Они были готовы немедленно открыть огонь, но им и в голову не пришло, что стрелок может находиться под потолком башни, откуда Брейн их неожиданно и атаковал.

Падая, он ударил коленом в спину одному из них, и тот выронил автомат, а когда вместе они свалились на пол, Брейн подсечкой сбил и второго. Однако он наивно полагал, что первый не успеет отреагировать – едва Брейн сам упал на железный пол, как на него сверху прыгнул первый сбитый им чужак.

Теперь в его руке уже был вибрационный нож, который он выхватил из запястной оснастки.

Брейн скользнул в сторону, и противник ударил ножом в пол, выбив сноп искр.

Брейн прокатился к стене, вскочил и встретил атакующие удары второго, пришедшего в себя, чужака жесткими блоками. Затем головой что было сил врезал в маску с газовым фильтром.

Его удар головой был настолько мощным, что чужака не спасла защита от пули. Атакованный боец пролетел через весь салон и рухнул у стены, а первый, более осведомленный, снова бросился в атаку, держа в руках уже два ножа. Но Брейн теперь работал на автомате: удар ногой, два раза рукой, опять ногой, подсечка с разворота и довершающий удар локтем в маску упавшему противнику – ничего такого, чего бы он не делал раньше. Потом броском вскочил на ноги и с разбегу ударил в грудь того, которого до этого ударил головой.

Удар пришелся в грудную часть бронированной пластины, которая легко бы защитила от пули, но удар Брейна был коварен, как гравитационная пушка. Он игнорировал защиту и наносил повреждения за ее пределами.

Дело было сделано. Оба его противника лежали обездвиженными, а их автоматы валялись в стороне.

Слыша частую стрельбу, Брейн подхватил трофейный автомат, несколько магазинов и, выскочив наружу, упал на землю, прижатый длинной очередью, которая прошлась по кустам и по бортам покинутого им броневика.

– Эй, командир! – услышал он и увидел махавшего Лиама. Тот прятался за окаменелым пеньком дерева, рухнувшего лет сто назад.

Брейн быстро, словно змея, переполз к нему и, как оказалось – вовремя. Следующая очередь прошла ниже, хлестнув по борту и пострадавшей гусенице броневика.

– Рад видеть вас живым, сэр! – прокричал Лиам и, резко поднявшись, выпустил куда-то весь магазин и тут же, присев, быстрым движением сбросил пустой магазин и вставил следующий. И снова поднявшись, выпустил еще пятьдесят патронов – практически за секунду.

– Я думал, они вас уже распотрошили! – прокричал Лиам.

Тут поднялся Таурос, который находился буквально в двух метрах, и, тоже выпустив все пятьдесят пуль из автомата, также присел, чтобы сменить магазин, и снова открыл огонь по неизвестной Брейну цели.

«Ужас», – подумал он. У себя дома он никогда не сталкивался с такой плотностью огня. По крайней мере теперь он понимал, почему они выходили с сорока магазинами, по пятьдесят патронов в каждом – меньше брать было бессмысленно.

Между тем ответный огонь был таким же плотным. Пули спиливали молодые деревца, и те валились, а с ними падали и насекомые, слизни, какие-то блохи, которые тут же начинали прыгать и пытаться укусить.

Но Лиам и Таурос как будто этого не замечали и продолжали попеременно поливать огнем позиции противника. А опустошенные магазины падали так же часто, как у Брейна дома – стреляные гильзы.

«Ужас», – снова подумал он, отмахиваясь от блох, и новое дерево, срезанное очередной очередью, валилось сверху.

Время от времени Брейн поднимался и тоже делал короткие очереди, но такие длинные, как у Лиама с Тауросом, у него не получались. Ствол сходил с прицела, и Брейн понимал, что дальнейший расход боезапаса был ни к чему.

А между тем им противостояли, как видел Брейн, хорошо подготовленные бойцы. Их выстрелы были очень точными, хотя в отличие от Лиама и Тауроса они расходовали боезапас чуть более экономно, и их оружие было более крупного калибра.

Брейн это понял и по отдаче, ведь он стрелял из трофейного автомата.

Ему казалось, что он попадал, потому что черные силуэты противника как будто зависали.

Он делал несколько быстрых выстрелов, припадал к траве, а затем получал ответ, который проносился над его головой и врезался в грунт и стволы деревьев.

Иногда ответ был более яростный, и тогда Брейн вжимался в землю. Его легкая каска тяжелые пули не держала, да и бронежилет против такого калибра был легковат.

– Уши прикрыть! – крикнул вдруг Лиам, вжимаясь в землю, и Брейн последовал его примеру, не успев понять, к чему была команда. Но затем последовал хлесткий удар, похожий на щелчок огромного бича. И по ногам как будто ударили линейкой. А потом все вокруг загорелось.

– Ай! – воскликнул Брейн, и сверху посыпались обуглившиеся листья.

– Что это было?

– Китган, рассеянный выстрел! – крикнул Лиам. – Но это хорошо.

– Да чего же хорошего? – прокричал в ответ Брейн.

– Один такой выстрел наполовину сокращает магазин! – пояснил Лиам.

И Брейн мысленно пожалел, что не было времени изучить материальную часть и приходилось вот так – все испытывать буквально на собственной шкуре.

Снова загрохотали торопливые очереди Лиама и Тауроса, затем Брейн стал различать частую трескотню пулемета Дино. Он справа – дальше от их позиции – нашел себе место, организовывая почти что перекрестный обстрел. Он тоже бил, не останавливаясь, учитывая, что патронов ему пока хватало.

Противник притух, противник потерял инициативу, попав в такую ситуацию, где по нему стреляли с разных сторон.

А Брейна беспокоило отсутствие Янгверда, он еще никак не заявил о себе, и нельзя было понять, жив он или нет.

А между тем стрельба стала разгораться с новой силой, и Лиам, Таурос и Дино вели огонь, не останавливаясь, в то время как Брейн лишь позволял себе быстрые подъемы с короткими очередями. Другому он не был обучен.

Его сейчас больше интересовало, как выглядит общая картина боя. Впереди были две огневые точки, еще двое остались в броневике. Но едва ли они атаковали броневик вчетвером, значит, нельзя было исключать сюрпризов. А не заходит ли кто-то из них с фланга, например, с китганом?

Если бы Лиам не скомандовал, уши обгорели бы наверняка.

Коварное оружие, очень коварное.

И в этот момент снова ударило все тем же объемным испепеляющим бичом.

Брейн даже закашлялся и почувствовал, что действительно на этот раз обожжено ухо, однако противник выбрал неудобную позицию, и волна ушла вверх, откуда посыпались обожженные жуки и припеченные гусеницы, некоторые из которых были размером с кулак. Они стучали по земле, словно камни, а одна из них ударила Брейна по каске.

Янгверда все еще не было видно, а тем временем снова хлестнул китган, и теперь в воздухе закружилась всякая дымящаяся шелуха.

Где-то рванула граната, и осколки прошлись по оголенным кустам. Таурос вдруг вскрикнул и завалился набок.