– Мертвые не возвращаются.

– Они не умерли. Они в стазисе. И я тебе докажу. Не дай Механик, ты сразу же не попросишь моей руки у моего отца, – она стремительно поднялась и вновь прошла к панели управления.

Ключ вошел в скважину, лампы на панели замигали. Механизм, поскрипывая, приходил в движение. Шестеренки загудели, катушки закрутились, из трубы наверху потянулся дымок. Кожа Микаэлы засияла. Лист вливала через ключ свою магию. Что же это за прибор, и не станет ли его запуск роковым для хрупкого равновесия нашего мира?

Микаэла стерла хлынувшую из носа кровь. Щелчок ознаменовал поворот ключа. После чего она отступила назад и рухнула на колени. Линдерманн подступил к панели. Магия завихрилась, создавая ветряные потоки. Они ударяли в лицо, трепали одежду и волосы, сносили с ног. Воспользовавшись заминкой, я подскочил к Микаэле. Она словно почувствовала меня, откинулась на мою грудь.

– Тебе понравятся мои родители. Они хорошие.

– Не сомневаюсь, – поцеловал ее в горящие от лихорадки щеки.

Наверное, Линдерманн и не рассчитывал на такую удачу, ведь Лист неосознанно пошла у него на поводу. В центре помещения вихрился и расширялся магический кокон.

– Может произойти взрыв, нужно спрятаться.

Микаэла послушалась, поднялась на ноги, даже помогла встать мне. Солдаты уже попрятались. Мы скрылись за входом в помещение в последний момент. Магия рассеялась, ударяя волнами по стенам.

– Что-то мне плохо, – пробормотала Микаэла, опершись плечом на мою грудь.

– Ничего, все будет хорошо, – поцеловал ее в макушку, вновь пытаясь разорвать наручники. – У тебя не завалялось под юбкой пилы?

– Получилось! – по комнате разнесся зловещий торжествующий хохот.

– Они тебе мешают? – Микаэла заглянула за мою спину. – Сейчас сниму.

Она ловко извлекла из браслета отмычку. Еще пара секунд, и наручники упали к ногам. Как же хорошо, что моя любимая – бывшая шпионка. Радовался я недолго. Преступники опомнились и отыскали нас. Меня вздернули на ноги, вытолкнули в центр помещения.

– Эй! – Лист толкнули следом, и она налетела на мою спину.

Рядом появился и Эрикес. Я вновь сложил руки за спиной, в надежде, что никто не заметил исчезновение наручников.

– Дядя?! – вскричала Микаэла в изумлении.

Мы удивились не меньше. Там, где только недавно формировался кокон, сейчас стоял мужчина. Тессианец. Светлые с золотом волосы, пронзительно-синие глаза. Тонкая, худощавая фигура.

– Здравствуй, Микаэла, – незнакомец распахнул объятия, в которые без промедления влетела плачущая Микаэла.

– Я знала, что все не зря. Знала! Но где мама, папа и Зара? Где все остальные?

– Прости, Микаэла. Выжил только я, – тессианец отстранил от себя ошеломленную Микаэлу и направился к панели правления. – Не плач по ним, дорогая. Мы возродим наш род, Микаэла. Вернем Тессию. И начнем с арканов. Они должны исчезнуть.

Он нажал какие-то комбинации клавиш. Я, не задумываясь, бросился к нему, поняв по его словам, что должно произойти что-то страшное. Оттолкнул от себя бросившегося наперерез преступника. Мне не хватило какого-то жалкого метра. Тело объял белоснежный свет. А через секунду меня бросило на жесткую землю.

Сухой и разряженный воздух обжигал глотку. Не понимая, что происходит, я поднялся и замер, оглядывая алое небо Аркана. Черные тучи вихрились, их подсвечивали огненные всполохи. Мир еще не погиб, но на грани.

– Кажется, дела наши не очень хороши.

Все еще ошеломленный, я обернулся на голоса. Передо мной стояли мужчина и женщина. Высокие, статные. Их кожа испускала мягкое сияние, волосы вихрились в потоках собственной энергии. Я не мог не узнать бога, которому поклонялся с рождения.

– Зескар, – почтительно склонился.

Бог предстал в образе светловолосого бородатого воина. Доспех с боевыми насечками. В руках меч. Второй же рукой он обнимал девушку. Она предстала в платье с пышной юбкой. Волосы светлые, сияющие. На голове, словно венец, очки с увеличительными стеклами. Подобные часто надевала Лист.

– Здравствуй, Кайрус, – Зескар улыбнулся. – Как там дела? Что-то долго Микаэла разбирается. Мы с женой заждались. Кстати, знакомься.

– Меня называют Механик, – богиня лучезарно улыбнулась, вводя меня в ступор.

Жена? Механик – женщина?!

– Ну так что, – поторопила она, – почему Микаэла так долго? Мы уже с трудом удерживаем Аркан от гибели.

Глава 29. Последний рывок к счастью

Кайрус бросился на дядю Талека, но не добежал, исчезнув в белоснежном сиянии. Это событие ненадолго отвлекло меня от личного горя.

– Кайрус! – заозиралась, оглядывая приборную комнату, но и Эрикес пропал. – Где они? Куда исчезли?

– Не волнуйся, племянница. Арканы покинули этот мир, им здесь не место.

Вновь огляделась, сканируя пространство. Окулус поймал следы точечных порталов, идентичных тем, что я обнаружила на научной экспедиции семнадцать лет назад. В голове что-то щелкнуло, слезы перестали литься из глаз. Только сейчас я поняла, что слова дяди не вяжутся с действительностью. Для чего это Талеку?

Солдаты тем временем ликовали. Вот почему они помогали Линдерманну – все являлись противниками арканов. Но для чего это самому Линдерманну, и как он узнал про установку?

– Почему в стазисе выжил только ты? – подошла ближе к дяде.

Голова все еще гудела, но жар проходил. Кажется, мощный поток магии выжег заразу.

– Прошло много времени, Микаэла, – дядя вновь развернулся ко мне.

– Врешь. Условия стазиса одинаковы для каждого в этом состоянии. Должны были выжить все либо никто.

– Не смей обвинять короля во лжи, девчонка, – Линдерманн подошел ко мне со спины и толкнул, грубо схватив за локоть.

Я по инерции прошла вперед и рухнула на каменный пол, больно ушибив колени, но вновь обернулась к Талеку.

– Короля? Он не Король!

Присмотрелась внимательнее и не смогла сдержать вздоха. Нити, что должны были связывать его с мирозданием, были разорваны.

– Что ты такое говоришь, девчонка?! – Линдерманн двинулся на меня, сжимая кулаки. – Злишься, что он не связался с тобой, да? Сильнейший техномаг, но выбрали не тебя. Король воззвал ко мне и объяснил, как вернуть его миру. Без короля наш мир обречен.

– Пусть тогда покажет тавро Правителя!

– Глупышка Микаэла, ты же знаешь, что тавро проявляется после общения с Механиком. Я еще не принял корону.

– Что произошло двадцать лет назад, дядя? Почему выжил только ты?

– Остальные не успели, – пожал он плечами.

А синие глаза смотрели опасно,