удалось подружиться со всеми, а для этого надо вливаться в общество и разделять его интересы. Но я-то знал, что им безумно хотелось выпить. Мы не видели алкоголь с самого начала войны. И, конечно, ровно столько же не бывали и на праздниках.

***

В столовой было полно народу, громко играла музыка. Большинство людей сидели за столами с кружками пива и громко галдели, другие же шатающийся походкой прохаживались вдоль помещения, ища другие запасы алкоголя. Кто-то танцевал, кто-то громко спорил. Я отшатнулся при виде такой картины. Мне никогда не нравились попойки. Зато глаза моих ребят заискрились. Они голодным взглядом окинули уже пьяную толпу и ринулись к ближайшей пивной бочке, что стояла в углу.

— Эй, — окликнул я их, но было уже поздно.

Они не слышали меня. Через несколько секунд я потерял их в толпе. Ну и пусть. Конечно, я против алкоголя, но они его заслужили, хоть немного. Последние месяцы были тяжелыми, и теперь, хоть и ненадолго, но все мы могли выдохнуть.

Выдохнуть… Тут совершенно нечем было дышать. Людей было так много, и все они расходовали так много кислорода. Мне стало не по себе, и я решил присесть на свободное место. Одна из лавок была почти свободна, не считая нескольких человек. И тогда я вдруг заметил Эл.

Она сидела совсем рядом, по правую руку от меня, но все равно меня не замечала. Ее лицо теперь приобрело здоровый оттенок, на щеках появился румянец. Руки девушки были сложены в замок на столе, а сама она всем телом подалась вперед и внимательно всматривалась в толпу. Все ее тело было напряжено так, будто она готовилась к прыжку. И при всем этом, она упорно не замечала меня.

— Эл, — я едва коснулся ее локтя, но она все равно вздрогнула всем телом. — Прости, не хотел тебя напугать.

— Нет, что ты, — сразу же залилась краской она. — Я искала тебя в толпе, поэтому так удивилась.

Эл медленно заправила за ухо непослушную прядь волос, которая вылезла ей на лоб. Ее губы дрогнули в легкой улыбке, и Эл медленно подвинулась ко мне.

— Как ты себя чувствуешь? Уже лучше, как я погляжу.

— Ты прав. Меня довольно быстро подняли на ноги. Вот сегодня утром уже официально выписали. Ну, если можно так сказать. Завтра я приступлю к обычному режиму.

— Ты очень быстро поправилась. Никогда прежде такого не встречал.

— Обо мне хорошо заботились, — она осеклась.

— Вик, да?

— Это не так важно, — быстро сказала она и снова уставилась в толпу.

— Я пытался навестить тебя несколько раз, но всегда мне давали от ворот поворот.

— Прости, на самом деле, это была я. Просто и я морально не была готова к тому, чтобы говорить с тобой. Надо было обо всем подумать.

— Эл, я решил остаться в лагере не из-за вредности, пойми. Прежде всего, я не хочу бросать тебя тут одну. Мне не хочется возвращаться домой, пока ты тут рискуешь всем. В конце концов, я старше, а значит, мне стоит защищать вас с сестрой, а не наоборот.

— Я знаю, о чем ты говоришь. Но ведь все что я до этого делала, было именно ради этого момента. Я просто хотела вернуть тебя домой, к сестре. Поэтому я и решила стать ифритом, пусть даже это не входило в мои планы.

— Поэтому я и остаюсь, хочу быть уверен, что с тобой все будет хорошо. Кроме меня самого никто не сможет проследить за этим лучше.

Эл коротко рассмеялась тем смехом, каким она часто смеялась до войны, тихим и милым. Не знаю почему, но этот смех напоминал мне маленький воздушный шарик, который медленно уплывал в синее летнее небо, а затем сливался с ним.

— Знаешь, несмотря на все обстоятельства я все равно очень рад, что мы встретились.

— Мне жаль, что все так вышло, Денис. Возможно, с моей стороны все выглядело достаточно глупо. Но…

— Не переживай, — перебил я ее. — Теперь мы закончим все вместе. И домой тоже вернемся вместе. Только представь, как будет рада Маша, когда увидит нас.

Эл прижалась ко мне всем телом и медленно вздохнула. Ее голова опустилась на мое плечо, руки аккуратно были сложены на коленях, а глаза полуприкрыты. Было в этом что-то естественное, по-домашнему теплое и непринужденное. И в этот момент я будто почувствовал себя дома.

Счастье не длилось долго, потому что буквально через секунду на стол, как подкошенное дерево, рухнул Ри. Эл в испуге отшатнулась, я приподнялся, готовясь сделать что-нибудь. Но Ри продолжал лежать на столе, повернувшись лицом к нам и изучая нас пьяным взглядом. Его глаза не могли сфокусироваться на наших очертаниях, поэтому они беспорядочно описывали круги. Наконец, он все-таки смог остановиться на Эл, собрал мысли в кулак и потянулся к ней.

— Эй, Эл, — прополз он к нам на локтях. — Давай сегодня раз и навсегда решим, кто из нас победитель в этой игре

Эл удивленно выгнула брови и подвинулась чуть дальше, в сторону от пьянчуги.

— Ну-у, ты куда, — он в недоумении икнул пару раз.

— Что он от тебя хочет? — ситуация нравилась мне все меньше.

— Без понятия, — натянуто ответила Эл. — Наверное, просто перебрал. С кем не бывает, верно?

— Ну, Эл, ну давай сразимся, — уже умолял Ри. — Бери в руки кружку и за дело. В этот раз я точно тебя перепью.

— Она не пьет, — сказал я с нажимом, перехватывая руку Ри, которая уже тянулась в сторону Эл.

Ри удивленно уставился на меня. Я заметил, что еще несколько человек, стоявших рядом с нами, тоже смолкли и обратили внимание в нашу сторону. Эл стыдливо опустила голову так, чтобы волосы закрыли добрую часть ее лица. Она всегда делала так, когда не хотела, чтобы кто-то увидел ее румянец. Ри смутил ее, это абсолютно точно.

— Но ведь Эл очень даже… — не унимался зачинщик.

— Ри, — тихо пролепетала Эл. — Ты, наверное, ошибся. Я ведь и правда, не люблю пить.

Если до этого Ри был в легком шоке, то теперь его пьяные глаза полезли на его пьяный лоб. Ему понадобилось чуть больше времени, чтобы все обдумать, нежели в трезвом состоянии, однако он решил повторить свое последнее действие, а потому снова потянулся рукой к Эл. Тут уже я не выдержал и резко схватил его за воротник куртки.

— Слушай, ты, пьянь подзаборная, — начал было я.

Но закончить не успел, потому что ко мне тут же подскочил Вик и, в буквальном смысле, вытряхнул Ри из моих рук. Эл зажала