— Где Джуди Маршалл?

— На той стороне, спиной к нам, на дальней скамье. Вы видитеее, мистер Маршалл?

— Я увидел ее сразу. С утра никаких изменений?

— Насколько мне известно, нет. Ее лечащий врач, докторСпайглман, придет через полчаса, и вы сможете получить у него более точнуюинформацию. Вы хотите, чтобы я отвела вас и мистера Сойера к вашей жене или предпочитаетеподойти сами?

— Мы подойдем сами, — отвечает Фред Маршалл. — Сколько у насвремени?

— Я даю вам пятнадцать минут, максимум двадцать. Состояние уДжуди еще нестабильное, хотелось бы обойтись без стрессов. Сейчас она выглядитдовольно спокойной, но при этом в немалой степени утратила связь с реальностьюи, скажу откровенно, галлюцинирует. Поэтому меня не удивит новая истерика, аведь нам не хочется удлинять стабилизационный период переходом на новыйпрепарат, не так ли? Так что, пожалуйста, мистер Маршалл, в разговорестарайтесь избегать тем, которые могут взволновать вашу жену, усилить еетревогу.

— Вы думаете, у нее галлюцинации?

В улыбке медсестры Бонд чувствуется жалость к собеседнику.

— Судя по всему, мистер Маршалл, галлюцинации у вашей женыбыли многие годы. Но ей удавалось это скрывать, потому что такие, как у нее,отклонения от нормы не возникают в один день. Они накапливаются год за годом, ивсе это время человек вроде бы ведет себя нормально. А потом какое-то событиестановится спусковым механизмом, вызывает срыв. В данном случае, разумеется,таким событием стало исчезновение вашего сына. И позвольте мне выразить вамсвое сочувствие. То, что произошло, ужасно.

— Да, да, конечно, — кивает Фред Маршалл. — Но странности вповедении Джуди появились еще до того…

— Боюсь, это одно и то же. Она нуждается в утешении, и еегаллюцинации, мир, который она в них видела, начали замещать действительность,потому что там она находила столь нужное ей утешение. Вы понимаете, о чем я,мистер Маршалл, не так ли? Вы же слышали, как утром она говорила о путешествияхв другие миры.

— О путешествиях в другие миры? — переспрашивает Джек.

— Достаточно типичный шизофренический симптом, — объясняетмедсестра Бонд. — Такие фантазии свойственны половине тех, кого вы здесьвидите.

— Вы думаете, что моя жена — шизофреничка?

Медсестра Бонд смотрит мимо Фреда, оглядывая обитателейсвоих владений.

— Я не психиатр, мистер Маршалл, но за моей спиной двадцатьлет общения с душевнобольными. Исходя из своего опыта, я должна вам сказать,что, по-моему, у вашей жены все классические симптомы параноидальнойшизофрении. Мне бы хотелось сообщить вам более приятные вести. — Она вновьсмотрит на Фреда Маршалла. — Разумеется, окончательный диагноз может поставитьтолько доктор Спайглман, он также ответит на все ваши вопросы, расскажет олечении и так далее.

Улыбка, которой она одаривает Джека, исчезает, едвапоявившись.

— Я всегда говорю нашим новым посетителям, что родственникамтяжелее, чем больным. Некоторые из этих людей далеко-далеко от реальности.Откровенно говоря, иной раз им можно только позавидовать.

— Разумеется, — кивает Джек. — Ясное дело.

— Тогда идите. — В ее голосе проскальзывает ноткараздражительности. — Наслаждайтесь визитом.

Несколько голов поворачиваются, когда они идут по пыльномуполу к ближайшему ряду скамей; многие пары глаз следят за ними. С дальнейскамьи поднимается тощая седовласая женщина, ее глаза умоляюще смотрят наДжека. Вскинутые руки трясутся. Джек заставляет себя не встречаться с нейвзглядом.

Когда они проходят мимо, она бормочет: «Мой утенок находилсяза дверью, но я этого не знала, вот он и попал в воду».

— Джуди мне говорила, — поясняет Фред, — что ее ребенокутонул в ванне.

Краем глаза Джек замечает, что к ним спешит мужчина вбольничном халате, с растрепанными волосами и широко раскрытым ртом. Когда онис Фредом подходят к скамье, на которой сидит Джуди Маршалл, мужчина поднимаетпалец, словно просит водителя автобуса остановиться. Джек следит за егоприближением. Что бы там ни говорила надзирательница Бонд, он не хочет, чтобыкакой-нибудь лунатик огрел его по голове. Поднятый палец находится уже в футеот носа Джека, мутные глаза изучают его лицо. Потом взгляд отводится, ротзакрывается.

Мужчина разворачивается и бросается прочь, с развевающимисяполами халата, палец ищет новую цель.

«Что произошло? — гадает Джек. — Не тот номер автобуса?»

Джуди Маршалл не пошевельнулась. Она, должно быть, слышала,как мужчина подбегал к ней, слышала его быстрое дыхание, торопливые шагиобратно, однако сидит, как сидела, спиной к ним, уставившись в какую-то далекуюточку. На ней зеленый халат, отстраненность от окружающих реалий полная. Еслией помыть и расчесать волосы, одеть в дорожный костюм и поставить рядомчемодан, она бы сошла за женщину, сидящую на скамье на железнодорожной станциии дожидающуюся прихода поезда.

Даже до того, как Джек видит лицо Джуди Маршалл, даже дотого, как в его присутствии она произносит первое слово, у него появляются тесамые ощущения, которые он всегда испытывал перед тем, как отправиться впараллельный мир.

— Я скажу ей, что мы здесь, — шепчет Фред и обходит скамью,чтобы опуститься на колено перед женой. Затылок Джуди чуть наклоняется вперед.Навстречу душевной боли, любви и тревоге, которые читаются на симпатичном лицеее мужа. Длинные золотистые волосы забраны в хвост.

— Как ты себя чувствуешь, сладенькая? — мягко спрашиваетФред.

— Мне хорошо, — отвечает она. — Знаешь, милый, хочу побытьздесь какое-то время. Старшая медсестра уверена, что я вдрызг сумасшедшая. Этотак кстати.

— Здесь Джек Сойер. Ты хотела бы увидеться с ним?

Джуди наклоняется, похлопывает по выставленному впередколену мужа.

— Попроси мистера Сойера подойти ко мне, а ты присядь рядом,Фред.

Джек уже обходит скамью, его взгляд не отрывается от головыДжуди Маршалл, которая вновь поднялась, но не поворачивается к нему.По-прежнему стоя на одном колене, Фред берет руку Джуди в свои, словнособирается ее поцеловать. Он напоминает влюбленного рыцаря, преклонившегоколено перед своей королевой. В поле зрения Джека попадает скула Джуди, частьнеулыбающегося рта, наконец, он видит ее профиль, резкий, как обломившийся ледв первые дни весны. Идеальный профиль, место которому на камне или монете,легкий изгиб губ, классический нос, плавная линия челюсти, само совершенство,странным образом знакомое.