по шоссе и окраинам? Это что же, он весь маршрут запомнил? Плохо дело, совсем плохо. Гарна лихорадочно соображал, параллельно отвечая, чтобы выиграть время. Которого мало, которого почти нет!

– Пятеро нас, вместе со мной – шестеро. Одного ты убил. За дверью коридор, потом ещё одна дверь, с охраной. За ней – выход во двор, там машина. До Такрана – двадцать километров, дорога хорошая, доехать можно быстро.

Кивая, Этван внимательно слушал. Что дальше? Прикроется Гарна, как щитом, и пойдёт на выход? И похоже, что уйдёт, потому что вряд ли бойцы смогут ему что-то противопоставить. Ему, который за пару метров ручкой человеку в глаз попал, да так, что – насмерть!

Время стремительно уходило. В душе поднялось отчаяние – неужели всё? Неужели исчезнет южанин, унеся с собой тайну и подчистив хвосты в виде Гарна и его людей?

– Что ты знаешь о заговоре? И о какой технике говорил? – спросил вдруг магнат.

Похоже, пришло время идти ва-банк, потому что в ходе расследования Мен Гарна узнал такое, что нет ему больше пути назад. Один у него был шанс – Этвана за шкирку во Дворец приволочь, вместе с выбитыми из него показаниями. А теперь уж – куда кривая выведет. Если выведет.

– Я всё расскажу, – кивнул кригскоммандер, – но сначала дай отпустить моих людей. Они ничего не знают, они – исполнители.

– Не пойдёт. Где гарантии, что они не проболтаются?

Гарна усмехнулся, на этот раз не деланно.

– А что и кому они расскажут? Что похитили известного предпринимателя и на подвал увезли? Что пытали его жестоко под видом Гвардии? Ты хоть знаешь, что за такое полагается? Я всё улажу, я скажу им, что просто хотел стрясти с тебя бабки. Они не полные кретины, они залягут на дно и будут молчать. А я подкину денег, чтобы не было так обидно.

– А если они знают больше, чем ты говоришь?

– Даже если я расскажу им всё, они решат, что я тронулся умом. Ты бы на их месте – поверил? Единственное доказательство – этот труп, – кивнул Гарна на тело охранника. – И он же был в курсе больше других, потому что должен был присутствовать при допросе с последующим твоим раскрытием. Он останется здесь, потом решим, что с ним делать. С одним условием – ты дашь мне похоронить его по-людски, это мой однополчанин.

– А те, что за дверью – не будут интересоваться судьбой пропавшего товарища?

– Не будут, потому что он им не товарищ. Они наёмники.

– Тогда почему не убрать их?

– Зачем убивать просто так, беря на душу лишний грех? И зачем плодить трупы, от которых может потянуться след? Они будут держать язык за зубами, потому что знают правила. Потому что, если будут болтать – останутся без клиентов. И останутся без головы!

– А ты – разве не хочешь отомстить мне за друга?

– Хочу, очень хочу. Но ещё больше хочу спасти страну, а возможно, и планету. В таком уравнении наши жизни мало что значат.

– Тогда почему мне не убить тебя прямо здесь? После того как отпустишь охрану?

– Потому что я знаю то, чего не знаешь ты. И потому что тебе потребуется моя помощь.

– Заинтриговал, – ухмыльнулся Этван. – Не томи.

Гарна помолчал, собираясь с мыслями. Была не была.

– Рассказ будет долгий, но начну с главного. Вы здесь не одни, господин Чир Этван или как тебя там. Вас ведут, и ведут плотно. Спецы – ведут. Такие же, как вы.

Глава 31

"Заговор", "богатый", "следить", "император", "помощь" – пять, подчёркнутых зеленоватыми чернилами, слов. Аккуратно разбросанных, чтобы не вызвать подозрений, по всей книге. Затем отчёркнутое предложение – "победителей не судят". И – всё, и думай что хочешь.

Ошибка? Случайность? Только не вкупе с остальными странностями дворцового визита. А если вкупе, то исключено. Напрочь! Потому что вплетаются все обстоятельства в единую и страшную канву.

Думать, думать и не расслабляться! Плеснув в стакан остатки заварки, кригскоммандер вышел на балкон. Итак, что получается? Кто-то богатый плетёт заговор против Канцлера, обложив его так плотно, что тот был вынужден обратиться к Гарна с просьбой о помощи. Тайно обратиться, словно нелегал Его Превосходительство какой, а не глава всего и вся.

Имеется у Канцлера и главный подозреваемый – Чир Этван. Измена торгаша – факт пока недоказанный, но чутьё у главы Империи – ого-го, и если он увидел в магнате врага, то отработать южанина следует на все сто. Причём отработать, не обращаясь к помощи Гвардии, попавшей, похоже, в круг подозреваемых. Иначе не стал бы Его Превосходительство в конспирацию играть, иначе сидеть сейчас "мешку" на допросе и давать, шамкая выбитыми зубами, показания.

Но почему Канцлер выбрал именно его? Неужто потому что за Гарна поручился Дер Эстан? Если это правда, то работать кригскоммандер будет без сна и отдыха, пока до всего не докопается. Руки у него судя по фразе о победителях, развязаны. Впрочем, и без неё ясно, что с заговорщиками церемониться не следует.

Подкинули ему задачку, ничего не скажешь. Но гвардеец – он на то и гвардеец, что никогда не сдаётся и идёт до конца. Пусть предала Гвардия, пусть растоптала присягу, но Гарна – не изменил, и сражаться будет до последнего. За Канцлера, за страну и за честь мундира, поруганную заговорщиками.

Нужно определиться, с чего начать. Действовать следует аккуратно, Чир Этван – человек влиятельный, к нему в покои, размахивая пистолетом, не вломишься. Тут доказательства нужны и основания, иначе никто разработку такого объекта не санкционирует. Но штука в том, что кригскоммандер и не попросит!

Трудно, когда один ты как перст. Но, с другой стороны, и проще, потому что можно ни на кого не оглядываться. Вскроет он заговор – честь ему и хвала, а не вскроет если, то с жизнью и попрощается. Но жизнью просто так жертвовать неохота, а посему первое, что предстоит сделать – это хорошо подготовиться. Для чего отправиться… нет, не на стрельбище – в архив. Где под видом ознакомления с текущей политической ситуацией истребовать подшивки всех крупных газет.

Устроившись на жёстком стуле и отчаянно чихая, Гарна листал пожелтевшие страницы. Это неинтересно и вот это тоже, но надо всё равно остановить взгляд и выдержать паузу, будто читаешь. А вот тут уже теплее – большая, хвалебная статья про южанина в чужой, конкуренту принадлежащей, газете. Да не в одной, а во всех! А Этван в своей прессе тоже не отстаёт, расхваливая недругов на все лады. Странно это, не