с января по конец октября 1942 года — 1223. Из них 90 % работало в пользу Германии, 8 % — в пользу Италии, остальные 2 % являлись агентами испанских спецслужб. При этом аресты производились как на территории метрополии, так и в колониях. Из упомянутых 1223 человек 720 были арестованы во Франции и лишь 503 — в Северной Африке[114].

Со своей стороны, немцы принимали меры к пресечению любых подобных попыток. В соответствии с условиями перемирия, германские спецслужбы не имели права работать в зоне юрисдикции Виши и до конца августа 1942 года соблюдали это ограничение, стараясь побудить французское правительство самостоятельно решать возникающие вопросы. По мере сил оно старалось так и поступать, руководствуясь вполне понятным нежеланием спровоцировать победителей на оккупацию юга страны. Немцы не делали секрета из того, что из оккупированной зоны они регулярно прослушивают эфир “свободной зоны”. Более того, при обнаружении сигналов агентурных передатчиков они делали специальные представления через открытое в феврале 1942 года в Виши официальное представительство гестапо.

Летом 1941 года гражданская контрразведка СТ получила первые сведения о существовании некоей военной подпольной структуры, занятой ведением контрразведки и агентурной разведки. 8 августа при приземлении с парашютом получил травму заброшенный во Францию агент СОЕ, капитан Жильбер Тюрк. Его нашли крестьяне и передали полиции, где на допросе тот показал, что выполняет задание отвечающего за саботаж в ТР майора Брошу. Судя по всему, капитан рассчитывал найти у соотечественников если не одобрение, то хотя бы понимание, но ошибся. Против него было возбуждено уголовное дела с окраской “шпионаж”, потенциально чреватое смертным приговором. Тем временем Брошу, знавший о ситуации с Тюрком, доложил о произошедшем Риве и попросил его вмешаться. Полковник отправился к Рольену и постарался решить сразу две задачи. Он попросил коллегу из СТ отпустить арестованного, который не нанес никакого вреда Франции, и постарался уверить собеседника в том, что существование в армии подпольной контрразведки является плодом фантазии британского агента, не нашедшего лучшего способа постараться облегчить свою участь. Рольен сделал вид, что поверил обоим утверждениям. Он уже располагал достаточным количеством фактов о ТР, включая личность и место пребывания ее руководителя, и потому мог со спокойным сердцем отпустить Тюрка, установив, однако, за ним наблюдение. Брошу вскоре заметил это и прервал контакты с агентом, доложив об установленном факте по инстанции. После этого Рольену никто из военных не доверял, и, как выяснилось, совершенно правильно. Руководитель СТ был замечен в активном сотрудничестве с нацистами. В частности, в июле следующего года он передал немцам досье на ряд лиц, включая все того же Тюрка, после чего те были арестованы в Париже и отправлены в концентрационный лагерь.

В августе 1941 года Рольен встретился с Пэйолем и предупредил его о том, что приказал всем подчиненным органам пресекать любую несанкционированную деятельность отечественных спецслужб, особенно связанную с бывшими союзниками. Роллен подчеркнул, что ни в коей мере не разделяет нацистские убеждения, но является категорическим противником деятельности ТР. За месяц до этого руководитель СТ занялся СР ВВС. 16 июля по прямому указанию Дарлана он произвел обыск в помещениях авиационной разведки и взял под стражу Ронена. Министр ВВС резко протестовал против ареста военнослужащего не уполномоченными на это органами СТ, а министр национальной обороны приказал БМА противодействовать подобным попыткам вплоть до применения оружия. Дарлан понял, что рассчитывать на лояльность или просто терпимость спецслужб собственных вооруженных сил он не может, и создал новый военный полицейский и административный орган — Центр правительственной информации (ССГ), во главе которого неожиданно для всех поставил Пьера Ру. Однако вскоре лояльность к режиму бывшего начальника СР стала вызывать определенные сомнения, и место руководителя ССГ занял военный моряк, адмирал Дюпре. Практически сразу новый начальник Центра правительственной информации заявил, что кадровая чистка БМА еще далеко не окончена и будет продолжена со всем возможным тщанием. Далее он отправился в Марсель и потребовал доложить ему все материалы о деятельности “тайной контрразведки”, одновременно начав процесс роспуска Бюро. Это стало одним из факторов, вынудивших позднее перебазировать центральный аппарат ТР в Иссуар.

Последовательная позиция спецслужб вооруженных сил Виши по защите своей страны и ее армии от агентурного проникновения германских разведорганов стала создавать правительству “свободной зоны” неудобства. Командование усматривало выход из создавшейся ситуации не в смене руководства контрразведки, а в ее полном роспуске и переформировании на новых принципах и с серьезной кадровой чисткой, поскольку большинство офицеров БМА были настроены в этом отношении непримиримо. Первая информация о предстоящем роспуске Бюро по антигосударственным проискам прошла в феврале 1942 года, и тогда д’Але предложил Риве сместить его с должности начальника БМА и заменить Пэйолем. Смысл этого перемещения заключался в том, чтобы назначить руководителем официальной военной контрразведки менее скомпрометировавшего себя в глазах властей майора и тем самым, возможно, продлить срок существования Бюро. Начальник СР согласился, и Пэйоль, которому тоже не оставалось ничего иного, начал подыскивать своего преемника для руководства ТР. Вопрос оказался довольно непростым. Недостатка в способных офицерах-контрразведчиках не было, но почти все из них имели на связи ценных агентов, и перевод в Марсель мог оборвать проведение важных операций. На первый взгляд, идеальной кандидатурой выглядел руководитель точки ТР на границе со Швейцарией Андре Боннефу, в данное время лично не работавший с агентами. Однако в отношении него у Пэйоля имелись другие, более далеко идущие планы, и этот вариант также был отвергнут. Тогда майор обратил внимание на сотрудников СР с контрразведывательной подготовкой и в подходящем, не слишком высоком и не слишком низком, звании. Подходящий человек вскоре отыскался. Им был капитан Анри Лафон[115] (“Верней”) с двадцатилетним стажем оперативной работы.

Анри Лафон

Таким образом, новый кандидат на должность начальника ТР был подобран, теперь оставалось произвести саму ротацию. Как ни странно, роспуск БМА оказался отодвинутым на несколько месяцев, возможно, для сохранения некоторой преемственности в деятельности спецслужб в связи с откомандированием начальника 2-го бюро армии Бареля на должность командира полка в Северной Африке. За это время д’Але, Пэйоль и Лафон успели объехать все точки БМА и ТР и сориентировать их работников в предстоящих изменениях. В мае 1942 года новый начальник секретной контрразведки принял дела у своего предшественника, но Бюро по антигосударственным проискам пока что продолжало действовать. 23 марта 1942 года и куратор разведки Луи Риве, и его фактический заместитель Ги д’Але одновременно получили приказы об отстранении от должности, однако оба полковника прослужили на разведывательных должностях еще некоторое время, потребовавшееся