– Тебе нельзя видеть, куда мы идем.

– Да ладно, тебе не кажется, что вы перегибаете палку с таинственностью? – спросил Киф.

– Не волнуйся. Для тебя печенья нет. Останешься с лошадью.

– Что?

– Но он со…

Дворф поднял руку, заставляя их обоих замолчать.

– Только ты.

Киф глянул на Софи.

– Он метр ростом и весь пушистый. Думаю, мы с ним справимся.

– Не лучшая затея, – дворф топнул ногой, и по земле прошла трещина, остановившаяся прямо у ног Кифа. Еще сантиметр – и он бы провалился в нее.

Софи прокашлялась и глубоко вздохнула для храбрости.

– Все будет нормально, Киф. На самом деле так даже лучше, пожалуй. Мне кажется, Силвени будет страшно одной. Составь ей компанию.

– Но…

– Второго печенья нет, – сказала она, взяв в руку лебедя.

Киф поглядел сначала на разлом в земле, а потом снова на Софи.

– Уверена?

Она не была уверена. Но зашла уже слишком далеко.

Сердце вопило выкинуть ужасное мерзкое снотворное, но она запихнула печенье в рот до того, как успела передумать. И едва она ощутила сладкий фруктовый вкус, разум затуманился, и у нее едва получилось его проглотить.

– Я буду тут, когда ты… – сказал Киф, но тьма поглотила последние слова, и Софи погрузилась в черноту.

– Проснись, Софи, – позвал глубокий хриплый голос, и дежавю развеяло густой туман, укутавший разум Софи.

– Расслабься, – велел голос, когда она забилась на мягкой подушке, на которой лежала, отчасти ожидая почувствовать путы. Но ее руки и ноги ничего не держало.

– Не забывай, мы на твоей стороне.

«На моей стороне», – сказала она себе, через силу открывая глаза, хоть и не представляла, что это за «ее сторона». Свет единственного кристалла, висящего у нее над головой, ударил в глаза, и лишь через несколько секунд она к нему привыкла.

Сколько она провела без сознания?

Она медленно села и, дав мыслям проясниться, принялась оглядываться. Смотреть было особо не на что. Она лежала на небольшой койке – почти такой же, какие стояли в здравпункте. Остальное помещение расплывалось пустой темной бездной.

– Где вы? – окликнула она, с удивлением обнаружив, что стены, от которых отражалось эхо, были дальше, чем она думала.

На свет выступил грузный эльф.

– Дети, вечно вы кричите.

Софи раскрыла рот от удивления.

– Мистер Форкл?

– Одно из моих имен, да.

– Не хотите сказать настоящее?

Едва заметная улыбка мелькнула в складках его раздувшегося лица.

– Когда придет время.

Нет, так не пойдет. Она пролетела бог знает сколько, ее усыпили и утащили бог знает куда – она через столько всего прошла и не собиралась уходить без ответов. Закрыв глаза, она проникла своим сознанием в его и…

Наткнулась на стену тишины.

Мистер Форкл рассмеялся – хотя это больше походило на хрип.

– Не только у тебя непроницаемый разум. Поэтому мы пока что одни. Не могу позволить тебе искать то, что ты не готова понять.

Софи недовольно на него взглянула.

– Я заслуживаю знать, что вы от меня скрываете. И я хочу вернуть свои воспоминания – и страницы из дневника!

– Тут дело не в том, заслуживаешь ли ты, Софи. Знание опасно. Поверь мне: тебе лучше не знать.

– Да я постоянно только и делаю, что вам верю!

– Знаю, Софи. И мы это ценим.

– Тогда поверьте мне. Ответьте хоть на один вопрос!

Он замолчал, и Софи забеспокоилась, не зашла ли она слишком далеко. Но затем он произнес:

– Ладно.

– Что «ладно»?

– Я отвечу на один вопрос. На один.

– А… хорошо…

– Хорошо подумай, Софи. Второго шанса не будет.

Она кивнула, пытаясь разобраться в вихре вопросов, разбушевавшемся в голове. Она столько всего хотела узнать. Но что ей нужно было знать? Что могло полностью все изменить?

– Хорошо, – произнесла она, выпрямляясь. – Я выбрала вопрос – пообещайте, что ответите честно.

– Даю слово.

Она кивнула и, глубоко вздохнув, посмотрела ему в глаза и спросила:

– Это «Черный лебедь» убил Джоли?

Услышав вопрос, мистер Форкл сделал шаг назад, будто его толкнули.

– Так думает Грейди?

– Да. Пожар произошел сразу после того, как кто-то подсунул ему записку со словами «Ты даже не представляешь, с кем имеешь дело».

– В послании… говорилось о другом.

– Значит, не вы? – спросила она через несколько безмолвных мгновений.

– Да, Софи, это сделали не мы. Но это многое объясняет.

Облегчение омыло ее теплыми волнами – пусть ей и хотелось заметить, что, если бы они писали свои сообщения чуть понятней, проблем было бы меньше. Не в силах сдержать любопытство, она спросила:

– Что объясняет?

Он уже открыл было рот, но тут улыбнулся.

– Я же сказал: один вопрос. Мы и так потратили достаточно времени. У нас есть проблема посерьезней. Ты.

Тепло исчезло так же быстро, как и появилось.

Мистер Форкл подошел ближе, и от запаха грязных ног Софи затошнило. Дело было в морщинике – ягодах, которые он ел, чтобы скрыть настоящую личность. От них кожа распухала и покрывалась морщинами, как у полного пожилого человека.

– Боюсь, твой разум разрушен.

Комната закачалась – а может, пошатнулась сама Софи.

– Как у Алдена?..

Он покачал головой, проводя распухшей рукой по лицу.

– Нет, не как у Алдена. И если бы мы знали о твоем недуге, мы бы ни за что не послали тебя в Изгнание. Это был наш просчет. Я должен был догадаться, что после твоего исчезновения что-то случилось – особенно учитывая, что мне показалась странной появившаяся у младшего Вакера возможность передавать тебе мысли. Но я ошибочно решил, что он обнаружил обходной путь.

– Погодите, – она помассировала виски, пытаясь разогнать оставшийся туман. – Мою блокировку можно обойти?

«А как еще, по-твоему, я смог передать тебе воспоминания?» – мысленно спросил он.

Его голос не был таким громким, как у Фитца, но ей все равно захотелось вырвать услышанное из головы.

– Только я знаю об этом, – вслух произнес он, – но он талантливый ребенок, и я решил, что он выяснил это, пока твой разум был слаб после прыжка. Однако я ошибся. Если бы я проверил, то нашел бы в твоем барьере две бреши. И новая никак не защищена. Как трещина в броне. Слабое место, через которое проникает то, что ты должна блокировать – где-то легче, где-то нет. Передачи мыслей от Фитца, например. Или инфликция Бронте. Или темные осколки разрушенных разумов, которые ты должна исцелять.