Вскоре мы оказались на просторном балконе, середину которого занимал каменный стол. С высоты дворца был отлично виден раскинувшийся город, поделенный на квадраты линиями улиц.

— Впечатляет? — спросил Геор.

— Не ожидал увидеть такое на Севере.

— Сотни лет Бьоры служили Империи. Подпирали легионы с флангов. Мы воевали на Севере, в Шадде, на Западе и в самой Империи. Лет двести назад там был год трёх императоров. Тогда легионы северных провинций и всадники союзных племен разгромили преторианскую гвардию. Наши воины отправлялись на войну из своих усадеб и хижин, а там видели великолепные каменные города. А можем ли мы также? Вот что спрашивали у себя предки. Одни привозили сюда мастеров, другие жрецов, третьи диковинные машины. Сотни лет Бьоры менялись. Теперь мы сильнейшее племя на Севере. Наши поля кормят десятки тысяч солдат. В горах мы нашли железо и золото. Кринтары? Мы раздавили бы их за месяц.

— Так почему они еще свободно гуляют, а не копают вам золото в горах?

Вождь хитро улыбнулся. Видимо мы дошли до сути.

— Федератские договоры. — ответил он. — Мои границы определяют Сенат Империи и стратег Лимеса. Без их решения я даже гребаную деревню не могу забрать. Раньше это не было проблемой. Но сейчас мы освоили все положенные земли.

— А больше вам не дают?

— Ни горсточки! Больше того, нас давят и пытаются ослабить.

Ну все верно. Разделяй и властвуй. Имперцам не нужна под боком ещё одна Империя.

— Нам удавалось время от времени подкупами, посулами и другими увертками заграбастать что-нибудь. А потом пришел Карр. Огромные деньги нам приходилось тратить, чтобы держать этого пса на цепи. Он мечтал о большой войне здесь. Хотел войти в Бьорторн с легионами. Растоптать нас, ограбить и окрепнуть нашей кровью. Слава богам, у Карра нашлось полно врагов в Империи. Те, кто опасался его усиления охотно брали наше золото и не давали разбойнику нарастить слишком много мяса поверх костей.

— Саботировали ему снабжение, например?

— Ну да. Через подкуп Сената и ослабляя его армию мы сдерживали войну. Это была волчья пора, скажу тебе. Карр постоянно пробовал нас на зубок. Он обратился к черным колдунам Гробницы и даже Аргаила переманил. Сейчас мальчишка ноет, что папа-тиран зря его чуть не кончил, но я читал письма, слушал верных друзей и все говорило об одном… Карр обещал ему сенатский статус, а этот дурак всегда мечтал быть имперцем. Он чуть брата своего под мечи не подвел. Но Карр ушел и ушел надолго. Это мой шанс. Это твой шанс.

— На что?

— Взять Сенат за жопу так, что мы сможем диктовать ему любые условия.

— Для этого тебе нужна орда Белквергоста?

— Схватываешь на лету. — одобрил Геор и хлопнул меня по плечу. — Когда стенатские бонзы испугаются, что немытые ублюдки с Дальнего Севера сожгут их золотоносные виллы и отдерут любимых рабынь, то они подпишут мне любые границы. Все легионы дерутся за Шадд. Тамошний царь царей дает имперцам просраться, да и не успеют они вернутся. И остаёмся только мы — старые добрые союзники.

— И вы кончили этого божка дикарей, чтобы устроить вторжение?

— Ага… — сквозь кашель ответил Геор, а затем, хлебнув пива, продолжил. — Это Аргаил придумал. Хоть какая-то от стервеца польза. Он, когда бегал от меня, вышел на ковен ведьм, что защищали эту лесную страховидлу. Вошел к ним в доверие, а потом через Сидониуса обратился ко мне: мол прости родитель блудного дурака и лучше послушай что я тут нашел.

— Вошел в доверие?

— Уж чем-чем а смазливой мордашкой боги его не обделили. Какая-то из чаровательниц клюнула и пустила его в деревню.

