Лили с осторожностью водила пальцами внутри раны. Наконец, она остановилась:

— О, кажется, я что-то чувствую.

Лили нутром почувствовала силу спиралевидного артефакта на сердце Соли. Она ощутила, как Исток Мнемосины словно спросил разрешение у владельца, после чего в её разуме поселилось понимание самой сути того, что сейчас произойдёт. Лили посмотрела в глаза наставника.

Соли ответил на взгляд воспитанницы, злорадная ухмылка Лили не шла ни в какое сравнение с его оскалом, он в предвкушении произнёс, накидывая капюшон на голову:

— Вот только немного обидно…

— …что мы не увидим его рожу. — В унисон произнесли монстр и бестия.

***

Светлый чертог, созданный из золочёных облаков, обвивавших хрустальные стелы и янтарные анфилады, пребывал в безмятежном покое. Слуги, отложившие исполнение своих обязанностей, старались не издавать ни звука. Придворные замерли на своих местах и не смели произнести ни слова. Даже райские птицы прекратили своё пение. Всё потому, что повелитель спал.

Восседающий на потрясавшем воображение троне Истинный Оракул изволил задремать, и никто не смел тревожить его сон. Окружавшие его подданные покорно ждали пробуждения первого Прародителя богов.

Истинный Оракул открыл глаза, и придворные подумали было, что им дозволено шевелиться. Но увидев крайне возбуждённое состояние верховного божества, они вновь замерли, не зная, как стоит себя вести. Таким Оракула не видели уже очень давно.

— Проклятье! — Оракул вскочил с трона и в гневе разбил одну из окружавших трон скульптур. — Ненавижу эту тварь, ненавижу её прихвостней, ненавижу её мир, ненавижу всё, что с ней связано!!! — Оракул продолжал громить статуи. Он уже готов был накинуться на одного из смиренно склонившихся слуг, но вовремя опомнился.

Немного успокоившись, Оракул окинул взглядом тронный зал и увидел испуганных богов. Он вернулся на трон и величественно провозгласил:

— Подожгите драккар, я отправляюсь к Всесоздателю. — Наблюдая за тем, как один из слуг бросился исполнять поручение, он в задумчивости опёрся о руку, говоря самому себе. — Придётся довольствоваться тем, что есть…

Вдруг тень пробежала по лику Оракула, и он немного испуганно начал бормотать под нос:

— Что это? Что с моей памятью? Да что они?.. — Гнев вернулся в душу верховного божества, но теперь он не вскочил и не стал ничего крушить, он яростно крикнул ближайшему подданному. — Принеси мне писчую бумагу и чернила, живо!

Получив желаемое, Истинный Оракул, не придавая никакого значения вопрошающим взглядам, принялся лихорадочно записывать всё, что успел извлечь из взора в память минувшего и грядущего в душе Матери Искажений.

***

Иессей открыл глаза и не узнал место. Он оказался посреди шумной городской улицы в окружении множества химер. Познаний об этих существах оказалось достаточно, чтобы с первого взгляда понять — все химеры вокруг принадлежат к расе полуангелов.

Ма’алаки’ окружили святого, все они с интересом осматривали его, возбуждённо перешёптываясь на сервилическом наречии. Среди химер особо выделялась гепардообразная девочка в богатых одеждах, она не шепталась с остальными, а уверенно шла прямиком к Иессею. Прочие ма’алаки’ уважительно расступались перед ней.

— Приветствую Вас. — Обратилась ба’астидка к Иессею. — Моё имя Танэ’Ба’Сей. Это большая редкость и, что важнее, большая честь, встретить кого-либо из народа святых в нашем мире. Ваше появление здесь крайне неожиданно.

— Приветствую Вас также. Иессей из рода Наки’ир. Вот уж действительно, крайне неожиданно, особенно для меня…

— В таком случае смело могу назвать большой удачей то, что при появлении здесь Вы встретили именно меня.

Иессей скользнул взглядом по пятнистой шерсти на руках Танэ и припомнил того гепарда из сна-воспоминания, который, вслед за тигром, был поглощён Скульптором Рода, и произнёс:

— Сдаётся мне, удача здесь ни при чём.

— Вот как? В таком случае не изволит ли Иессей из рода Наки’ир уделить мне немного своего времени и порадовать приватной беседой? — Как можно более дружелюбно поинтересовалась Танэ.

Иессей готов был принять приглашение, но вдруг понял, что и гепард с тигром, и Скульптор Рода, и алтарь из его воспоминаний медленно, но верно исчезают, а вслед за ними постепенно стираются воспоминания и об этих странных людях, и о ещё более странной суккубе, и о чужих прожитых днях.

Иессей вежливо улыбнулся ба’астидке и, продемонстрировав сожаление, произнёс:

— Увы, сейчас мне необходимо заняться одним делом. Дело крайне неотложное, однако это не займёт много времени, и вскоре я буду весь в Вашем распоряжении, Танэ’Ба’Сей.

— Как Вам будет угодно. — Ответила ба’астидка.

Святой вышел из окружавшей его толпы и, присев под тенью разлапистого древа, открыл дневник, в который поспешил записать всё то, что смог припомнить из своего путешествия по глубинам чужих воспоминаний.

«Интересно, какой сейчас год?» — Начал писать Иессей.

***

— Долго я спала? — Спросила Лили, едва открыла глаза.

Послушно охранявший её сон Алоиз сообщил:

— Минуту, не больше.

— Как удобно… — Отметила бестия, и, не пояснив, в чём заключается удобство, поведала Алоизу то, что считала важным. — Цель оказалась даже лучше, чем я предполагала. Наверное, прозвучит глупо, но сейчас мне кажется, что я была рождена для этого. Воплотить кошмар или объединить мир… По сути, одно и то же. — Лили прекрасно помнила произошедшее в мнимой вселенной. — Да, здесь мне самое место. А вот насчёт тебя, Алоиз, я не уверена.

Договорив, Лили стряхнула с себя остатки неестественной сонливости. Теперь она знала, каковы причины этих странных ощущений. «Присоединюсь к вам в следующий раз» — решила она и с головой окунулась в новую действительность.

***

Проснувшись, Соли приобнял устроившуюся на его плече суккубу, и та нехотя открыла глаза. Чёрный вихрь в глазах Веты постепенно сменялся привычной красной дрожью.

— Паршивый сон. — Лениво пожаловалась она и сладко зевнула, после чего переместилась с плеча Соли на его колени. — Зато как будто ускользает… Прям как у людей. Соли, ты заразный. Но всё равно разрешаю меня целовать. М-м-м, пока не забыла… Ты сам подписался, отказ не принимается… Властью имени моего нарекаю тебя апостолом моим, привнеси волю мою в мир мой… — И Вета, не обращая внимание на прокатившуюся по земле лёгкую дрожь, вновь погрузилась в сон, в этот раз безмятежный.

— Так вот что значит начать новую жизнь с тобой. — Соли рассмеялся, как всегда ужасающе, и присоединился к сновидению своей вечной спутницы.

Параграф 25: пролог [первого архива]

Настоящее, Тетис.

— Меня зовут Вета. С недавних пор. Имя придумала не я, но меня всё устраивает. Почему? Наверное, потому, что человек, который меня так назвал… Ах да, следует начать с того, что имя мне дал не кто-нибудь, а человек, что само по себе нелепо. Ведь я всё-таки демон.