— А почему бы еще она стала его целовать? И былоочевидно, что не вампир приказывает ей говорить то, что она сказала. Онвыглядел ошеломленным, обвинял ее в мошенничестве. Если не он проделывал всеэти штуки, то кто, черт возьми?

Макс с трудом сглотнула, вспоминая теорию Марты, котораяотлично объясняла странное поведение Сторми.

— Мы обязательно найдем их, — заверил ееЛу. — Обещаю. Я обязан сделать это ради тебя.

Держа девушку на руках, он поднялся на холм, направляясь кмотелю, принес ее в свой номер и уложил на постель, а сам скрылся в ванной.Завернув в полотенце кубики льда, он протянул сверток Максин:

— Вот, приложи ко лбу.

Она последовала его совету и, откинувшись на подушки, сталанаблюдать за тем, как Лу собирает вещи в рюкзак. Он управился за пять минут.

— Ты можешь идти?

Она кивнула, и он, протянув руку, помог ей подняться на ногии отвел в ее номер. Когда Макс потянулась к чемодану, Лу остановил ее:

— Просто присядь и продолжай прикладывать лед. Я самвсе сделаю.

Она скептически поджала губы.

— Не так уж сильно я и ранена.

Это была ложь. Зрение ее оставалось мутным, и сильнокружилась голова. Она подозревала, что это сотрясение мозга.

— Я так не считаю. В противном случае ты бы сейчасвместе со своей сестрой неслась в погоню за Сторми, — возразил Лу.

Черт побери, все-то он знает!

Он оторвался от своего занятия по упаковыванию ее вещей ипосмотрел ей прямо в глаза.

— Как ты не понимаешь, я думал, что ты умерла! Думал,что все кончено!

— Я не умерла.

— Знаю. — Лу придвинулся ближе и обхватил ладонямиее лицо. — Макс, я сожалею о том, как вел себя после того, как мы… я неимел в виду ничего из того, о чем ты подумала.

— Разве?

Он посмотрел ей прямо в глаза:

— Ты должна понять, что для меня все очень непросто.

— Понимаю.

Кивнув, Лу быстро положил в чемодан оставшиеся вещи Макс иснова помог ей встать на ноги. Он отвел ее к номеру Сторми и попросил подождатьтам, у двери, а сам побежал через стоянку, забросил сумки в багажник«фольксвагена» и подвел машину к тому месту, где ждала его Максин. Открыв дверькомнаты, они вошли внутрь, и снова Лу настоял на том, чтобы Макс посидела надиване, прикладывая ко лбу лед, в то время как сам он собирал вещи Сторми,укладывая их в ее сумку.

— Мне нужно сказать тебе кое-что, и я не хочу, чтобы тыотвечала немедленно. Договорились?

Она кивнула.

— Когда мы занимались любовью — а именно так все ибыло, Макси, не стоит принижать случившееся, — а потом я лежал, сжимаятебя в объятиях и размышляя о том, что должно случиться дальше, я не чувствовалсебя побежденным, завоеванным или загнанным в угол. Я ощущал… облегчение.

— Правда?

Он кивнул и на мгновение замер, рассматривая щетку для волосСторми, между зубьями которой запуталось несколько светлых волосков.

— Я не думаю, что Сторми в опасности рядом с этимвампиром, — заявил Лу.

Макс заморгала от такой резкой смены темы разговора.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что, когда он смотрел на нее… было что-тотакое в его взгляде.

— Но он даже с нею незнаком.

— Пусть так, но его взгляд напоминает мне мойсобственный, когда я смотрю на тебя.

Макс подняла на Лу глаза, но он просто взял ее за руку иосторожно поставил на ноги, а потом повел прочь из комнаты. Забросив сумкуСторми в машину, они отправились в номер Джейсона. Макс уже хорошо понялаалгоритм действий, поэтому без напоминаний уселась на стул, в то время как Лувынул из шкафа пиджак Джейсона и принялся собирать кое-какие мелкие вещи,которые молодой человек приобрел, находясь в Эндовере.

— У меня лед тает.

— Придется немного потерпеть. Я отклонился от темыразговора. На чем я остановился?

— Ты ощутил облегчение, когда мы занялись любовью.

— Да, именно облегчение. Преимущественно потому, что яустал противостоять тебе, устал все время говорить «нет», устал держать своичувства под контролем, чтобы ты ничего не заметила.

Макс нахмурилась. Лу на нее не смотрел, он закончилпроверять ящики комода и перешел в ванную, откуда принес горсть туалетныхпринадлежностей, которые бросил поверх пиджака.

— Почему ты скрывал от меня свои чувства?

Он свернул пиджак на манер котомки, так что все прочие вещиоказались внутри.

Макс сама встала со стула, не дожидаясь помощи.

— Лу, ты можешь хоть на мгновение перестать суетиться ипросто посмотреть на меня?

Он повиновался. Во взгляде его читалась мука.

— Черт побери, я до смерти боялся, что сам всеразрушил! Я уже один раз был женат, Макс, и мой брак обернулся сущим кошмаром.Я пытался все исправить, но потерпел неудачу. Мы оба — я и моя жена — былиглубоко задеты. Я ее потерял. Я пытался быть хорошим отцом моему мальчику, но иего тоже потерял. Если я и тебе причиню боль, то не смогу жить с этим дальше.

— Я не позволю тебе ранить меня, Лу. И ты точно меня непотеряешь.

Он провел руками по ее волосам, кивнул, расправил плечи.

— Ладно. Дело в том, что я люблю тебя. Я по уши влюбленв тебя, Макс. И, думаю, так было всегда.

— Правда?

— Черт возьми, да! Как же может быть иначе? — Онвзял у нее полотенце с растаявшим льдом и осмотрел ее макушку. — Я испыталоблегчение после того, как мы занялись любовью, потому что решил, что можноперестать бороться. Но по каким-то причинам я все еще отрицал свои истинныечувства. В силу привычки или из страха поражения — не могу сказать. Поэтому ясказал тебе, что мы должны пожениться, представив все так, словно соглашаюсь ссудебным решением, чтобы избежать более сурового наказания. В действительностия так не чувствовал.

— Нет?

— Макс, я до смерти боялся признаться в этом дажесамому себе, но потом все встало на свои места. Мы с тобой деловые партнеры,которые работают вместе. Мы в одной упряжке. Что бы у меня ни случилось —горестное событие или радостное, я первым делом хочу позвонить тебе, поделиться.Думаю, и ты чувствуешь то же самое.

Девушка кивнула:

— Так было всегда.

— Ты мой лучший друг, — продолжал Лу, — ноэти отношения гораздо глубже. Когда я представлял тебя с другим мужчиной, мнехотелось убить его! Когда ты стала общаться с Джейсоном, я был… я думал, он…Боже, Макс, мне хотелось избить его до беспамятства. Ты принадлежишь мне.