– В горах мне нравится. Я согласна. Я люблю тебя, это так… – меня перебивает стук в дверь.

– Рафаэль, это Грог, – раздаётся знакомый голос.

Рафаэль моментально напрягается и отпускает меня.

– Мира, послушай, – быстро шепчет он, подскакивая и обхватывая моё лицо.

– Да, сейчас, переодеваюсь! – Кричит он Грогу.

– Я люблю тебя и то, что делал в прошлом, не имеет никакого значения. Я прошу тебя, спрячься под кроватью и ни при каких условиях не показывайся, поняла меня?

Что-то не так. Он напуган. И сильно напуган.

– Мон шер…

– Пожалуйста, что бы ни произошло, не дай им обнаружить себя, поняла? И всё, что ты услышишь, это моё прошлое, а в настоящем я люблю тебя. Давай, – Рафаэль толкает меня к кровати, помогая заползти под неё.

Я не понимаю, почему он сказал «им», когда там только Грог и он точно в курсе наших отношений.

Рафаэль подходит к двери и открывает её.

– Здравствуй, Грог.

– У тебя гости.

– Мистер Райз.

Моё сердце леденеет от ужаса, когда Рафаэль произносит последнюю фразу. Я вижу, как входят несколько человек. Мой отец, Грог и ещё двое. Охрана. Зачем так много? Что происходит?

– Где моя дочь?

– Не знаю. Я сказал ей собрать вещи, чтобы отвезти её в университет, – сухо говорит Рафаэль.

– Она поедет одна.

– Сэр…

– Рафаэль, молчи, – предостерегает его Грог.

– А ну-ка напомни мне, паршивец, с каким заданием ты был отправлен к моей дочери? – Цедит отец.

– Следить за ней. Докладывать обо всём вам. Поправить её успеваемость и заниматься с ней. Разрушить её отношения с Оливером Фирелем. Завлечь её и бросить, чтобы она переключилась на более подходящего, Карстена Хазе. Позволить делать всё что угодно любому, кто захочет причинить ей боль, и наказать её, не допустив смерти. Помочь ей наладить отношения с вами, сэр, – чётко отвечает Рафаэль.

– И что ты сделал за моей спиной?

– Ничего. Мира в данный момент сильно оскорблена тем, что вы не поинтересовались о её самочувствии после последнего инцидента, и я подумал, что Карстен Хазе недостоин её. Он насильник и жестокий человек, продающий порнографию с несовершеннолетними. Он…

– Не твоего ума дело, кто он такой. Ты лучше задумайся, откуда я тебя вытащил, Эль. Ты забыл об этом? Забыл о том, что пришёл в мой дом, чтобы обокрасть меня, а я был добр к тебе и дал возможность получить достойное образование? – Закрываю рот рукой, не позволяя себе даже пискнуть.

Что это значит? Рафаэль пытался обокрасть нас?

– И что я получил? Да, табель моей дочери выправился, Оливер Фирель списан со счетов, но я не просил тебя работать в постели с моей дочерью. До меня дошли слухи о том, что ты нарушил наши условия и влюбился в мою дочь. Моя люди слышали ваш разговор на этом этаже, а то, что вы оба пытались показать мне, всё ложь. Это правда?

Наступает молчание, в котором я слышу только своё быстрое сердцебиение.

– Да, сэр. Это правда. Я люблю Миру и сделаю всё, чтобы она была счастлива. Я понимаю, что вам это не нравится, но от этого я не перестану её любить.

– А что будет, когда она узнает, кто ты такой на самом деле? Как она будет к тебе относиться, когда услышит о том, что ты использовал её и её доверчивость, чтобы получить деньги за работу? И что она сделает, когда узнает о том, что ты вор и преступник, которого я спрятал, и тебя разыскивает полиция? Эмира полная идиотка, повелась на твои сказки, но я знаю тебя и то, что ты умеешь. Ты не получишь ни цента от неё и немедленно исчезнешь из её жизни. Ты…

– Нет, – Рафаэль настолько решительно перебивает угрозы отца, от которых даже по моей спине пробегает холодок, как и от правды, которую, я подозревала, не считая того, что он забрался в наш дом, что повисает гнетущая тишина.

