– Вы крайне любезны ко мне, мой старший кузен, –церемонно ответствовал Сварог и сел.

На этом китайские церемонии и окончились. Почти. Чтобыокончательно обозначить неофициальный характер визита, должны были ещепоявиться кабинет-лакеи со скудной снедью и питиями, предназначенными не длятого, чтобы вульгарно набить ими желудок, а стать очередным символом.

Директор тронул золотой колокольчик, плавно потряс им,послышалась необычно громкая трель. Сварог терпеливо ждал, не вертя головой,разглядывал все, что только имелось в поле зрения.

Справа высился громадный прямоугольный аквариум – егостенки в два человеческих роста были из столь прозрачного, чистейше надраенногостекла, что казалось, будто никаких стенок и нет вовсе, в углу просто-напростовозвышается куб прозрачной воды, удерживаемой магическими силами. Меж высоких,чуть колыхавшихся зеленых растений лениво проплывали, плавно поводя плавниками,огромные белоснежные карпы, обитавшие исключительно в заоблачных дворцах,выведенные без всякого участия магии, трудами многих поколенийлейб-рыбарей, – знаменитые императорские карпы, которых императорыжаловали, словно ордена, отбирали у впавших в немилость, а также вкушали раз вгод на церемониальном ужине (и опять-таки, самый микроскопический ломтикредчайшей рыбы, попавший на тарелку счастливчика, считался знаком неслыханноймилости). «У каждой Марфушки свои игрушки», – подумал Сварог, глядяна размеренно разевавших рты рыбин с чисто гастрономическим интересом, –он успел уже проголодаться, а у директора не поешь…

Все свободное от аквариума пространство, всю стену за спинойдиректора занимали величественные полки из черного дерева, уставленныетолстенными томами в кожаных переплетах, со столь ярким золотым тиснением,словно обложки были изготовлены за час до визита Сварога. Книги своеймногочисленностью и однообразием навевали тоску, да и содержанием тоже,заранее, ибо там, как Сварог уже знал, было собрано невероятное количествоимператорских указов, предписаний, регламентов, росписей, уставов, законов,положений, кодексов и прочих бюрократических премудростей, без которых не могсуществовать ни один чиновничек, даже самый низкопоставленный.

Лакеи все еще не появлялись – в этом опять-таки был заложенсвой высокий смысл, знаменовавший высшую степень расположения к гостю. Если быСварогу хотели продемонстрировать с ходу недовольство, а то и начальственныйгнев, холуи мгновенно выросли бы за спиной, едва он опустился в кресло,плюхнули бы на стол ломившееся от снеди блюдо. Ну что же, стиснем зубы иперетерпим эту церемониальную тянучку…

Директор, принц короны, член императорской фамилии, роднойдядя императрицы, был высок, худ и костляв, он казался скверно сделаннойкуклой, лишенной почти всех человеческих слабостей, – да и был таковым вдействительности. Злые языки – а конкретнее, другой дядюшка Яны, принц короныЭлвар, – уверяли, будто он и ночи проводит в этом кабинете, устраиваяперед сном оргии, заключавшиеся в перечитывании древних кодексов и подсчете вкаждой книге глав и параграфов, разделов и подстрочных примечаний. НавернякаЭлвар был пристрастен, но сейчас, при взгляде на эту продолговатую физиономиюсо впалыми щеками и тусклыми, как старый пергамент, губами, поневоле верилосьсплетням, будто директор поставил перед собой задачу: пересчитать все до единойбуквы в бесчисленных томах, а потом отыскать в получившемся числе высшиймагический смысл и связь с путями звезд…

