Она смущенно засмеялась и поблагодарила его за звонок.

— Но это же было так мило с вашей стороны. Какприсутствие Папы, когда даешь религиозный обет.

— О господи… Что за мысли! Вы именно этим занималисьпоследние недели? Беру все назад…

Они оба засмеялись и еще немного поболтали. Тана пригласилаего по возможности заглянуть в суд, когда она будет вести дела. У нее былочувство приятной теплоты братства, к которому и она теперь принадлежала,сообщества судей всех рангов, работающих вместе. Ощущение было такое, будто онанаконец взошла на Олимп. Работа здесь была гораздо легче, чертовски приятнее помногим показателям, чем дела по обвинению насильников и убийц, выстраиваниюпроцесса и споров. Хотя, надо отдать должное, прежняя работа тоже доставляла ейудовольствие. Здесь у нее должна быть более ясной голова, нужен болееобъективный подход. За всю свою жизнь Тана не изучала так много законов. Двенедели спустя она сидела в своей судейской палате, зарывшись в книги, когдасудья Карвер, поймав ее на слове, заглянул к ней.

— Так вот к чему я вас приговорил? — Он стоял вдверном проеме и улыбался. Ее секретарь уже давно ушел домой, а онасосредоточенно хмурила брови, копаясь в шести книгах одновременно, сравниваястатьи и выискивая прецеденты. Он вошел, а Тана с улыбкой подняла голову отсвоих книг.

— Какой приятный сюрприз! — Она быстро встала ижестом пригласила его в большое удобное кожаное кресло. — Пожалуйста,садитесь.

Он сел. Тана смотрела на него. Он был красив какой-тоспокойной, зрелой мужской интеллектуальной красотой. Это не было обаяние Джека,похожее на обаяние любого эталонного игрока элитной американской футбольнойкоманды. Его обаяние было более спокойным и гораздо более мощным. Да и вообщеон превосходил Джека в мириадах разных вещей.

— Выпьете что-нибудь? — У нее был секретный бардля случаев вроде этого.

— Нет, спасибо. У меня много домашних заданий насегодняшний вечер.

— У вас тоже? И как вы умудряетесь продираться черезвсе эти дебри?

— Не всегда получается. Иногда хочется просто сесть ирасплакаться, но постепенно во всем разбираешься. Над чем вы сейчас работаете?

Тана как можно короче описала ему дело; он задумчиво кивнул.

— Это должен быть интересный процесс. Вполне может современем попасть и ко мне.

Она засмеялась:

— Да, невелик мой вотум доверия, если вы думаете, чтопо моему решению будет подана апелляция.

— Нет, нет, — поспешил объяснить он. — Простотак уж сложилось, что поскольку вы здесь новичок, то что бы вы ни решили, еслиим не понравится, они будут апеллировать к суду во второй инстанции. Они дажемогут попытаться опровергнуть ваше решение. Будьте осторожны, не давайте имоснований для этого.

Это был хороший совет. Они еще немного поболтали. У негобыли темные задумчивые глаза, которые придавали ему какой-то трогательный вид,что никак не вязалось с его серьезностью. В этом человеке таилась массапротиворечий. Тана была заинтригована. Он вышел с ней вместе, помог донести домашины кипу ее книг, а затем, казалось, заколебался:

— Не мог бы я уговорить вас перехватить гамбургер где-нибудь,а?

Тана улыбнулась ему. Ей нравился этот человек. Она никогдане встречала никого, похожего на него.

— Можете, если обещаете пораньше доставить меня домой,чтобы я успела еще поработать.

Они выбрали «Билле Плейс» на Клемент. Обстановка там былапростая и мирная, среди гамбургеров, хрустящего картофеля, молочных коктейлей идетей. Никто никогда не заподозрил бы в них важных персон. Они сидели и болталио своих трудных делах, разбираемых много лет назад, и сравнивали Стэнфорд сБоалтом. В конце концов Тана, сдавшись, рассмеялась:

— Хорошо, хорошо, согласна. Ваша школа лучше моей.

— Я этого не говорил, — засмеялся он. — Ясказал, что наша футбольная команда была лучше.

— Ну, это не моя вина. Я не имела к футболу никакогоотношения.

— Да я как-то и не думал, что вы принимали участие виграх.

Какое облегчение — находиться рядом с ним. Их связывалиобщие интересы, общие друзья. Время летело. Он отвез ее домой и уже хотелраспрощаться, но Тана пригласила его что-нибудь выпить у нее дома. Он был удивлен,насколько прелестен ее маленький изящный домик и как хорошо она его обставила.Это казалось раем. Хотелось растянуться перед камином и остаться так хотьненадолго.

— Я счастлива здесь. — Это было правдой, когда онабывала одна. Только присутствие Джека создавало неудобства. Но сейчас, когдаздесь сидел Расс, это было просто идеально. Расс разжег камин, а Тана налилаему стакан красного вина. Они снова дружески разговаривали о своих семьях, ожизни каждого из них. Она узнала, что он десять лет назад потерял жену и что унего две замужние дочери.

— Но, по крайней мере, я еще пока не дед! —улыбнулся ей Рассел Карвер. — Бет учится в архитектурном колледже в Йеле,а ее муж изучает юриспруденцию. Ли — модельер в Нью-Йорке. Они просто прелесть,я горжусь ими… но иметь внуков… — он чуть не застонал, а Тана улыбнуласьему. — Я еще не готов к этому.

— Вы никогда не хотели еще раз жениться? — Танебыло любопытно узнать это. Он оказался интересным человеком.

— Нет. Я полагаю, что не встретил никого, настолькозаслуживающего внимания. — Он огляделся, затем посмотрел на нее. — Вызнаете, как это бывает. Привыкаешь к своему образу жизни, чувствуешь себякомфортно. Очень трудно все изменить из-за кого-нибудь.

Она улыбнулась:

— Полагаю, я и сама никогда серьезно не пыталась. Неочень-то храбро с моей стороны, конечно. — Теперь Тана иногда сожалела обэтом, и если бы Джек выкручивал ей руки, настаивая на женитьбе, прежде чем всеу них начало разваливаться… — Замужество всегда до чертиков меня путало.

— Оно и понятно. Это безусловно очень сомнительноепредприятие. Но когда это срабатывает — тогда все просто чудесно. — Глазаего заблестели. Было легко догадаться, что он прожил счастливую жизнь со своейженой. — У меня о моем браке только хорошие воспоминания. — Они обапонимали, что это также затрудняет вступление в новый брак. — А моидевочки просто потрясающие. Вам надо как-нибудь с ними познакомиться.

— Я бы очень этого хотела.

Они еще несколько минут поговорили, он допил свое вино иушел. Тана вернулась к своим книгам, которые он помог ей принести домой, в ееуютный кабинетик. Она работала до глубокой ночи, а на следующий день, увидевпосыльного с конвертом в руке, Тана рассмеялась. Расс написал ей льстивоеписьмо, так похожее на ее собственное, отправленное ему после введения ее вдолжность. Она позвонила ему, и они вместе повеселились. Этот разговор был кудалегче разговора с Джеком, который состоялся позднее в тот же день. Джек сновавышел на тропу войны, они сражались за свои планы на выходные, так что в концеконцов она вовсе отказалась от этих планов. Всю субботу мирно просидела одна всвоем доме, рассматривая старые фотографии, когда раздался звонок в дверь.Рассел Карвер стоял на пороге с букетом роз, виновато глядя на нее.