– Что ты сказал?

– Рафаэль, не делай хуже, – вставляет Грог.

– Я не боюсь вас. И я расскажу ей всё так, как было на самом деле. Я собирался завязать с преступной жизнью, а меня подставили. Я не виноват в том, что вы не смогли дать своей дочери ту любовь, которую она заслужила, а сами используете её, как выгодный товар для ублюдка Карстена. Вы, наверное, не в курсе того, что он и его парни её изнасиловали, сломали и причинили ей боль, верно? А где были вы? Когда я просил о помощи, потому что ей угрожала смерть, вы просто сказали, чтобы я делал свою работу и не лез в дела, которые меня не касаются. Но меня касается Мира и то, что её окружает. И она любит меня не за то, что я говорил ей, а за то, что я просто есть рядом с ней. Мне не нужны её и ваши деньги. Из ваших я, кстати, ни цента не потратил, вы можете проверить тот счёт, на который пересылали мне деньги. Вы ничтожество, мистер Райз, и вы не заслужили её любви. Вы заключили свою дочь в грёбаный костёр, который сжигал её кожу. От хорошей жизни она попыталась покончить с собой? Нет. Из-за вас и вашего жалкого пренебрежения ей…

– Рафаэль, остановись…

– Хватит с меня ваших угроз, мистер Райз. Вы не бог, и тоже когда-нибудь будете наказаны так, как наказали свою дочь. И пусть вы отошлёте меня или даже убьёте, мне плевать, но она никогда не будет принадлежать вам, потому что она моя, а я – её. Я полюбил её не за деньги, а за то, какой ранимой она оказалась и какой нежной ко мне. Она для меня больше, чем весь этот чёртов мир. Она воздух, которым я дышу, и знаю, что неровня ей. Да, она, возможно, возненавидит меня, узнав, что я настоящий вор и хотел обчистить ваш дом, который она купила в отместку вам. Но я уверен в том, что она поймёт меня, потому что у неё, в отличие от вас, есть сердце. Она…

Какой-то глухой стук. Движение ног, и Рафаэль падает на пол на колени. Сжимаю сильнее рот, чтобы не закричать.

Нет, папа, прошу тебя, не делай этого! Не бей его!

– Нищий сукин сын, я убью твою мать и твоего брата у тебя на глазах, слышишь меня? Что ты теперь скажешь? Любовь важнее? – Рычит отец.

– Да… важнее. Убивайте, мне плевать, но, если с её головы хоть волос упадёт, я сам прикончу вас. Я вернусь из преисподней и затащу туда всех. Она любит меня, а не вас. Меня любит, а я её. Меня никто не любил так, как она. И я рад тому, что теперь вы знаете об этом. И я женюсь на ней, чего бы мне это ни стоило. Она моя…

Дёргаюсь, когда снова раздаётся удар. Жмурюсь. Сжимаюсь вся изнутри.

– Да вы посмотрите на него! О любви он заговорил! Чтобы я тебя больше не видел, и теперь ты сам подписал себе приговор! Проучите его!

– Эрнест, оставь парня. Они молоды, это…

– Закрой рот, Грог. Эмира дура, а ты? Куда смотрел ты? Как ты допустил такое? Немыслимо! Какой-то ублюдок мне будет выговаривать, что я чего-то там недодал своей дочери, которую он трахает! Нагло трахает перед моим носом, и я ещё плачу ему за это! И я теперь знаю, откуда ноги растут, и почему моя дочь возненавидела меня. Пусть поймёт, что со мной подобные шутки плохи. Он отправится в Азию в ближайшее время, будет работать там, где ему и место.