Он перевел взгляд на Дамиана Четвертого. А тот рассматривал дыру на штанах с таким удивлением, будто никогда в жизни не видел ни штанов, ни дырок.

- Эй, Демон, - крикнул кто-то, - Помнится, ты сказал, если кто тебя поцарапает, ты ему сразу капитанский патент выпишешь.

Марк протянул саблю назад, не глядя. Кто-то ее принял и, похоже, легендарный клинок "испивший крови Демона" пошел по рукам.

А Винкера пробило на хохот. Он почти сел на землю, не в силах стоять.

- Эшери! - крикнул он, - Ты меня в пираты звал, предложение еще в силе? А то у меня как раз корабль появился... И вино пригодится - как раз обмоем.

- Водой мыть будешь, - сверкнул глазами Кот.

С косы ушли, когда солнце уже опускалось в море, а красные крыши стали казаться черными. Князь, как и положено военному вождю (или предводителю банды) шел первым, немного прихрамывая на левую ногу. Маркиз хромал на правую. Оба подранка деловито обсуждали подробности тренировки: кто, кому, когда, сколько и каким местом...

- Сообразил? -  вполголоса спросил Марк.

- Он всегда поражал меня своей почти мистической способностью интуитивно предвидеть удар, - так же тихо поделился Эшери.

- Не предвидеть, - поправил Марк.

- Да понял уже! Он его просто видит. Мозг слишком быстро обрабатывает информацию. Почти как у тебя под разгоном, только у него это не разгон, он сам по себе такой. Но если такие мозги обмануть нереально...

- Можно обмануть глаза, - кивнул стратег, - князь не носит кинжала. Значит, с боем на короткой дистанции у него что-то не так. Больше ничего не может заставить воина отказаться от оружия.

- Я даже подумать о таком не мог, - Эшери тихонько засмеялся, - оказывается, у великого и ужасного Дамиана Четвертого есть слепая зона, и она начинается там, где заканчивается длина его сабли...

Над холмами загорались звезды.

Воздух у моря всегда пахнет особенно - это я еще в Монтрезе заметила. Чуть-чуть соли, чуть-чуть йода от выброшенных на берег пучков водорослей, немного нагретого солнцем песка. Ни с чем не перепутаешь. Солнце не обжигало, а словно гладило, ласково и ненавязчиво, а налетавший иногда ветер был похож на наскакивающего щенка: поиграем, ну, поиграем!

Аквамариновое море лежало под ногами переливающимся ковром, а за спиной словно развернулся сотканный гобелен, в котором было всего четыре цвета: голубой, зеленый, белый и бордовый. Зелень травы, светлая синь небес без единого облачка даже на горизонте, белые стены симпатичных, словно игрушечных домиков, террасами спускающихся с горы и темно-красные черепичные крыши, все одного цвета, но разной высоты и крутизны. Видно, разнообразием стройматериалов остров похвастаться не мог, вот и самовыражались жители как могли, через форму. Получалось красиво и стильно.

Это было похоже на один из тех сказочных городов, которые никогда не существовали в действительности - их воплощали в макетах, чтобы снять на камеру для фэнтези-фильма и тут же разрушить.

"Город-сказка, город мечта, попадая в его сети пропадаешь навсегда..." - примерно так я себя и чувствовала, пропавшей, заплутавшей, запутавшейся в паутине сказки - и совершенно неправдоподобно счастливой.

Эшери боялся, что я могу заблудиться? Ха! Не видел он Москвы. Здесь блуждать было негде. "Запутанные" улицы на поверку оказались очень понятными и подчинялись единой системе: весь склон делился на пять небольших районов, где разные по величине и форме, но одинаково белые домики были развернуты фасадами к тому, что здесь называлось улицами. А дворы и всякие подсобные постройки прятались внутри. Улицы вели вниз, чем ниже, тем шире. Углубляться в узенькие переулки не стоило, они частенько заканчивались тупиками.

В одном из таких тупиков меня облаяла собака, а в другом с большого дерева прямо в руки свалилось огромное желтое яблоко, словно пронизанное солнцем. Я машинально поймала его и сжала в руке - тонкая кожица треснула и на пальцы брызнул сок. Остров словно беспокоился, что я так и не поела и предложил легкую замену обильному завтраку.

Прыгая через две ступени, я спустилась вниз, к небольшой деревянной пристани. Полтора десятка лодок качались на воде, привязанные к помосту, и еще десяток были наполовину вытащены на светло-желтый песок и перевернуты. От крайней ощутимо тянуло смолой.

Песок, наполовину смешанный с ракушечником, манил неудержимо. Я и не удержалась - скинула туфли и с удовольствием зарылась в него пальцами. Хорошо же!

В "прежней" жизни я не могла позволить себе отпуска на море, а в Монтрезе так расслабляться побаивалась, все же, как ни крути, пиратская гавань... Хоть герцог и говорил, что с его кольцом я в полной безопасности, но пьяных придурков никто не отменял.

А здешний берег словно дышал безмятежностью. Она была разлита в воздухе и я, похоже, надышалась. Потому что, увидев незнакомого мужчину, совершенно не испугалась и даже не насторожилась. Наоборот - приветливо помахала рукой и поздоровалась. По-имперски, больше никакого языка я не знала, но понадеялась, что универсальный язык жестов не слишком отличается.

- Привет, - слегка удивленно отозвался он. На том же имперском.

Он показался мне совсем молодым пареньком, но, подойдя ближе, я поняла свою ошибку. Пожалуй, ровесник Марка... а то и постарше. Меня ввели в заблуждение невысокий рост, юношеская гибкость и совершенно несерьезная прическа - темные волосы торчали во все стороны непослушными вихрами, а хозяину было, похоже, все равно, как это выглядит. В глаза не лезет - и ладно.

И улыбался он точно так же - легко и беспечально. Неожиданно подумалось - если бы дух острова мог воплощаться, то именно так он бы и выглядел: улыбчивый вихрастый паренек без возраста с глазами, глубокими, как море и такими же переменчивыми.

Эти глаза настолько приковали мое внимание, что я не сразу заметила странное и совсем небезобидное занятие незнакомца: он крутил нож - юкку. Между пальцами левой руки. Лезвие мелькало рыбкой, быстро-быстро, выписывая круги и восьмерки.

Наверное, стоило испугаться. Но, вместо этого, я восхитилась:

- Как у тебя здорово получается!

- Хочешь - научу, - неожиданно предложил он.

- Да не выйдет у меня, я бездарь. Пальцы деревянные. Муж у меня так же умеет, - призналась я, - Не хуже выходит и на двух руках, и через запястье, и даже через локоть. Он мне как-то дал попробовать - не получилось.

- А попробуй еще раз! - лезвие сверкнуло, поймав солнечный луч, на мгновение исчезло, потом упало на ладонь - и островитянин протянул его мне. - Не бойся, не порежешься. Этот нож не острый, я его специально не точу, он для тренировок. Мне, в моей профессии, руки беречь нужно.

- Ты музыкант?

- Ага, - кивнул он, - почти. Можно и так сказать. Слух у меня не хуже. Смотри, кладешь на указательный, слегка придерживаешь большим, только не прижимай. Да, вот так. И смести немного, чтобы нож чуть-чуть падал. Вот! А теперь отпусти и подставь средний... Вот! Не торопись, делай все медленно. Скорость потом сама придет. Он не упадет, не бойся. У этих ножей баланс идеальный и выемки специально под такие фокусы, они сами вокруг руки пляшут, только придерживай.