— Признать, что она сделала из меня дурака? —фыркнул Воргун. — Не говори глупостей. По-твоему, я должен был бежать икричать, что я — последний болван, что попался ей на крючок. Все, что я хотел —это объявить всем, что с твоей королевой все в порядке. Но я даже не успелподойти к двери, как появилась эта громадина. Она мне угрожала, Спархок. Тыпредставляешь, мне, королю Талесии. Видишь тот стул?

Спархок взглянул в ту сторону, куда кивнул Воргун. Тамвалялся весь покореженный стул, и большие клочья конского волоса торчали изширокой дыры в его спинке.

— Это был просто наглядный урок, Спархок, — мягкопояснила Миртаи. — Я хотела, чтобы Воргун понял, что может с нимпроизойти, если он примет неправильное решение. Ну, теперь все в порядке. Идумаю, мы с Воргуном уже почти друзья. — Миртаи, как заметил Спархок,никогда не употребляла титулов.

— Это очень нехорошо — наставлять нож на короля, —неодобрительно заметил ей Спархок.

— Она и не наставляла, — сказал Воргун. — Онарасправилась с этим стулом при помощи колена. — Его передернуло.

Спархок с удивлением посмотрел на тамульскую великаншу.

Миртаи стянула с себя рясу, нагнулась и благопристойнослегка приподняла свой кильт. Как уже и говорил Телэн, к ее бедрам былипристегнуты остро отточенные ножи, так что их лезвия доходили до середины икр.Спархок также заметил, что на обоих ее коленях были ямочки.

— Весьма полезное приспособление для женщины, —объяснила Миртаи. — Мужчины порой становятся игривыми в самое неподходящеевремя. Ножи всегда убедят их пойти поиграть с кем-нибудь еще.

— Разве это не противозаконно? — спросил Воргун.

— Вы хотите попробовать ее арестовать, ваше величество?

— Может, вы прекратите болтать попусту? — резкосказала им Элана. — Вы трещите как сороки. Послушайте, что мы сделаемдальше. Через некоторое время все успокоятся. Тогда Воргун проведет меняобратно в палату, а Миртаи и Спархок последуют за нами. Я повисну у Воргуна наруке и буду выглядеть слабой и беззащитной. В конце концов я или только чтопадала в обморок, или была посещена Богом, в зависимости от того, какой изходящих там слухов вы выберете. Мы все должны занять места до того, какАрхипрелата подведут к трону.

— Как ты собираешься объяснить им свою речь? —спросил Воргун.

— Я этого вовсе не собираюсь, — ответилаЭлана. — И совершенно ничего не смогу вспомнить или что-то тому подобное.Пускай верят в то, во что хотят поверить. И никто не посмеет обвинить меня волжи, иначе ему придется иметь дело с Миртаи и Спархоком. — Тут онаулыбнулась. — Тебе понравился мой выбор, милый? — спросила онаСпархока.

— Пожалуй, да.

— В таком случае можешь поблагодарить меня, какподобает — когда мы окажемся наедине. Ну вот, а теперь пошли в палату.

И еще через несколько мгновений они уже были в зале. Вид увсех четверых был достаточно мрачный, Элана, с лицом бледным и изнуренным, шлатяжело опираясь на руку Воргуна. Когда оба монарха заняли свои места, наступилоблагоговейное молчание.

Патриарх Эмбан озабоченно потянулся вперед.

— С королевой все в порядке? — спросил он.

— Ей, кажется, немного лучше, — ответил емуСпархок. — Она говорит, что не помнит ни слова из своей речи перед Курией.Будет лучше, если мы не станем давить на нее в этом отношении, хотя бы в еетеперешнем состоянии, ваша светлость.

Эмбан проницательно взглянул на Элану.

— Я все прекрасно понимаю, Спархок. Я скажу пару нужныхслов Курии. — Он улыбнулся Элане. — Я так рад, что вы почувствовалисебя лучше, ваше величество, — произнес он.

— Благодарю, ваша светлость, — тихим дрожащимголоском ответила ему Элана.

Эмбан вернулся на кафедру, а Спархок и Миртаи поспешилиобратно на свои места в зале.

— Братья мои, — сказал Эмбан. — Я уверен, вырады будете услышать, что королеве Элане уже лучше. Она просила меня передатьвам свои извинения за то, что могла сказать. Здоровье королевы еще невосстановилось, и она проехала в Чиреллос с риском для жизни, твердо решивприсутствовать на заседаниях.

В палате послышались возгласы восхищения такой преданностью.

— Думаю, лучше всего будет, — продолжилЭмбан, — если мы ни о чем не будем расспрашивать королеву. По-видимому,она не помнит ни слова из своей речи. Это можно объяснить слабостью Эланы.Правда, — Эмбан многозначительно помолчал, — есть и другое объяснение,но думаю, мудрость и сочувствие к ее величеству требуют пока умолчать об этом.Вот так возникают легенды.

Но тут раздалось громогласное звучание фанфар и из двери,слева от трона, появился Долмант, сопровождаемый Ортзелом и Бергстеном. НовыйАрхипрелат выступал в простой белой сутане, и лицо его было строгим, носпокойным. Поразила Спархока лишь странная схожесть белых одеяний Долманта иСефрении, и в голове его промелькнули мысли явно еретического толка.

Оба патриарха, один из Лэморканда, другой из Талесии,провели Долманта к трону, с которого в их отсутствие уже сняли наброшенное нанего черное покрывало, и Архипрелат занял свое место.

— Обратится ли к нам Сарати? — проговорил Эмбан,выходя из-за кафедры и преклонив колена пред лицом новой главы Церкви.

— Сарати? — прошептал Телэн Бериту.

— Это древнее имя, — спокойно сказал емуБерит. — Еще давно, лет триста назад, когда церковь наконецвоссоединилась, Первого Архипрелата звали Сарати. Его имя помнят и теперь ивоздают ему честь, обращаясь так к Архипрелату.

Долмант восседал на своем золотом троне, лицо его былосерьезным.