- Какого другого мира? – презрительно изогнул губы Олаф. – Если она и жива до сих пор, то только потому, что я отдал приказ недостаточно уверенно.

Верена подозревала, что какая-то доля правды в этих словах тоже была. Что-то ей подсказывало, что долго она в такой борьбе не протянет, даже если будет очень стараться – ведь с каждой секундой давление со стороны Олафа становилось всё сильнее и сильнее.

- Да ну, - протянул Джеймс – Верена легко узнала его насмешливый голос, только задалась вопросом, почему они все до сих пор ничего не делают.

Неужели боятся, что Олаф и вправду убьёт её быстрее, чем они успеют что-то сделать?

- В конце концов, - с насмешкой произнёс Хортон, - мне наверняка известно, что всё это – сущий бред. Госпожа Лексен – совершенно точно не творение этого сумасшедшего старикана, её духовного наставника. Он просто втёрся в доверие семье… а госпожа Лексен и её сестра Ирена хорошо знакомы мне, я когда-то был другом их матери, общался с отцом и помню этих двух маленьких девочек, обещавших прибыть в мою академию. Я как раз собирался приступать к своим служебным обязанностям здесь!

- Нет никаких двух маленьких девочек, - прошипел Олаф. – Ты лжёшь, мальчишка. И всё здесь построено на лжи. Вот только я-то говорю правду. И сейчас я прикажу ей вновь, и, вот увидите, она умрёт!

Верена почувствовала, как удавка сжалась вокруг её горла ещё крепче.

- У неё, - гордо провозгласил священнослужитель, - сейчас остановится се…

Что-то дёрнуло священнослужителя сзади. Верена видела, как дёрнулась пола его рясы.

Олаф растерянно оглянулся, не понимая, кто всё-таки посмел его отвлечь – и как раз вовремя. Потому что паучиха, только что дёргавшая его за одежду, прыгнула прямо ему на грудь и впилась аккурат в шею священнослужителя.

И в ту же секунду магия Верены взорвалась, будто тот фейерверк.

Она чувствовала, как её собственное сознание стремительно возвращает себе власть над телом, и знала, что больше никто не посмеет на него претендовать.

Мир вокруг наполнился льдистыми красками. Верена почувствовала, как холод, который она прежде сдерживала в себе, холод, который даже не ощущала, все те силы, которыми обладала, сама об этом не догадываясь, наконец-то становились её собственными. В голове вспыхивали знания, которых у неё априори не могло быть, какие-то отрывки несуществующего прошлого, одолженного у Ирены. Она сама чувствовала себя дочерью тех человека и эльфийки, которые никогда на самом деле не были её родителями.

Всё то, что Олаф держал при себе, пытаясь отобрать у неё, теперь освободилось, и вокруг Верены засверкала магия, в десятки раз сильнее, чем то, чем она пользовалась прежде. Да, сила была необузданной, но она была – достаточно только набросить ошейник на эту магию, научиться ею пользоваться, привыкнуть к ней…

Паучиха, впивавшаяся в шею священнослужителя, стремительно отползла в сторону. Верена заметила, как спешно она перебирала лапами, удирая от магического вихря, который спустила с цепи девушка, но сама не понимала, как может это остановить. Магия выливалась из неё огромными дозами, выплёскивалась на свободу, стремилась найти какое-то своё пристанище, но вряд ли действительно была на это свободна.

Верене следовало вернуть всё это себе. Заполучить. Покорить. А ей так нравилось это упоительное ощущение власти, снежными вихрями крутившимися вокруг…

Праздник осени превратился в праздник зимы. Листья покрылись плотным слоем льда, пол под ногами превратился в каток, яства замёрзли, и даже алкогольные напитки были всего лишь кусками льда. Верена чувствовала, как зима, создаваемая ею, стремительно расползалась по всей академии, забиралась в каждую щель…

- Остановись!

Голос был знакомый. Она знала, что это восклицание принадлежало Альбину, хотя сейчас с трудом могла вспомнить, кто такой этот Альбин на самом деле. Знакомый? Друг? Возлюбленный? На самом деле, чёткого определения у него уже не было, только какой-то размытый отпечаток, и голова у неё ужасно кружилась от осознания того, что всё это на самом деле…

Верена словно со стороны наблюдала, как Альбин рванулся к её застывшему в холодном вихре телу – но так и не смог добежать. Джером уцепился в него мёртвой хваткой.

- Не смей! – закричал он.

Мысль о том, что их злодей – и вправду Джером, вновь посетила Верену, но она не смогла совладать с нею, только почувствовала, как беспокойство за Альбина вновь возвращает магию, заставляет холод распространяться по академии ещё быстрее. Сейчас она превратит этого мужчину в ледяную глыбу, сейчас она спасёт Альбина от всех возможных последствий…

- Не смей! Не будь я твой дух-наставник, паршивец, немедленно остановись! – закричал Джером. – Слышишь ты или нет? Это опасно! Альбин, это опасно!

Но демон легко вырвался из крепкой на первый взгляд хватки Джерома…

И среди ледяной бури вспыхнуло пламя.

Верена не сразу почувствовала огонь. Он был где-то совсем далеко, пытался пробиться сквозь завесу холода – а вот уже касался её кожи, возвращая её к жизни. И чужие сильные руки, заключившие её в объятия, принадлежали конкретному мужчине, единственному, которого она не похоронила бы под горами льда, сражаясь с чем-то невидимым…

- Альбин, - прошептала Верена, чувствуя, как подкашиваются у неё ноги. – Альбин, это ты…

Это и вправду был он. Демон вытягивал Верену из её магического безумия, не позволял утонуть в даре, которым она так бездумно, безоглядно пользовалась.

- Остановись, - Альбин властным движением привлёк её к себе. – Ты слышишь меня? Остановись. Верена. Ты можешь. Ты здесь. Ты настоящий, полноценный человек. Ты не обязана в этом сгорать.

Она вздрогнула, вырываясь из мысленного плена, и взглянула на него – такими глазами, словно видела этого мужчину впервые в жизни. Магия всё ещё кружилась вокруг, когда Альбин, наплевав на запреты, рывком привлёк Верену к себе и впился в её губы поцелуем с неподдельной страстью, с желанием – не просто заполучить её, а ещё и спасти, - и Верена ответила взаимностью, забыв о том, что на них, должно быть, сейчас смотрит половина академии, а совсем рядом лежит замороженный священник, которого, кажется, загрызла огромная паучиха…

Верене казалось, что прошла целая вечность, прежде чем этот поцелуй закончился, и просто молча прижалась к Альбину и опустила голову ему на плечо, закрыла глаза, пытаясь насладиться тишиной и спокойствием этого момента.

- А где Джеймс? – вдруг спросил Альбин. – Он же был здесь…

- Между прочим, - ворчливо отметил Джером, - мне достаточно настоящего духа, за которым нужен глаз да глаз! Нечего мне присматривать ещё и за поддельным! – а потом, подумав, добавил. – Ушёл куда-то. А следом за ним и Йоахим убежал…

Верена подняла голову и с ужасом посмотрела на Альбина. Её поразило даже не то, что Джером каким-то образом узнал, кто – настоящий, а кто – поддельный, ей вспомнилась вдруг выкрикнутая в попытке остановить его фраза, положенная какому-нибудь наставнику или надсмотрщику.