Роланд поднялся и поклонился, трижды хлопнув себя по горлу.

– Благодарствую, саи.

Старуха поклонилась в ответ, но ничего не сказала. По еещекам бежали слезы.

– Готовы? – спросил Роланд.

Эдди кивнул. Он боялся заговорить.

– Вот и славно, – сказал Роланд. – Пошли.

По разрушенной главной улице поселка они двинулись коколице. Джейк катил кресло Сюзанны. Когда последний дом ("МЕНА ИТОРГ", значилось на поблекшей вывеске) остался позади, мальчик оглянулся.Старики еще не разошлись и стояли около каменного указателя – затерянная впустынных степных просторах жалкая горстка представителей рода человеческого.Джейк поднял руку. До сих пор ему удавалось сдерживаться, но когда несколькостариков – в том числе Сай, Билл и Тилл – подняли руки в ответ, он заплакал.

Эдди обнял его за плечи.

– Ты знай шагай, приятель, – сказал он вздрагивающимголосом. – Глядишь, и полегчает. А иначе никак.

– Они такие старые!– всхлипнул Джейк. – Как мы могли вот таквот просто взять и бросить их? Это неправильно!

– Это ка,– не задумываясь ответил Эдди.

– Да? Гов… гов… говно ваше ка!

– Да, и притом крутое,– согласился Эдди… но не остановился.Не остановился и Джейк. Больше он не оглядывался: боялся, что старики еще неушли, что они стоят посреди заброшенного поселка и глядят, как Роланд сдрузьями постепенно исчезает вдали. И был прав.

Не прошли они и семи миль, как небо стало темнеть, азападный его край запылал червонным золотом заката. Поблизости виднеласьэвкалиптовая роща. Джейк и Эдди отправилсь туда по дрова.

– Не понимаю, почему мы не остались, – сказал Джейк. – Непонимаю, и все. Нас же приглашала слепая леди. Все равно мы далеко не ушли. Ятак наелся – до сих пор еле хожу.

Эдди улыбнулся.

– Я тоже. И могу сообщить тебе еще кое-что: твой добрый другЭдвард Кантор Дийн спит и видит, как завтра утречком первым делом надолго и безспешки засядет орлом в этой роще. Ты не поверишь, как я устал жрать оленину игадить козьими орешками. Если б год назад ты мне сказал, что моей самой большойрадостью будет хорошо высраться, я бы рассмеялся тебе в лицо.

– Твое второе имя действительно Кантор?

– Да, но ты лучше про это помалкивай.

– Ладно. Ну почемумы не остались, Эдди?

Эдди вздохнул.

– Потому что оказалось бы, что им нужны дрова.

– А?

– Мы нарубили бы дров, и оказалось бы, что старикам позарезнужно свежее мясо – ведь последние запасы они отдали нам. Мы же не полныеуроды, чтобы не возместить того, что умяли, так? Тем более, что сами при стволах,а у стариков, небось, одни луки со стрелами, да и тем лет пятьдесят, если невсе сто. Поэтому мы отправились бы на охоту и вернулись бы только к ночи, аутром Сюзанна сказала бы: прежде чем двигать дальше, следует кое-что подправить– не снаружи,Боже упаси, это опасно, – но, может быть, в гостинице или где онитам живут. Это ведь всего день-другой, а что такое день-другой, верно?

Из сумрака материализовался Роланд. Он двигался как всегданеслышно, но казался усталым и озабоченным.

– Я уж подумал, вы оба свалились в зыбун.

– Не-а. Я просто объяснял Джейку факты так, как я ихпонимаю.

– Ну и чтов том было бы плохого? – спросил Джейк. – Ведь этаТемная Башня стоит где стоит уже давным-давно, верно? Она ведь никуда неденется, правда?

– День-другой, потом еще день-другой, потом еще. – Эддиоглядел ветку, которую только что подобрал, и с отвращением отшвырнул ее всторону. "Что-то я начинаю говорить точь-в-точь как он", – подумалмолодой человек. Тем не менее он знал, что все сказанное – чистая правда. –Может быть, мы увидели бы, что родник забился илом, и было бы хамством уйти, неочистив его. Но почему бы тогда не прихватить еще пару недель и не сварганитьна скорую руку водяное колесо? Старикам не годится таскать воду из колодца. Изагонять бизонов на своих двоих – тоже. – Эдди покосился на Роланда, и в егоголосе зазвучал упрек. – Знаешь… как представлю, что Билл с Тиллом выслеживаютстадо диких бизонов, аж мороз по коже.

– Им не привыкать, – сказал Роланд. – Более того, я думаю,нам нашлось бы чему у них поучиться. Не тревожьтесь о них. А пока давайтенаберем хвороста – ночь будет холодная.

Но Джейк еще не успокоился. Он пристально, почти сурово,смотрел на Эдди.

– Ты хочешь сказать, мы никогда не сделали бы для нихдостаточно?

Эдди выпятил нижнюю губу и сдул со лба прядь волос.

– Не совсем так. Я хочу сказать, что потом уйти было бы нелегче, чем сегодня. Тяжелее – может быть, но легче – нет.

– Все равно,по-моему, это неправильно.

За разговором они вернулись к тому месту, которомупредстояло, едва запылает костер, стать очередным привалом на пути к ТемнойБашне. Сюзанна, которая выбралась из кресла и, подложив руки под голову,лежала, глядя на звезды, села и принялась укладывать хворост особым образом,как много месяцев назад ее научил Роланд.

– Суть вашего спора в том, что же правильно, – сказалРоланд. – Но, коль излишне долго приглядываться к мелким правильностям, Джейк,к тем, что под носом, легко утерять из виду крупные, стоящие дальше. Миррасшатался: все идет наперекосяк, хаос умножается, но время решительныхдействий не пришло. Покуда мы помогали бы двум-трем десяткам душ в РечнойПереправе, в иных краях, быть может, страдали бы или умирали двадцать илитридцать тысяч. И если есть во вселенной место, где можно вправить нашвывихнутый век, это – Темная Башня.

– Почему? Как? – спросил Джейк. – Что вообще такое этаБашня?

Роланд присел рядом со сложенным Сюзанной хворостом, досталогниво и принялся высекать над растопкой искры. Вскоре среди прутьев ипригоршней сухой травы расцвели маленькие язычки пламени.

– К моему величайшему сожалению, на эти вопросы я не могуответить, – промолвил он.

Очень хитро, подумал Эдди. Роланд сказал "не могуответить"… но это было вовсе не то же самое, что "не знаю".Далеко не то же самое.

Ужинали водой и зеленью. Давала себя знать обильная трапезав Речной Переправе: даже Чик, проглотив пару кусочков, отказался отпредложенных ему Джейком объедков.

– Что ж ты в поселке заупрямился, не стал говорить? – укорилДжейк косолапа. – Выставил меня идиотом!