Восток и накануне отъезда закатили в Transatlantique прощальный ужин, который запомнился не только изысканными блюдами и обилием вина, но и уместными речами, а также тактичным подходом к выражению благодарностей и похвал в столь тонких сферах, где прямое заявление прозвучало бы напыщенно и вызвало бы общую неловкость. Новозеландцы – это новозеландцы, и никто с ними не сравнится.

Глава VI

Дрессировка кролика

Боб Юнни, Канери и основная часть наших людей выехали из Таузара прямиком в Тебессу. Я и еще четверо бойцов на моем джипе сделали крюк через Гафсу, где располагался штаб Американской дивизии, чтобы собрать информацию. Переночевав в Фериане, я добрался до Тебессы ранним утром следующего дня. Город лежит на плато высотой в километр. К моменту нашего приезда его покрыл снег. После тропической жары Таузара мы, в драных гимнастерках и тонких брюках, окоченели. Стуча зубами, я зашел на склад снабжения 2‐го американского корпуса, чтобы поговорить по телефону – хотел связаться с комендатурой и узнать, где расквартирована приехавшая в город накануне часть моего отряда. Остальные оставались снаружи, отчаянно ежась в машине. Разговаривал я долго, а вернувшись, увидел, что мои люди исчезли. Нашел я их на складе. Абсолютно голые, но приободренные сытным, только что съеденным завтраком, они с гиканьем и прибаутками ловили летевшую в них одежду. Добрый Санта-Клаус, интендант 2‐го корпуса полковник Майерс, с умилением взирал на своих новых детишек. Каждый из нас получил по два комплекта всего, что заботливая армия США выдавала своим военнослужащим: носки, шерстяное и хлопчатобумажное белье, ботинки и полуботинки – черные и коричневые, шерстяные фуфайки, брюки и куртки – тонкие и толстые, комбинезоны, ветровки и удивительное разнообразие головных уборов. На постой нас определили в теплом сухом сарае с горой соломы. Уотерсон похвалился провизией, которую он раздобыл на неделю: кофе, грейпфрутовый сок, молоко, масло, тушенка и свисавшие со стропил бекон и ветчина.

По правилам мне следовало не оставаться в Тебессе, а вместе со своими людьми лететь обратно в Каир на перекомплектацию и оттуда вновь возвращаться за две тысячи километров в Тунис – все эти перемещения заняли бы несколько недель. Однако, поскольку Ближневосточное командование не побеспокоилось отозвать меня (а если побеспокоилось, то радиограмма так и не дошла), проанализировав ситуацию, когда две наши армии собирались нанести объединенный удар по немецким силам в Тунисе, я сделал вывод, что еще раз поучаствовать в боях в Африке мы сможем, только если быстро восполним наши потери на месте и поучаствуем в драке прежде, чем завершатся активные боевые действия. Так что я решил не оглядываться на Ближневосточный штаб, а попытать удачи в Алжире с 1-й армией.

8-я армия взяла Триполи 23 января (за два дня до налета «мессершмиттов» на наш лагерь) и теперь стояла на границе с Тунисом, собирая силы для удара по Маретской линии. 1-я армия продвинулась из Северной Африки на восток, линия соприкосновения протянулась через Тунис с юга на север почти на триста километров: от средиземноморского побережья до Гафсы. Британские силы на этой линии сосредоточились на левом фланге, французы – в центре, американцы – справа. На тот момент фронт практически застыл и зиял прорехами. Длинные участки совсем не защищенных гор перемежались долинами, по которым продвигались наши войска; южнее Гафсы не было и того: Джебель-Аскер и Шотт-Джерид считались достаточным прикрытием для правого фланга американцев. На этом фронте нам противостоял генерал фон Арним. У него в тылу простиралась тунисская равнина на полторы тысячи километров на восток до моря. Войска Роммеля теперь базировались на Маретской линии и разворачивались от Джебель-Нефусы до побережья, обороняя юг от нашей 8-й армии.

Обе немецкие армии снабжались через тунисские порты Бизерту, Тунис, Сус, Сфакс и Габес. Шоссе и железные дороги, выходящие оттуда, представляли собой отличные цели для небольших диверсионных групп. Там мы могли нанести врагу урон, несоизмеримый с нашей численностью, а наши действия заставили бы его направить часть сил на сопровождение конвоев и охрану мостов.

В воздухе немцы значительно уступали объединенным силам 1-й и 8-й армий в ударной мощи, но обладали существенным преимуществом – огромным количеством аэродромов, разбросанных по центральным равнинам Туниса. Небольшие и рассредоточенные аэродромы – слишком невнятные и трудные цели для авиации, но они уязвимы как раз для наземных сил. Я решил, что уничтожение части самолетов, оставшихся в распоряжении Оси, – посильная для нас задача и стоит попытаться ее выполнить.

Чтобы добраться до предполагаемых целей – транспортных конвоев, железнодорожных составов и мостов, самолетов на аэродромах, – я рассчитывал проникнуть в тыл врага либо через бреши в линии фронта на участке фон Арнима, где действовала 1-я армия, либо обойдя открытый фланг к югу от Гафсы. Территория, где предстояло действовать, по нашим пустынным стандартам считалась небольшой, и сам характер местности, открытой и густо населенной враждебными нам арабами, исключал возможность пребывания в секретном лагере дольше одного-двух дней. Поэтому наши рейды должны быть короткими, не превышать трех-четырех суток, а то и меньше, а базовый лагерь должен располагаться на дружественной территории, по нашу сторону фронта. В нашем распоряжении больше нет открытой пустыни, где можно затеряться. Прежде оголенный фланг противника растягивался почти на полторы тысячи километров, а теперь врага осадили практически со всех сторон. Чтобы ударить по жизненно важным объектам врага, придется сначала найти брешь в его обороне, затем проскользнуть туда, сделать свое дело и убраться восвояси (а для этого нужно, чтобы брешь не сомкнулась за нашей спиной).

При такой тактике мне понадобится значительно меньше ресурсов, чем требовалось в открытой пустыне: радиосвязь больше не имеет решающего значения, не нужны полевые склады топлива и, поскольку моя база будет расположена неподалеку от армейских хранилищ, не придется таскать с собой кучу запчастей (как для машин, так и для оружия), оборудования или обмундирования.

Я решил, что, как только получу в свое распоряжение пять подготовленных джипов с оружием и снаряжением для экипажей, тут же начну проводить небольшие операции, тем временем наращивания необходимые резервы.

В Тебессе мы неофициально договорились с офицером, заведовавшим мастерскими корпуса, о капитальном ремонте наших джипов. Через два-три дня я услышал, что какой-то высокопоставленный британский офицер из штаба 1-й армии, объезжая разношерстные части, из которых сформировали это объединение, на несколько дней остановился в Тебессе. Сложно было найти более подходящий момент, чтобы выторговать разрешение на временное прикрепление PPA к 1-й армии и приказ для 2‐го корпуса на наше оснащение. Я тщательно готовился к беседе с офицером британской