сегодня свидание испортила?

От взгляда Макса и тона его голоса по телу вдруг пробежали мурашки. Но колкий ответ был готов.

– Значит, она не смогла тебя выдерживать и сбежала. А я, между прочим, тебя предупреждала.

– Нет, Киримова. Все шло хорошо: мы гуляли, я уже готов был ее поцеловать и вдруг… назвал твоим именем.

– Что?

Женя потрясла головой.

– Что–то здесь не так, Макс. Ты лжешь!

Но юноша не обращал внимания на комментарий собеседницы.

– Появилась в нашей школе, перевернула все с ног на голову…

– Макс! Я тебя предупреждаю! Заканчивай свои…

На лице юноши вдруг расцвела его привычная, веселая нагловатая улыбка, и он шагнул вплотную к Жене.

– Каково это, Киримова, чувствовать свою власть?

– Ну тебя!

Женя слегка толкнула юношу, и поспешила к выходу из парка. В душе ее закрутился маленький ураган.

Глава 11

Очередное утро Женя встретила снова далеко не в радостном настроении.

Тучи сгущались.

Злобный аноним против воли Жени зацепился в голове. Яна все еще не выходила на связь. А Макс? Ну как так можно?! Шанс поговорить, который так удачно подвернулся вчера, парень испортил своим странным поведением!

«А может ты сама?..» – вдруг пронеслось в голове.

«Не смогла справиться с эмоциями, не поняла… Убежала!»

Это что же, Женя, ты струсила?!

Кроме всего этого, послезавтра предстоял бал.

А на сегодня был намечен подбор наряда…

Ну зачем? Ну вот зачем она согласилась на этот дурацкий спор и вообще позволила себя втянуть в этот Осенний бал?..

Радовало одно – Женя может избежать пытки хождением по магазинам.

Женина мама хорошо шила, и в качестве наряда на бал предложила свое выпускное платье, с небольшим редизайном.

– Мы могли бы сделать что–нибудь попроще, а это сохранить на мой выпускной.

– На твой выпускной… не вертись, – Елена Константиновна поправила платье по высокой, худощавой Жениной фигуре и подколола, – мы создадим что–нибудь новое. А ты знаешь, я рада твоему переходу. Кажется, новая школа открывает новую тебя.

От маминых слов по телу Жени пробежала дрожь, но девушка хотела это скрыть и попыталась отшутиться.

– Ага, главное, чтобы не закрыла самое важное.

– А что для тебя самое важное?

Женя посмотрела на маму через зеркало.

– Быть собой. И быть счастливой.

Елена Константиновна улыбнулась.

– А как тот мальчик, твой напарник?

– Макс?

– Ага, – Елена Константиновна помогла дочери снять платье и отошла.

Женя поспешила одеться, попутно обдумывая свой ответ.

– Не знаю, – наконец протянула Жена, – на репетициях мы почти не говорим.

– А помимо? Вы общаетесь?

– Нет. Зачем? К тому же он занят своей личной жизнью.

– Что ж, мне жаль.

– Жаль? Почему?

Вдруг зазвонил домашний телефон. Ответив дочери лишь улыбкой, Елена Константинова поспешно вышла.

Женя посмотрела на себя в зеркало.

Определенно: джинсы и худи шли ей гораздо больше!

«Жаль…»

Сколько можно!! Женя! Наберись смелости и закончи, наконец, этот разговор! Это просто необходимо!

Женя взяла телефон и набрала Макса. На звонок не отвечали, но вдруг, когда Женя уже собралась отключиться, раздался знакомый слегка насмешливый голос.

– Слушаю.

– Макс, мы можем встретиться? Хочу поговорить.

– Киримова…

– Что?

– Что это?

– В смысле?

– Ты первая мне позвонила, да еще и предлагаешь встретиться.

– Просто, я чувствую, что…

– Ты чувствуешь?

Женя запнулась.

– Ладно, – раздался смешок, а затем голос посерьезнел. – Я подумаю.

Раздались короткие гудки.

Женя уставился на экран и пробормотала:

– Не поняла, что это было, но, по крайней мере, я попыталась.

Женя грустно хмыкнула, выскользнула из комнаты, прихватив гитару, заглянула к маме на кухню, чтобы предупредить, выбежала из квартиры и направилась в школу.

Репетиции сегодня не было, но Жене самой хотелось прорепетировать на сцене.

Вчера она дала согласие спеть.

***

До подготовки к Осеннему балу Женя около полугода не брала в руки гитару и совсем забыла, какой целительной силой обладали игра и пение. Она забывала о времени и пространстве, растворяя все свои не высказанные эмоции в музыке. Несмотря на внешне «холодное сердце», у Жени внутри кипела сложная, насыщенная жизнь, проводником к которой становилась музыка.

Прозвучал последний аккорд, и Женя нежно провела ладонью по струнам.

Наверное, иногда о чем–то нужно забыть, чтобы позже явнее осознать, насколько это важно.

Вдруг кто–то медленно захлопал в ладоши, Женя вздрогнула.

– У тебя красивый голос, Киримова. Бьюсь об заклад, в прошлой жизни ты была сиреной и сгубила немало мужских жизней.

Макс, стоявший все это время у входа незамеченный, зашагал по проходу к сцене.

Женя отложила гитару.

– Ты позвала, я пришел.

– Как ты меня нашел?

– Киримова… На сотовый ты не отвечаешь, я позвонил домой, и мама сказала, где ты.

Женя провела ладонями про коленям.

– Что ж, а–эм… Ты застал меня несколько врасплох.

Женя замолчала, задержав взгляд на Максе, а потом медленно, но уверенно заговорила.

– Я не умею врать, и не люблю ходить вокруг да около.

Макс кивнул.

– Не понимаю, к чему это, но ладно. Продолжай.

– Я знаю… у нас непростые отношения…

Уголки губ Макса дрогнули в слабой улыбке, но Женя этого не видела.

– Мы с тобой как–то сразу друг друга невзлюбили. Ты раздражал меня, я раздражала тебя. Мы постоянно сталкивались.

– Верно подмечено!

– Макс! – не выдержала Женя. – Пожалуйста, послушай, я ведь серьезно.

Макс поднялся на сцену, взял стул и сел рядом с Женей, коснувшись ее плечом.

– Продолжайте вашу исповедь.

Женя чуть отодвинулась от Макса и продолжила:

– А задавал ли ты себе вопрос: почему? Для чего нам, как покажется на первый взгляд, представителям разных, обычно не соприкасающихся друг с другом миров, сталкиваться? Зачем эта вражда? Ну вот что она дает?

Краем глаза Женя заметила, что Макс, развернувшись, изучает ее лицо.

– Мне кажется, мы были слепыми подростками и воевали сами с собой… Понимаешь? А в действительности у нас одна боль. И ты как никто можешь понять меня, а я – тебя…

Повисла пауза.

– В общем, – снова неуверенно начала Женя, – это, наверное, все, что я хотела сказать. Я не могу настаивать или заставить тебя, но, пожалуйста… давай оставим холодность и сарказм и будем общаться друг с другом как два взрослых понимающих человека. А еще… можешь ты не встречаться с этой Леной из десятого, по крайней мере, пока мы работаем вместе? Пожалуйста.

– А как же спор, – раздался вдруг тихий голос.

– А что с ним?

– Кто выиграет?

– Я думаю, затеяв это, мы уже оба проиграли. Ведь этот спор – это же ложь! Ты серьезно увлечен Леной? А я, ну какая из меня леди?

Женя помолчала.

– Я не хочу, чтоб мы оба лгали или использовали других