Стоило подумать о таком, как горячая волна затапливала сердце и хотелось улыбаться без причины. Огромным усилием воли я заставляла себя концентрироваться.

Дункан зашептал еле слышно, не сводя внимательных глаз с Финбара.

- Бешеный Лис – это его старое прозвище. С тех времен, когда мы с ним гоняли пиратов у западного побережья Оуленда. Он его терпеть не мог и бесился, как только слышал. Думаю, Гилберт специально использовал именно это прозвище, а не имя, на случай, если кто-то всё же разгадает шифр и прочтёт послание. Уж старик-то о нём знал. Нордвинг всегда был дружен с Вествингов. Мы часто бывали в гостях у Фостергловеров, до того как… Когда-то. Фин был для меня чем-то вроде старшего брата, на которого хотелось равняться. А вот при чем здесь младшая сестра его бабки…

- Ну и трудную задачку вы мне загадали! – протянул Финбар, переводя на нас пронзительно-голубой взгляд. – У меня же тьма-тьмущая родственников! Прадед по линии бабки был любвеобильный мужик, бабка моя была то ли шестой, то ли седьмой среди его многочисленных отпрысков. И вы правда думаете, что я вспомню хоть что-то о её младшей сестре?

- Думаю. Фин, напряги извилины, это и правда очень важно! – с нажимом повторил Дункан, украдкой поглаживая мою ладонь большим пальцем.

Тот не стал спрашивать, почему так важно. Это меня удивило… но лучше всяких слов сказало, какая крепкая дружба связывает их с Дунканом. Финбар понимал, что если надо будет, ему и так расскажут. Ну а раз не рассказывают… значит, есть причины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я поняла, что если окажется, что меня с этим рыжим верзилой связывают родственные узы, пусть даже очень отдалённые, я буду очень рада.

- ...Эйна! Нет, Эйла. Точно Эйла! Так её звали. Я вспомнил! У моей бабки по линии матери была куча братьев и только одна сестра. Подумать только, впервые в жизни мне пригодятся уроки семейной истории и эти бесконечные генеалогические древа, которые меня заставляли вычерчивать. Как я их ненавидел! Как-то раз взял перо, и вместо подписей подрисовал везде…

- Ближе к делу, Фин! – рыкнул Дункан, теряя терпение. – Оставь эту байку до лучших времён. Так что там с этой младшей бабкой? За кого вы её замуж выдали?

- Дункан, не шуми! У меня после вчерашнего голова болит. Сейчас! Дай, соображу. Если вспомню, что нарисовал на ветке, вспомню, что там было за имя.

Мы долго и терпеливо… ну почти, ждали, пока на него снизойдёт озарение.

Озарение снизошло после того, как Финбар «немного промочил горло» и как следует позавтракал остатками вчерашней трапезы.

- О! Дошло! Не было рядом с её именем никакого другого. Пустой овал. Там скандал случился громкий. Эта Эйла оказалась с характером, и не стала выходить за жениха из младших лордов, за которого её сватали. Куда-то уехала из Закатного крыла – с концами. Её никто не видел с тех пор в Вествинге.

- Фин – ты мне скажешь, куда она уехала, или мы должны проторчать здесь, покуда ты не пообедаешь, а потом ещё и поужинаешь?!

Голубые глаза хитро сверкнули.

- Так это… я разве не сказал? Сюда она уехала. В Саутвинг. Он, правда, тогда столицей не был. В это время трон как раз по жребию получил Оствинг. Но город у тёплого моря всегда притягивал к себе тех, кому не сиделось дома. А младшая бабка моя по линии матери была как раз такой. Она, вроде, врачом стать хотела – лекарское дело изучать. Семья от неё отказалась за непослушание, в общем… ну и что там с ней дальше стало, не имею ни малейшего понятия.

В Саутвинг. Она уехала в Саутвинг.

Название города набатом стучало в моих ушах, гремело пульсом, отзывалось дрожью.

Место, в котором сходятся все пути.

Быть может, мы сможем найти Эйлу в городе? А вдруг она обзавелась здесь семьёй, и где-то в этом городе я смогу отыскать… и своих родителей? У кого-то же забрала меня Верда.

Я вскочила и осмелилась обратиться с просьбой… к своему возможному родственнику.

- Быть может, вы вспомните ещё хоть что-то об Эйле? Что-то, кроме имени – что поможет нам в её поисках?! Как она выглядела хотя бы? И сколько ей сейчас должно быть лет и...

- Да откуда ж я знаю, как! – рассмеялся Финбар. – Я с ней даже никогда не встречался. А лет ей сейчас должно быть не меньше, чем Гилберту, так что вряд ли моё описание чем-то помогло бы. Одно могу сказать точно. – И он неожиданно тепло посмотрел на меня, а потом широко улыбнулся. – В роду моей матери у женщин часто встречаются зелёные глаза.

На городские улицы соваться ужасно не хотелось. Даже восседая на могучей спине Смерча, даже чувствуя надёжные руки любимого мужчины, без пяти минут мужа, даже в красивом зелёном платье, под которое мне, наконец, нашли туфли – я всё равно ощущала себя в этом каменном лабиринте зверьком, которого за шкирку вытащили из норы.

Дункан предлагал остаться во дворце под охраной, и чтобы он сам отправился искать следы Эйлы. Но я не соглашалась ни в какую. При мысли о том, что тайна, которая не давала мне покоя всю сознательную жизнь – тайна моего скрытого во мраке прошлого – так близко, я совершенно теряла терпение.

Город был красив, хоть и не нравился мне – это приходилось признать. Но первое, на что упал мой взгляд, когда мы выехали из дворца, была высоченная четырёхгранная башня, очень грузная и несуразная на вид, из ветхого посеревшего камня, который очень не вязался с обликом изящных белокаменных строений по соседству. Я понятия не имела, зачем может быть нужно такое строение – точно не жилое. Но и для военных целей оно явно не годилось, ведь расположено было далеко от крепостных стен города, в самом его сердце.

Секрет мне открыл Дункан, указав на много-много маленьких окошек, что усеивали башню по периметру всей верхней части.

- Это Совиный дом. Старинный питомник сов. Здесь живёт несколько десятков этих птиц, за ними тщательно ухаживают. Хотя, в основном, здание заброшено, конечно. И по-моему, того и гляди рухнет кому-нибудь на головы.

- Совы? Здесь? Зачем?!

- В ритуальных целях. Например, именно совы помогают выбрать нового короля. Я бывал на предыдущем обряде, могу тебе рассказать, как это выглядит. Посреди главной городской площади устанавливают круглый каменный стол. В нём – четыре углубления, каждое своего цвета, по цветам Крыльев. В углубления кладут подношения для сов – говяжье сердце рубленое обычно. Потом пускают одну из птиц, живущих в Совином доме. Они приучены к человеку и не боятся толпы, какая собирается посмотреть на выборы короля. В общем, из которого углубления сова возьмет пищу, к тому Крылу и переходит трон. Как видишь, всё гениальное просто.