позволил вытащить себя на улицу. Егор быстро обыскал остальных раненых, отшвыривая в дальний угол найденное оружие, а затем, недолго думая, простимулировав ближайшего таким же пинком под рёбра, заставил всех подняться и проковылять к выходу, оставляя за собой тонкие кровавые следы.

На улице дед с клеймом на лбу, несмотря на довольно бледный вид, выглядел гордо и несгибаемо.

— Ты, старый пёс, лучше колись по-хорошему, а то, когда начну кишки на забор мотать, уже поздно будет, — увещевал его Юрий Андреевич, ловко вертя в пальцах узкий метательный нож.

— А ты сумеешь? — хмуро поинтересовался старый каторжник.

— Можешь даже не сомневаться. Три минуты — и ты соловьём запоёшь, только потом тебя разве что добить останется…

— Меня и не такие пугали, а я, видишь, до сих пор живой…

— Это временное явление, — успокоил его Юрий Андреевич. — Давай уже, дед, не испытывай моё терпение, некогда сейчас…

— Да пошёл ты…

Юрий Андреевич наступил ногой на простреленное колено, и дед сразу же заорал на всю улицу, но крик быстро пресекся, и каторжник откинулся назад без сознания.

Граф Белов хладнокровно ощупал ему шею, сплюнул на землю и признал:

— Соскочил, гнида. Сердечко, видать, совсем слабое… Ну ничего — вон у нас их сколько… — Юрий Андреевич обвёл нехорошим взглядом притихших подранков, выбирая себе потенциальную жертву, и остановился на мужике со шрамом. — Ну чё, рванина, будешь себя на прочность испытывать или каяться начнёшь?

Здоровенный мужик сверкнул на него глазами и промолчал.

— Нет, так дело не пойдёт. Некогда с тобой в гляделки играть. Я тебя, падла, сейчас мелкими кусочками строгать буду! Егор, присматривай за остальными — они от этого зрелища сейчас мигом в ад на земле уверуют…

Егор тут же припомнил виденную когда-то сцену допроса пленного эсэсовца и поспешил отвернуться. За спиной раздался нечеловеческий крик боли, быстро перешедший в высокий, пронзительный вой.

— Говори, сука! — Егор с трудом узнал в этом зверином рычании голос Юрия Андреевича.

Разом побледневшие пленники не отрываясь смотрели ему за спину. Видимо, мучитель дал своей жертве передышку, и тот, пользуясь возникшей паузой, тут же заголосил на всю округу, перемежая грязную брань с именами каких-то святых и самого Господа.

— Не богохульствуй, паскуда, — раздался глухой звук удара, и крик мгновенно прервался.

— Вот так-то лучше, а теперь коротко и чётко: где она и сколько там ваших. Или я за тебя, падла, сейчас всерьёз возьмусь… Ты ещё не знаешь, какой я придумщик ловкий да изобретательный!

Егор бросил быстрый взгляд назад. Скорчившийся в пыли окровавленный человек жадно хватал воздух, пытаясь восстановить дыхание, а когда ему это удалось, начал торопливо говорить, спеша во всех подробностях поведать, как будет сподручнее разыскать и освободить заложницу.

— Ну, так-то лучше, — удовлетворённо кивнул господин полковник. — Похоже, не врёт, так что остальные нам без надобности.

— Пусть поживут ещё, — решил Егор. — Освободим Лену, тогда посмотрим.

— Как скажешь, соколик, — покладисто согласился Юрий Андреевич. — Думаю, нашу пальбу уже услышали, скоро здесь будет немало народу. Так что бери своих орлов и шуруй в адрес — этот чмошник говорит, это где-то рядом. А я здесь побуду. Очень уж хочется мне в ясны очи Котова взглянуть.

— Да хрен с ним, лишь бы Ленка жива была, — безразлично махнул рукой Егор.

Старик возразил:

— Нет уж. Единожды предавшему… но это ладно, всему своё время. А вы, уроды, молитесь, чтобы девчонка жива была, иначе я вам всем реально не завидую…

Конский топот нескольких лошадей на улице возвестил о том, что пожаловала кавалерия. В калитку вбежало сразу несколько нижних чинов конно-полицейской стражи при табельных винтовках да с нагрудными патронташами. Юрий Андреевич громко свистнул, привлекая их внимание, и призывно махнул рукой. Те приблизились и мгновенно сориентировались в происходящем.

— Там оружие их валяется — соберите, — Егор кивнул на вход в храм и вышел на улицу.

Ему никто не препятствовал. По улице, дребезжа по мостовой и высоко подпрыгивая на ухабах, неслась пара экипажей и закрытая карета с его бойцами. Это было весьма кстати. Егор вышел на середину дороги и замахал руками. Повозки остановились.

— Все за мной.

Он назвал кучеру адрес и уселся в карету к своим орлам.

— Здорово, мужики. Сейчас один дом зачищать будем. Я с вами пойду, — он спрятал крохотный пистолет в потайную кобуру на ноге. — Ствол дайте кто-нибудь. Что у тебя? Маузер? Годится. В общем так, парни, имейте в виду — в доме заложница. С остальными можете не церемониться. Валите всех, кто шевелится. Бабы и дети, понятно, не в счёт. Мужики, жену мою не зацепите…

— Как же вы без брони-то, господин ротмистр? — неуверенно спросил кто-то из ребят.

— С божьей помощью, — отмахнулся Егор. — Аккуратней, я вас очень прошу.

Все понимающе закивали.

— Ты, — он кивнул на парня, который отдал ему пистолет. — Организуешь людей из тех экипажей и оцепишь дом. Скажешь — это мой приказ. И смотри мне, чтобы ни одна сволочь не ушла.

— Слушаюсь, господин ротмистр.

Кучер оказался из своих и без напоминания остановил карету за несколько домов от искомого. Здоровый как медведь вахмистр с броневым щитом первым выпрыгнул наружу и заспешил к нужному дому. Оставшийся не у дел боец уже громко распоряжался, расставляя оцепление.

Калитка оказалась не заперта. Стиравшую во дворе бельё женщину оставили без внимания, а вот сидевшего на крыльце мужика, вскочившего на ноги при их появлении, угостили резинкой из нагана. Дверь чуть было не снесли с петель — она с такой силой ударилась о стену, что, казалось, задрожал весь дом. Раздался звон разбитого стекла, и где-то в глубине, в одной из комнат, рванула светошумовая. Похоже, боец, оставшийся на улице, проявил похвальную инициативу. Из полутёмной прихожей раздался винтовочный выстрел, но пуля, срикошетив от щита, впилась в деревянную стену. Группа захвата не замедлила свой темп, как только цель обозначилась, Егор снял её одним выстрелом в голову и на всякий случай проконтролировал. Рука идущего сзади бойца убралась с его плеча — это значит, комнату слева от входа зачистят. Позади пару раз выстрелили, а затем кто-то громко заорал. Идущий впереди вахмистр пнул дверь и ворвался внутрь последней комнаты. На полу, зажимая уши руками, сидел какой-то мужик. Перед ним валялся наган. Егор, не раздумывая ни