Вот с Элваром было гораздо проще – он, беззаботный толстяк,эпикуреец и патологический бездельник, повадился к Сварогу в гости чуть ли нечерез день. Сварог имел однажды неосторожность поведать Его императорскомувысочеству об эликсире под названием «самогонка», широко употреблявшемся в томмире, откуда он нагрянул. Элвар живо заинтересовался, пришлось, привлекши впомощь дворецкого, собрать классический самогонный аппарат, работавший спредельной нагрузкой. Его высочество потреблял самогонку в количествах,способных ужаснуть не только Сварога, но и запойного комбайнера из какой-нибудьмуромской глубинки, но при этом ухитрялся остаться в полном здравии. Гораздохуже приходилось его свите, которую он притаскивал к Сварогу в гости инакачивал тем же эликсиром, – они, бедолаги, переносили зелье не в примерхуже, быстренько оказываясь под столом, но, разумеется, не могли противоречитьчлену императорской фамилии, не говоря уже о том, чтобы отказаться ему сопутствоватьв манор Гэйр.

Между прочим, это Элвар пустил в обиход две намертвоприставших к братцу-директору клички: Костяная Жопа и Новогодняя Елка. С первойвсе было более-менее ясно – а сейчас Сварог понял и смысл второй…

Директор, его императорское высочество принц короныДиамер-Сонирил, был увешан высшими орденами земных королевств чуть ли не допят. Как и полагалось принцам императорской фамилии, он носил через левое плечожелто-черно-синюю ленту, заколотую на бедре большой звездой Высокой Короны (чтоозначало автоматическое пожалование его всеми остальными имперскими орденами),но она едва виднелась под гербовыми цепями, звездами, кронгами высших степеней,золотыми розетками и орденскими бантами. Не человек, а ходячий справочник поземным регалиям – тут вам и «Круглая башня», и сегурский орден Морских Королей,и Чертополох, и «Черное солнце», и «Золотой сфинкс», и гиперборейская«тарелка», чье название Сварог запамятовал, и гурганская пектораль. Оставалосьнасквозь непонятным, как он ухитряется таскать эту немаленькую тяжесть, безмагии тут никак не обойтись… Но, с другой стороны, ежели применить к орденууничтожающее его вес заклинание, не обесценит ли это награду? Вот вамглубочайшая философская проблема, господа мои, вам, должно быть, смешно, но одиниз придворных мудрецов в трактате «О сущности отличий» подобные вопросы надесятки страниц размазывал…

Бесшумно появившийся кабинет-лакей поставил слева от Сварогафарфоровый подносик, на котором сиротливо покоилась крохотная чашечка кофе,навевавшая тоску хрупкостью и размерами. Сварог же, не выказывая владевших имчувств, деликатно взял двумя пальцами тоненькую ручку, поднес ко рту сине-белыйсосудик и омочил губы пахучей и горячей жидкостью. Церемонии были выполнены,пора начинать беседу…

Поставив свою чашечку, директор поднял на Сварога блеклыеглаза:

– Полагаю, мы можем теперь говорить без лишней напыщенности.Прежде всего хочу заверить вас, король Сварог, что мною в первую очередь движетстремление помочь вам в делах, на которые вы по молодости и неопытности необращали внимания вовсе. Знаете ли, все эти странствия в поисках приключений,все равно, ваши ли или других так называемых «бродячих рыцарей», конечно,производят впечатление на неопытное юношество и обеспечивают хлеб насущныйавторам остросюжетных романов, а также менестрелям и летописцам, но вот чтокасается нас, скромных канцелярских тружеников… Признаюсь вам по совести,сорвиголовы вроде вас порой приводят меня в ужас. Жизнь человеческого общества– это стремление к порядку, каковой достигается посредством проистекающих отвладетельных особ законов и установлений, а уж мы, скромные чиновники, как рази занимаемся претворением в жизнь поступающих сверху предписаний. Говорявысоким стилем, посвящаем жизнь долгой и многотрудной борьбе за превращениехаоса в строгий порядок. Вы по молодости лет и не представляете, какуюдисгармонию вносите в размеренное течение жизни. Прежде чем рубить направо иналево разных там чудовищ, возлагать на себя короны и создавать новыегосударства, следовало бы заранее продумать последствия, но этого-то вы,молодежь, и не умеете категорически… Но не огорчайтесь, для того и существуеммы, слуги ее императорского величества, на то и поставлены, чтобы вноситьстрогий порядок…