Повезет, и у нас не получится перенестись. А у меня будет немного времени, чтобы отобрать у нее Церцерис.

– Отличный выбор, – одобряет Кристина и дергает ткань моего платья. Неожиданно в руке у нее снова появился нож, его кончик упирается в мой живот. – А это, чтобы тебе глупые мысли в голову не лезли.

Я сглатываю ком в горле.

– Хорошо.

Кристина открывает Церцерис, и в ее глазах вспыхивают сапфиры Кассиопеи.

– Как же давно это было, – шепчет она.

И мы исчезаем.

Падаем на колени в библиотеке. Кристина болезненно кряхтит.

– О, небо! Да, мне случалось путешествовать с большим комфортом!

И что, мне сказать спасибо? Ее нож порвал мое платье, оставив в нем очередную прореху. С тем же успехом она могла случайно вспороть мне живот! Но Кристине на это глубоко плевать.

Торопливо поднявшись на ноги, Кристина разрезает путы, связывавшие мои руки, и убирает нож за пояс. Затем распахивает окно и проверяет прочность деревянной рамы. Я тем временем растираю запястья, разгоняя застоявшуюся кровь.

Окно было закрыто, значит, стража заметила мое отсутствие. Ну, ничего удивительного! Я и не рассчитывала, что они позволят мне спокойно читать здесь всю ночь напролет. Выглядываю во двор – все тихо. Ладно, есть надежда, что они еще не доложили о моем исчезновении. Может, они ищут меня? Отчаянно пытаются отыскать прежде, чем король что-то заподозрит и призовет их к ответу. Его режим, выстроенный на страхе, играет мне на руку. По-моему, честно могу им воспользоваться.

Кристина не сидит сложа руки. Закрепив веревку на каком-то крюке, она сбрасывает оба конца вниз, во двор. Веревка тонюсенькая, как шнурок, – но Кристина весит в лучшем случае килограммов пятьдесят! Следовало бы догадаться, она знала библиотеку и хорошо подготовилась.

Сейчас или никогда! Кристина обвязывает себя веревкой – это мой последний шанс отобрать Церцерис! Отмахиваюсь от мысли, что Кристина профессионально обученный королевский воин, а мои руки-ноги онемели от холода. Мне нужен этот треклятый Церцерис, чтобы спасти Вики!

Эффект неожиданности обеспечен, а кожаный тубус на столике рядом со мной – наверное, какой-нибудь свиток или карта – достаточно жесткий, чтобы послужить оружием.

Сама удивляюсь, но мой молниеносный удар пришелся-таки в цель! Я бью Кристину прямо по лицу! Однако ее реакция меня очень напугала: из груди Кристины вырвался странный звук, словно мое нападение ее просто раздражает, а не причиняет боль. И вот ее кулак уже летит в мою сторону. Уклонившись от кулака, я снова замахиваюсь тубусом, целясь Кристине в бок, но тут окоченевшие пальцы ослабевают, и я не завершаю удар. Тубус выскальзывает из моей руки.

Кристина пинает меня в живот. Напрягаю пресс, чтобы избежать серьезных травм, но от удара отлетаю на два метра и шлепаюсь на пятую точку. Зараза! Кристина очень хороша! Но нельзя просто дать ей уйти!

Пересилив себя, поднимаюсь на ноги и спотыкаюсь.

– Можно подумать, – с издевкой замечает Босуорт, – ты не хочешь, чтобы я вытащила Салливана из этой дыры. Так злишься на него?

Кристина даже не представляет, как я на самом деле злюсь! Снова набрасываюсь на нее, но в рукопашном бою я не сильна. Бью ее раз, другой, а затем Кристина заряжает мне кулаком под дых так, что я опрокидываюсь на спину, словно жук.

Кристина неодобрительно качает головой: я ведь на нее напала, а не просто осыпала оскорблениями!

– Церцерис ты не получишь.

– Тебе не вытащить его из темницы! – задыхаюсь я. Цепляясь за какой-то шкаф, поднимаюсь на ноги. – Стража охраняет ее день и ночь! И ты даже не знаешь, где он! А я знаю!

В полном спокойствии заколов волосы, Кристина надевает черные перчатки.

– Я знаю дворец лучше собственной спальни. Во дворце есть хоть один секретный проход, о котором мне неизвестно? Отлично, именно там я хочу помереть и сгнить.

– Лиам закован в цепи, и замки…

– Все откроем.

Кристина дергает плечами, намекая на свой рюкзак. Может, у нее есть ключи или отмычки. Оружие уж точно.

И тут меня осенило: «Я же могу пойти с ней!» Слова срываются с губ, хотя я и ни в чем не уверена.

– Я пойду с тобой.

Строить планы времени нет. Полагаюсь на интуицию.

Кристина смотрит на меня, кривя губы в сострадательной ухмылке.

– Любительница усложнить себе жизнь? Никуда ты не пойдешь.

– Пойду.

Она медленно качает головой. Качок влево, качок вправо, глаз с меня не спускает.

– Какая же ты непонятливая. Люди вроде меня и Лиама Салливана планируют все до мелочей. И теперь, начиная с этой минуты, ты в наш план больше не вписываешься.

– Мы меняем планы, – заявляю я.

И тут меня охватывают сомнения. Кристина знает темницу как свои пять пальцев, она вытащит Лиама из камеры. Но это полдела. Еще я должна найти, где прячут Вики, а на это Кристина ни за что не согласится.

Сбежать вместе с Вики и Лиамом с помощью Церцериса – таков был мой хлипенький план, и он окончательно рассыпался. Дивный сон: проснувшись, его смутно чувствуешь, но ухватить не можешь. Можно старательно оберегать сон, помнить каждую деталь, но он просто растворится, оставив после себя лишь пустоту и суровую реальность. Церцерис – шанс вернуть Вики домой. Но опять я все испортила, доверившись не тому человеку!

– Дам тебе один совет, – произносит Кристина. Запрыгнув на подоконник, она дважды оборачивает веревку вокруг одетых в перчатки рук. – Забудь о нем. Забудь как можно скорее. Он именно так и сделает.

С этими словами Кристина исчезает. Выглянув из окна, наблюдаю, как она проворно и ловко спускается по веревке вниз. В мгновение ока достигнув земли, она уже тянет за веревку. Секунда на колебания – и я не успеваю схватиться за веревку. В Лиаскай мешкать нельзя.

Довольно! Отныне я не просто пазл в планах Лиама. Я была для него лишь средством для достижения цели. Он постоянно предупреждал меня, но я любила его, любила так глубоко и так искренне! Хотела безгранично ему доверять! Лиам ведь знал, как отчаянно я желаю спасти Вики. И он знал, как сильно я люблю его. И он этими знаниями воспользовался.

Лиам! Именно Лиам предал меня! От его предательства в моей душе остался след, глубокий, черный след, причиняющий невыносимую боль. Это ощущение теперь всегда будет со мной. Стоит только подумать о Лиаме – с праведным гневом или щемящей тоской – боль вспыхивает снова.

Все равно я желаю ему освободиться и вернуться домой. К своему очагу, в свою укромную хижину, к своей семье и ночной кошке – одно крыло у нее сломано, но она летает.

Прикусив щеку, я загоняю мысли о Лиаме в коробку и прячу как можно глубже в душе. Сама сосредотачиваюсь на текущей задаче. Как бы половчее обыграть свое отсутствие перед стражей? В конце концов я беру в одну руку туфли, в другую книгу и, выйдя из библиотеки, босиком спускаюсь по лестнице. Внизу сталкиваюсь со стражником. Лицо его заливает восковая бледность.