Наверное, не стоило себя так подставлять? Ничего, она ведьсказала: «Может, дам информацию». То есть, возможно, даст, а возможно, и нет…Правда, если нет, то отношения с Муравьевым можно будет считать законченными.

Ну и ладно, лучше навеки поссориться со Львом Ивановичем,чем оказаться подозреваемой в убийстве. Даже в двойном убийстве!

Да кто ж их убил-то, этих беспощадных сволочей, чтоб имгореть в адовом пламени?!

Телефон, который Алена продолжала держать в руке, вдругзазвонил. На дисплее вырисовался номер Алексея Стахеева.

Она задумчиво смотрела на номер, но не нажимала кнопкуприема. Телефон умолк, но звонок раздался снова. Ну да, Алексей, видимо, решил,что Алена в первый раз его не слышала.

Почему она не отвечает? Неведомо…

Или все же ведомо? А если да, то что именно ей ведомо?

Вопрос, конечно, интересный…

Алена опустила звонивший телефон в сумку, повесила ее черезплечо и, зябко поеживаясь (зазнобило вдруг от налетевшего ветерка, да и отголода, ведь сегодня с утра ничего во рту не было, даже пресловутой маковой росины!),вышла из кремля, оставляя позади шлейф звонков.

Наконец телефон угомонился.

Алена прошла мимо того места, где только позавчера(позавчера!) пыталась сладить с припадком Алексеева безумия, пересекла площадьи направилась к лотку около здания химбиофака университета, чтобы купитьбулочку с маком и в шоколадной глазури. Это было страшное преступление протившейпинг-правил, которым Алена поклонялась если и не свято, то достаточноистово.

«Последний раз! – сконфуженно поклялась она кому-то –суровому и неумолимому богу Шейпу, скорее всего. – Больше никогда в жизни!Ни-ког-да!»

Конечно, разве она могла знать, что клятва ее будетуслышана…

Вместе с булочкой (строго между нами – булочек она съеладве, вернее, три… или даже четыре?!) Алена купила кофе в пластиковомстаканчике. После кофе, горячего, как страсть, сладкого, как поцелуй, черного,как ночь, и едкого, как фанта, которая, говорят, разъедает даже пластмассовыерасчески, что там уж о желудке говорить, Алена почувствовала себя гораздолучше. Может быть, в желудке необратимые процессы уже и начались, но в головепрояснилось, и она, пока шла к зданию суда сначала через площадь Минина, апотом по Покровке, все думала, думала, думала, ничего не видя, ничего незамечая вокруг – ни тех, кто попадался навстречу, ни тех, кто следовал за ней.А между тем среди не замеченных ею было как минимум двое – они следовали заней, не приближаясь и не отдаляясь, на почтительном расстоянии, но ни на мгновениене выпуская Алену из виду, и каждый боялся, что она вдруг оглянется и увидитего, и узнает. Преследование это было обыденным и невероятным, словно втипичном детективе, потому что каждый из ее преследователей сжимал в карманепистолет, готовый выхватить его в любое мгновение и выстрелить, но каждыйпредпочел бы нанести удар тайно, чтобы потом удалось убежать, исчезнуть,остаться неузнанным, непойманным, свободным… живым!

Одному из них маневр удастся, другому – нет.

Быть или не быть, жить или не жить, а если жить, то кому –все это решится в течение какого-то часа… Боже, как стремительна бывает жизнь,как скоропостижна бывает смерть, и никто, никто не знает, сколько ему ещеосталось…

Алена шла и думала вовсе не о вечном и бесконечном. Онавспоминала, как однажды у нее на кухне сломался кран. Отвалился длинненькийтакой носик, кажется, он называется «гусак», из которого, собственно, и льетсявода. И на его месте образовалась дырка, из которой струя хлестала в раковину,полную (как всегда, ведь лень родилась намного раньше нашей героини) немытойпосуды. «Гусак» тоже рухнул в раковину и даже разбил одну чашку.

Чертыхнувшись, Алена «гусак» вытащила, воду закрыла и сталадумать, что делать дальше. Она воткнула «гусак» на место и попыталась затянутьблестящую шайбу, но та моталась по резьбе без толку и закручиваться не желала.Получалось, чтобы ввернуть «гусак» на место, его нужно было вращать по кругу, асделать это было невозможно: стенка мешала. Алена принесла из кладовки клещи,потом газовый ключ, но, что с ними делать, как приладить к крану, непредставляла себе. Наверное, слесарь-сантехник знал, но Алена не быласлесарем-сантехником и вообще была редкостно тупа в вопросах домоводства. И,как назло, ни одного из лиц мужского пола, которые могли бы прийти к ней испасти, в ту пору поблизости не оказалось. Случилось это в воскресенье. Аленаего кое-как пережила с выломанным краном, решив назавтра позвонить вдомоуправление, но, как известно, «довлеет дневи злоба его», и в будни ейсделалось не до звонков.

В раковине копилась посуда, «гусак» лежал на тумбочке.Иногда Алена вновь пыталась приткнуть его на место, и вроде бы ей дажеудавалось, правда, шайба так и не закручивалась. «Гусак» держался несколькоминут, но стоило усилить напор воды, как он опять грохался на посуду, и просточудо, что ничего больше не разбилось.

И вот как-то раз ни с того ни с сего, даже не думая, Аленавдруг принялась крутить злосчастный «гусак» слева направо. Просто такпередвигала его – туда-сюда, туда-сюда… Странно – он не падал в раковину. Онанагнулась и увидела, что непослушная шайба каким-то непостижимым образом ужевлезла на середину резьбы, куда ее раньше никакими молитвами и проклятияминевозможно было загнать. Еще несколько движений влево-вправо – и кранзакрепился намертво!

Бог ты мой, как она гордилась собой тогда, как счастливабыла… Кажется, завершение ни одного романа, исторического или детективного, безразницы, не приносило ей такого счастья, как победа над дурацким, совершеннонечаянно починенным краном!

И это тоже свидетельствует о том, что все на светеотносительно, не только время…

Сейчас, бредя по Покровке и вспомнив про ту победу, она тожебыла совершенно счастлива, и, пожалуй, завершение ни одного романа неприбавляло ей столько гордости собой, как одна запутанная история, которую онараспутала-таки, как одна загадка, которую она все же разгадала… Причем словнобы невзначай разгадала-распутала, само собой, как бы от нечего делать, методом,строго говоря, тыка, и даже не слишком-то научного.

Конечно, еще оставались белые пятна на этой как бы карте,оставались неразгаданные знаки в этой как бы криптограмме, но главное былоясно. Настолько ясно и понятно, что можно было только диву даваться, как Аленане поняла всего с самого начала.

Ничего, лучше поздно, чем никогда!

Теперь главное было – обратить в свою веру сыщика АлександраБергера из «Бюро независимой юридической поддержки».