на стол поставила. Папа не стал пробовать «Мальборо», а мама прикурила.

– Опишите тот день, – попросил Гуров. – Насколько сможете подробно.

– Да я не помню, как было, – нехотя призналась Елена. – Пришел Громов, посидели за столом. Стол я вам уже описала, про подарки рассказала. Посидели недолго, потом я на улицу ушла.

– И во сколько вернулись?

– Часов в девять вечера. Громова уже не было, родители меня еще раз поздравили, и мы легли спать.

– Как вы обращались к Громову?

– Дядя Витя. А как еще его надо было называть? Я и отчества его не знала.

– Я не к тому. Вы постоянно называете его по фамилии.

– Привыкла, – пояснила Елена. – Если лично, то обращалась к нему как к дяде Вите, но мои родители за глаза называли его именно по