– Согласен, – Водолей вздохнул, – будем считать, что они прорвались. Парус сказал, изменилось тут многое. Многое – это что? Если честно, я думал, вы отсюда уйдете. Место ведь засвечено. Не опасно тут оставаться?

– Опасно, – Стрельцов кивнул. – Только передислокация еще опаснее. Пока тебя не было, на стадион набрела большая группа выживших. Они-то и предупредили, что дергаться опаснее, чем сидеть на месте. Дай им всем бог здоровья.

– Почему?

– А идем, покажу, – вызвался Трощинский. Он поднялся с корточек и ухватил Володю за руку. – Идем, идем. Только в штаны не наложи. Я до сих пор не понимаю, как нам удалось проскочить, когда мы Павла эвакуировали. Главное, и туда прошли, и обратно вернулись. Ну просто повезло в полный рост!

– Я не понимаю, – Водолей недовольно поморщился, уходить от костра ему не хотелось, но сопротивляться не стал, послушно поднялся и пошел следом за лейтенантом.

Трощинский остановился напротив пролома в стене и вскинул руку, указывая куда-то в глубь нереальной радужной завесы.

– Сейчас поймешь, – с ухмылкой пообещал лейтенант. – Смотри туда. В сторону стройки.

Примерно минуту Водолей честно пытался увидеть хоть что-то сквозь разноцветную мешанину рухнувшего с небес на землю полярного сияния, но затем сдался и помотал головой.

– Ничего не вижу.

– Ты присмотрись, присмотрись, – Трощинский снова ткнул пальцем. – Вон там забор, а правее здание недостроенное. Видишь?

Водолей не сразу понял, реально он увидел забор и здание или внушил себе, что видит их сквозь разноцветный колеблющийся занавес, но какие-то контуры он вроде бы различил.

– Вроде вижу.

– А теперь левее смотри.

– Пятно черное? – Водолей пожал плечами. – И что в нем страшного?

– Издалека ничего, – Трощинский усмехнулся. – Только странно. Все кругом переливается, а оно черное. А страшного пока ничего, это верно. Смотри дальше.

Трощинский вдруг уселся на край дыры в стене и свесил ноги наружу. После чего театрально трижды хлопнул в ладоши, выдержал секундную паузу и хлопнул еще три раза. А затем лейтенант резко подался назад и буквально кубарем скатился по осыпи из обломков и снега внутрь здания. Прямо к Володиным ногам.

Водолей помог Трощинскому подняться и в недоумении покачал головой.

– И что это за цирк?

– Ты на улицу смотри, не отвлекайся, – лейтенант кивком указал на пролом и сдал немного назад и влево, Водолею за спину.

И снова долгую минуту, а то и дольше, Водолею пришлось всматриваться в цветную завесу. Жгучий мороз заставил прикрыть нос воротником, а из глаз потекли слезы, и пока Водолей кутался и смахивал с ресниц подмерзающие слезинки, он пропустил главное, то, ради чего Трощинский и устраивал «цирк». Темное пятно, маячившее в глубине световой мешанины, вдруг резко увеличилось в размерах. Вернее, оно резко приблизилось к стадиону, и Водолей, наконец, понял, какой смысл вкладывал в свои предупреждения лейтенант.

Володе вдруг стало очень страшно. Огромное, бесформенное черное пятно висело точно напротив пролома, метрах в тридцати, и колыхалось по краям, словно черная косматая шаровая молния или абрис мифической головы Горгоны. И, подобно взгляду той самой мифической медузы, взгляд этого непонятного черного существа полностью подавлял волю и разум. Впрочем, глаз существа Водолей не видел и вообще не был уверен, что это именно существо, а не сгусток неведомой черной субстанции или энергии, но сути дела этот факт не менял. Черное существо гипнотизировало и внушало страх, это было главное.

Водолей с трудом преодолел охватившее его оцепенение и сделал пару шагов назад. Хотелось бежать, но тело вновь сделалось непослушным, как в зоне стазиса, да к тому же за спиной стоял Трощинский. Он подпер Водолея в спину плечом, и навигатору пришлось остановиться.

– Спокойно, – негромко, но отчетливо приказал лейтенант. – Сюда ему не войти. Дыши ровнее, расслабься.

– Это… – голос у Водолея резко сел, – что… такое?

– Хрен бы его знал, – на этот раз лейтенант обошелся без усмешек. – Людей в клочья рвут, если поймают. Но в помещения они не заходят, проверено. Даже если без дверей домишко остался или крыши у него нет. Или крыши этой отродясь не бывало… вот как здесь у нас, на стадионе, все равно не заходят. Будто бы против этой нечисти мелом очерчено по отмосткам всех зданий.

– Мистика… какая-то… – прохрипел Володя.

– А то! – лейтенант похлопал Водолея по плечу. – Понял теперь, почему лучше тут сидеть?

– И как долго?

– Ну, до утра точно, а там посмотрим.

– Ты сказал «они»… и сколько их?

– Говорят, много. Но лично я не больше десятка видел. Когда последняя группа беженцев к нам вломилась, как раз столько этих «аццких колобков» по их следам и катилось. Паника была, не приведи господь. Кое-как успокоили.

– А огнем не пробовали их отпугивать?

– Молодец, Водолей, – к Володе и Трощинскому подошел Стрельцов. – Быстро восстановился, даже соображать начал. Некоторые вон там до сих пор трясутся, как заячьи хвосты.

Стрельцов едва заметным кивком указал на костерок. У огня оставались Парус, неизвестный «из тени» и еще трое незнакомых Володе мужчин. Водолей для себя решил, что капитан намекает именно на человека из тени. Все остальные лиц не прятали и выглядели спокойными.

– Огнем не получается, – ответил Володе Трощинский. – Пулями тоже. Вроде бы фонарики им не нравятся, обычные, с галогеновыми лампочками, но это не достоверно. Издалека их не подсветишь, а близко подпускать – себе дороже.

– С галогеновыми? – Водолей на миг задумался. – Солнечного спектра? Вы потому и решили, что к утру эти звери могут исчезнуть?

– Исчезнут вряд ли, но попрячутся наверняка. Если мы, конечно, правы, и они реально дневной свет не любят.

– А будет он? – со вздохом спросил подошедший к товарищам Парус. – Сияние весь свет перекрыло. И дневной, и ночной.

– Загнул, «ночной свет», – Трощинский усмехнулся. – Взбодрись, Яша! Будет тебе и дневной свет не сегодня, так завтра. Обязательно будет!

– Может, к костру? – Водолей обхватил себя руками за плечи.

– Идем, – согласился Стрельцов. – Поговорим. До утра еще долго. Расскажешь нам в деталях, что к чему.

– Это можно, – Водолей кивнул и двинулся к костерку.

Свято место пусто не бывает, поэтому подсесть к костру удалось не сразу. Лишь когда сидевший в тени незнакомец подал знак, трое мужчин уступили свои места. Правда, и эта троица, и многие другие снова подошли ближе к дымному очагу сразу после того, как Водолей и офицеры присели у костерка.

Володю это устраивало. Спереди грел костер, а столпившиеся позади люди создавали защиту от ветра. Бушевавшая с вечера буря улеглась, но порывы ветра все равно то и дело врывались в убежище через разбитые окна и проломы в стенах.