чёрного дыма. Вскоре около главных ворот Неонина творился огненный ад – там горело всё, что могло гореть. Кочевники, не успевшие покинуть город вместе со своими соплеменниками, с криками метались по улицам Неонина, отыскивая дорогу к другим воротам. Те же, кто вышел в поле, присоединились в основной армии, стоявшей под стенами города.

Дилль и Тео после краткого совещания, решили пока всё же не покидать город. Дилль, рискуя быть обнаруженным, залез на крышу соседнего дома, откуда была видна часть поля предстоящей битвы. Сквозь дым пожарищ он увидел ситгарских пехотинцев, стоящих в плотном строю и ощетинившихся копьями. А с другой стороны Дилль видел тысячи хивашских конников, перестраивавшихся для атаки.

– Им было бы логичнее укрыться в городе, – послышался голос вампира.

– Хиваши не думают об обороне, – заметил Дилль. – Они уверены, что сомнут наших. И мне кажется, у них есть для этого все основания.

Конная лава двинулась на пехотный строй. Навстречу им полетели стрелы огневиков, разнося в клочья десятки всадников вместе с лошадьми. Но кроме огненных стрел авангард хиваши был атакован ещё и магией – это в бой вступили королевские магистры. Несколько бледно-голубых сполохов вспыхнули над конниками, превращая живую плоть в лёд. Магический огонь – не такой яркий, как у гномов, тем не менее сжигал хивашских воинов столь же эффективно.

Внезапно перед пехотинцами появился дракон. Не такой огромный и чёрный, как Тринн, но всё же достаточно большой и грозный. И если кочевники поняли, что перед ними всего лишь иллюзия, то их кони, увидев ящера, выпускавшего струю за струёй пламя, в панике начали отворачивать в стороны. Ещё Дилль увидел какую-то слабо мерцающую завесу прямо перед строем пехоты – судя по всему, эта завеса замедлила атаку хиваши. Кони, пройдя это мерцающее препятствие, останавливались и даже падали, а на них напирали те, кто двигался следом. В итоге, возникла давка, и ужасающей силы удар конницы превратился с хилую схватку, которую пехотный строй без труда отбил. Но несмотря на эти успехи, было ясно, что долго так продолжаться не будет. Гномы расстреляют свои огненные запасы, маги истратят силы, а пехоту в итоге забросают стрелами и сомнут.

– Да, похоже, ты прав, – нехотя согласился Тео. – Их слишком много даже для магов и гномьих огневиков.

– Я тебе скажу, что их гораздо больше, – напряжённым тоном сказал Дилль, вытягиваясь и глядя вдаль. – Посмотри-ка на юг.

Вампир посмотрел, куда показывал товарищ, и выругался.

– Они что, весь свой каганат сюда пригнали? Дилль, надо бежать из города, пока не стало совсем поздно.

На горизонте, где сумрачное небо соединялось с бурыми полями, поднимались клубы пыли. Судя по размерам этих пыльных облаков, к Неонину приближалась ещё одна армия, численностью не меньше той, что сейчас атаковала ситгарцев.

– В поле нас сразу же заметят, – возразил Дилль. – Без коней мы далеко не уйдём. Надо ждать до темноты.

Они ещё поспорили, но в итоге вампир признал, что план Дилля более безопасный. Тем временем новая хивашская армия приблизилась к месту битвы настолько, что уже можно было разобрать даже отдельных всадников, на полном скаку потрясавших копьями.

– Или я чего-то не понимаю, или хиваши не рады соплеменникам, – озадаченно сказал Тео, глядя, как кочевники пытаются развернуть навстречу новоприбывшим свой левый фланг. – Что тут происходит?

– Тео, – прерывающимся от волнения голосом воскликнул Дилль, – это же ситгарские флаги!

Над армией, атакующей фланг хивашской конницы, взвились золотые знамёна с красным львом. Кочевники, ещё минуту назад яростно пытавшиеся прорубить строй копьеносцев, разворачивали коней и, спасая свои жизни, мчались в степи. Но хиваши уже оказались в окружении: с одной стороны пехота, маги и гномы, с другой – горящие стены Неонина, а тяжёлая ситгарская кавалерия завершила окружение. Конечно, пустынные воины жестоко сражались, но в конце концов битва превратилась в избиение. На юг сумела уйти едва ли полутысяча.

Глава 30

*****

– Слушай, отстань от меня! – в сотый раз прорычал Дилль, пытаясь сбежать от настырного мага куда-нибудь в хвост колонны. – Иди Теовульфа доставай – он всё равно к вам ехал.

– С вампиром вопрос решённый, а вот ты просто обязан поступить в Академию, – не отступал Эрстан. – Тебе достался невероятный магический дар, и не использовать его – это настоящее преступление против Ситгара.

– Что мне досталось от вашей Академии, так это возможность погибнуть двадцатью различными способами, причём каждый из них – геройский, – проворчал Дилль. – Эрстан, я ещё не сошёл с ума, чтобы добровольно отказываться от вольной жизни, выпивки и женского общества. Гунвальд, ну хоть ты скажи ему.

Каршарец, покачивавшийся в седле, важно кивнул.

– Само собой. Отказываться от таких вещей – это всё равно, что самому зарыться в могилу.

– Во-от… – начал было Дилль, но Гунвальд ещё не закончил свою мысль.

– С другой стороны, ты прикончил пятерых хиваши за одно мгновение. А я за всю битву успел только четверых завалить. Надо было всё-таки прибить этого настырного сержанта.

Каршарец, пришедший к Неонину вместе с ситгарскими пехотинцами и магами, очень переживал, что ему не удалось отправить к праотцам много-много хиваши. И теперь всю дорогу ругал дурацкие армейские порядки, не разрешающие честному каршарцу выбраться из строя и от души помахать мечом, раскраивая черепа кочевников. Какой-то сержант пригрозил Гунвальду, что если тот во время боя покинет строй, то он лично воткнёт ему меч в спину. Поскольку Гунвальду не улыбалось получить меж рёбер кусок доброй ситгарской стали, ему пришлось сражаться вместе с остальными пехотинцами до тех пор, пока хиваши не начали отступать. А потом тяжёлая кавалерия, которую привёл к Неонину генерал Куберт, взялась за дело, и бедному каршарцу удалось скрестить меч только с четверыми хиваши – остальные либо сбежали, либо сдались в плен. А убить сдающегося в плен, сказал Гунвальд, это позор для истинного каршарца.

– Это я к чему, – неторопливо продолжал Гунвальд. – Ты, Дилль, не обижайся, но как воин ты – пшик. Дай тебе меч – сам зарежешься.

– Я, между прочим, в Неонине мечом орудовал не хуже тебя! – возмутился Дилль.

– Да ладно! Я тебя прибью одной левой и даже с завязанными глазами, – отмахнулся каршарец, и Дилль был вынужден признать, что друг прав. Прибьёт. – Так что воина из тебя не получится.