— С какого момента Сидониус начал вам помогать?

— Сколько его помню. Сначала он просто обучал наших правильно ритуалы делать и бороться с монстрами, а когда Карр продался Гробнице, то ему и в политику лезть пришлось. Но Сидониус никогда от меня и медяка не взял. Странный он. Великий человек, но слишком уж близок к богам. Говорят он ни девочек, ни мальчиков, ни овечек… Вообще никого.

— Общую ситуацию я понял, а что вам от меня нужно?

— Лимес должен пасть. — отрезал Геор. — Только тогда сенатские поверят в реальность угрозы.

— Предлагаешь мне проиграть сражение?

— Не… — обнадежил вождь. — Все может произойти в твое отсутствие. Понимаю, что проиграть для вождя… Сама мысль коробит. Но мы сделаем так, что ты не потеряешь славы. Допустим, тебя похитят колдуны или ты получишь тяжёлую рану. Всякое бывает. Но знаешь что я тебе скажу… Вот прямо от сердца…

— Я слушаю.

— Про тебя много говорят на Севере. Говорят, что умеешь побеждать даже превосходящую силу, что ты умен, решителен и удачлив словно колдун. Оставайся. Мы разыграем тебе гибель от заговорщиков. Такая весть придет в Сенат. Я предложу тебе то, что Империя не даст. Они, конечно, разодели тебя в железо и бронзу, поставили во главе армии, но… — голос Геора обратился в глухой, тяжёлый шёпот. — Это все не твое. Оно стенатское, имперское. Ты не господин, но конюший чужого табуна. А я отдам тебе город, какой захватим, и огромные земли. Люди присягнут на крови ТЕБЕ. — Геор указал прямо на меня толстым пальцем с рубиновым перстнем. — Я стану царем, а ты князем. Можешь основать династию. Будешь сам за все законы и только мне ответен.

— Интересно… А что другие племена федератов? Ваданы? Одоны?

— Они готовы принять мою власть. По большей части. Мне удалось собрать их вождей. Кого лаской, кого силой, а других обещаниями единого Севера. Так-то. Пока я жив, пока силен мой авторитет мы можем объединиться. Надо спешить. Я уже не мальчик, да и жизнь хорошо перетряхнула мои кости. Таких шансов на моем веку уже не будет.

— Понял. А ты уверен, что после падения Лимеса сможешь остановить Белквергоста и Кринтаров?

Геор усмехнулся, давая понять, что все схвачено.

— По описям дворов только Бьоры могут выставить до тридцати пяти тысяч. — смело заявил он. — С остальными мы наберем все семьдесят. За нас Одоны, Ваданы, мой брат князь в Геларде. Самые населенные и богатые земли Севера против лесных дикарей? Мы их порвем. Кринтаров же ты уже приголубил.

— Как все удачно складывается…

— Да, Дейсовы громы! Сейчас мы могли бы сами легко снести Лимес, но я не желаю войны с Империей. Это худший расклад. Даже если мы одержим победу, она может быть недолгой. Шадд или падет, или получит свое и успокоится. Когда легионы высвободятся оттуда, когда вернётся Карр, то я не хочу, чтобы у них был повод для мести. Это как вечно тлеющий уголек. Пока лес сырой уголек лишь красивая звездочка в темноте. Но лес в конце концов высохнет… Я собираюсь оставить своим потомкам царство с крепкой основой, а не шаткую рухлядь.

— Теперь я понимаю… — глоток пива слегка разогнал тяжелые мысли.

— Вот что, стратег… Ты не подумай, мол я просто хочу купить тебя. Купить это обязательно. Ты получишь многое от меня. Но сам посуди… Дикари будут разбиты, империя своих земель не потеряет, а на Севере возникнет большое государство. Мы будем чтить Сиду, а ты ее жрец, борешься за цивилизацию. Сидониус так говорил. Среди нас есть стратеги, а значит мы тоже достойные люди. Пусть Сенат и считает нас пока варварами. Это уже вопрос денег, а не цивилизации. Так что скажешь?