Наконец, Хэдек обернулся ко мне, обхватил лицо обеими руками, и по-доброму улыбнулся… так же нежно и желанно, что перехватило дух, а накатывавший всхлип утонул в ожидании его губ, но…

— Ты, когда ни будь, ассоциировала себя с кем-то?

Джей прижался лбом к моему и прямо как в тот день, закрыл глаза, кончиками ресниц потянув мои веки вслед за своими.

— Хотела бы быть кошечкой или цветком?

Я невольно насупилась от приступа испанского стыда за такой невинный вопрос из уст известного верзилы, но от ласки губ его тёплым размеренным дыханием, почти тут же позабыла про все испепеляющие взгляды и вспышки фотокамер.

Словно и не было вовсе ни учеников, ни школы… ни даже целого мира.

— Ну уж нет, милый. Каким-то зверушкам или розочкам нечета ровняться со мной.

— Какая гордая зайка…

Джей нарочно потрепал меня по загривку, где когда-то и правда, были заячьи ушки.

— Уж какая родилась.

— Вот и помни об этом, конфетка. Не дай челяди превратить мою орлицу в общипанную курицу.

Поддавшись на порыв, я вновь, как маленькая, позволила себе растаять в его словах и запахе черешни с лёгким флёром табака, уводивших меня от глупостей, словно беззащитную девочку, и открыв глаза, утонуть в лисьей обольстительно улыбке.

— Это же как надо дружить с головой, чтобы назвать даму курицей? Просто мастер комплиментов…

Джея откровенно веселила моя сердитая моська, так что он лишь потрепал меня за щёчки, словно смазливую актрису из дорам или плюшевого пса.

— Как говорил мой дед, любовь, она как уха. Должна быть с головой…

Это было лучше всякого ответа. Не знаю, чувствовал ли он то, чего желало моё сердце, но услышав эти слова, за спиною вновь, второй раз за столько лет, по-настоящему гордо распахнулись крылья, а серый и чуждый мир снова окрасился в цвета.

— Ваше приглашение, мисс…

Наконец очередь подошла и к нам. Протянув приглашения охране, Джей повернул меня к себе лицом и поцеловал в лоб.

— А теперь улыбайтесь, принцесса… орлу не пристало бояться кур.

Встав по другую сторону от Ное, братья одновременно открыли для меня обе створки парадной двери, как позволялось только королям.

Глава 15 Танец Диадемы и Венца

— Добрый вечер… граф Блюнайт.

Не смотря на онемевшие от усталости руки и покалывание в пальцах, я поздоровалась и даже сделала книксен, когда меня «провели» по лестнице на самый верх корабельной башни, и грубо втолкали на капитанский мостик.

— Какая приятная встреча, мисс Арани.

В осанке пожилого мужчины, несмотря на возраст, всё ещё виднелась военная выправка, а отглаженный костюм отдавал нотками мускуса и миры, подкупая и даже чуточку располагая к этому человеку с проступавшей сединой и уставшими, но цепкими глазами.

— Я полагал провести её в немного другой обстановке, но мне передали, что вы искали встречи со мной. Право, я польщён. Позволите узнать, зачем?

Владыка Корнуолла был зол, что в его план так бесцеремонно ворвался мой побег, но мало кто смог бы рассмотреть его гнев за макияжем из величия и стати без такой же крови, как и у него.

— Да так, мелочи. Хотела предложить вам сдаться.

— Что же…

В его идеально подкрученных усах украдкой мигнула ухмылка, которая была столь мимолётной, что в тот же миг исчезла, словно кубик растворимого кофе в пугающем кипятке.

— В таком случае, может вы могли бы оказать мне честь и рассказать обо всём за чашечкой чая?

— Простите за мою просьбу, милорд, но будьте любезны…

Я расправила плечи и, бросив взгляд через плечо, со всем присущим нарциссизмом, окинула толпу британских горничных и солдат удачи.

— Отзовите своих псов. Тогда и поговорим…

Граф с пониманием кивнул и отмашкой выпроводил верзил и особо неприятную мне, типично английскую служанку, наказав «милой Марджери» принести нам чай.

— Раз вы оказали мне честь своим визитом, то я не могу не спросить о том, как же вы выбрались, ваше высочество? Мои люди были настолько плохи?

Мысленно перекривляв этот жест показной вежливости, я опустилась в уважительно предоставленное мне, капитанское кресло.

— Вам интересно? Польщена.

— Вижу, рассказ обещает быть длинным.

— Ну что вы, там и говорить-то не о чем. Всего лишь ловкость рук. Никакого мошенничества.

Я пространно покрутила кистью в воздухе, а спустя пару минут формальной лести, граф уже, казалось, увлёкся беседой, но как бы я не тянула время, нам всё же подали Эрл Грей…

Тот самый легендарный, за который с его молочной сладостью, можно было и умереть.

И отнюдь не на словах.

— И всё же, миледи, раз вы почтили нас визитом, то укажите кого мне благодарить?

К горлу подкатил противный комок, а лёгкая дымка сладкого чая издевательски дразнилась ароматами ванили и янтарных леденцов.

— Думаю, вы прекрасно знаете это и без моих слов. Уж кому не знать про то, что он похитил сына крупнейшего в империи оружейного барона, как ни военному атташе в Балтике. Не так ли, граф?

По его лицу скользнула тень шовинистической ухмылки, которой на меня смотрели даже ненавистные горничные, но в этот миг меня мучал лишь вопрос о том, сколько из его, старательно скрываемых морщин, появилось на моей земле.

И скольким пришлось за это заплатить…

— Разумеется, однако я был страшно взволнован присутствием Хэдека младшего с вами. Человек такого сорта не то, что бы…

— А мне не столь важно, что вы думаете о его сорте, граф.

Я перебила старика. Наверное, впервые за обозримые годы заткнула человека, годившегося мне в отцы, но от взгляда которого хотелось убивать и не только из ненависти.

Страхом полнилось даже, убежавшее в пятки, сердце, а обжигающий фарфор с чаем на пару мгновений показался холодным от проступавшего пота.

— Мне лестна ваша забота о моём окружении, но раз выдался шанс его «исправить», то