– Отлить надо. Давай – мальчики налево,девочки направо.

Он выбрался на дорогу, разминая ноги, потомнагнулся и выхватил из стояка ключ.

Рита хрипло хохотнула:

– Боишься? Да брось, я так и не научиласьшоферить. Не до того было, знаешь ли.

– Да? – Дебрский сунул ключ вскважину. – Хорошо. Но все равно советую сходить в туалет, – сказалон как мог спокойно. – Дальше останавливаться не будем, так что хотьлопни.

И пошел через дорогу в кусты, не оглядываясь,словно ему было совершенно все равно, останется Ритка в машине или выйдет.

На самом деле ему ничего не хотелось, он дажештаны не расстегнул, а пристально всматривался, чтобы не пропустить тот миг,когда она все-таки вылезет из «Форда» и присядет на обочине. Он успеетперемахнуть дорогу, ключ в стояке, рывок – и поминай как его звали! Потом,позже, они с Инной что-нибудь придумают. Они теперь знают о Ритке, а ктопредупрежден, тот вооружен. Главное, избавиться от нее сейчас, пока еще естьшанс закончить то дело с Ниной…

– Эй, тебя там пронесло, что ли? –послышался сердитый оклик, и Дебрский увидел, что Рита высунулась в дверь с егостороны и сердито всматривается в темное шоссе. – Если меня ждешь, то зря,я не хочу.

Чтоб ты сдохла…

Его даже качнуло от яркости и остроты желанияувидеть ее труп, но делать было нечего, и он поплелся к машине, делая вид, чтопоправляет одежду.

Рита насмешливо сверкала глазами:

– У тебя мочевой пузырь как у верблюда!

Дебрский молча сел, повернул ключ и ужетронулся было с места, как вдруг взглянул на Риту и сказал:

– У тебя дверца плохо закрыта.

– С чего бы? – удивилась она. –Я же ее не открывала.

– Значит, с самого начала была плохозакрыта. Открой и прихлопни сильнее.

– А то что? – спросила она, нешелохнувшись.

– Да ничего, выбросит тебя на повороте,только и всего, – нетерпеливо пожал плечами Антон. – Давай скорее,ну?

– А ты будешь переживать, если менявыбросит? Будешь, да? – насмешливо спросила Рита. – Ну, коли так,ладно уж.

Она повернулась к дверце, и Дебрский напрягсявсем телом, ловя миг, когда та на миг приоткроется… И отпрянул, потому что Ритарезко развернулась к нему:

– Кончай финтить. И давай без глупостей,понял?

Он молча кивнул, медленно, осторожно посылаяавтомобиль вперед. Руки, лежащие на руле, дрожали так, что Антону казалось,будто автомобиль подскакивает на каких-то многочисленных выбоинах.

Много чего он испытал в жизни, однако подприцелом оказался впервые… И судя по тому, как уверенно держала пистолет Рита,если не водить машину, то уж обращаться с оружием она определенно научилась.

* * *

Было около полуночи, когда около крайнегоподъезда одного верхнепечерского дома – того самого, у которого угол обрушилоне то бортом мебельного трейлера, не то снарядом малой пушечки, –остановилась «Скорая помощь». С переднего сиденья соскочил врач, из салонавыбрались два санитара с носилками. По причине надвинувшейся на город эпидемиигриппа лица у всех троих были до половины прикрыты масками.

Бригада поднялась на крыльцо, и один изсанитаров уверенно нажал на четыре цифры кодового замка: 6, 8, 4, 1.

В это время молодой человек, скучавший наплощадке шестого этажа, услышал шум подъехавшей машины и прилип к окну, номгновенно успокоился, увидев красный крест на белой крыше, и махнул еще одномумолодому человеку, скучавшему двумя ступеньками ниже:

– «Скорая» к кому-то.

Лифт в подъезде после одиннадцати отключали,так что врачам выпало тащиться пешком.

Пыхтенье и недовольные реплики приближались кшестому этажу, и когда троица в белых халатах показалась в поле зрения молодыхлюдей, те поняли причину столь шумного недовольства: носилки даже на взглядбыли тяжелыми и громоздкими.

– К кому, ребята? – вполне мирно идаже где-то с оттенком человеколюбия спросил один из молодых людей, однако небыл удостоен ответа. Более того, санитары немилосердно зацепили его носилкамина повороте и, не извинившись, запыхтели выше.

Молодой человек буркнул сквозь зубы несколькослов, которые сами собой срываются с уст при встрече с неприкрытым хамством, ипошел было в укромный угол, в котором ему предстояло коротать ночь, как вдругсанитар, шедший последним, обернулся к нему и громко и отчетливо произнес отзывна прозвучавший ранее матерщинный пароль.

Молодой человек безотчетно рванулся вперед,однако его более сдержанный товарищ негромко свистнул – и нервный юноша замерна месте.

Санитар насмешливо фыркнул сквозь маску – икомпания в белых халатах продолжила подъем, а молодой человек с ущемленнымдостоинством зло глядел вслед, сквозь зубы демонстрируя свои познания в великоми могучем.

Что характерно, сверху неслась та жененормативная лексика. Правда, на сей раз она не относилась ни к комуконкретно, а адресовалась мирозданию, которое зачем-то вывернуло лампочку наэтаже, так что номер квартиры было не разглядеть.

Наконец послышалось курлыканье звонка, а черезнекоторое время рявканье:

– «Скорая»! «Скорую» вызывали?

Ответов хозяев квартиры слышно не было, однакореплики врача давали достаточно ясное представление о сложившейся ситуации.

– Что значит не вызывали? Вот, у менязаписано: дом 17, квартира 252.

– …

– Нет, вы мне скажите: это квартира 252или это квартира номер другой?

– …

– А раз 252, значит, вы «Скорую помощь»вызывали.

– …

– Мужик, кончай мне мозги компостировать,узлом тебя завязать и наизнанку вывернуть! Открывай дверь! «Скорая»!

– …

– Как не вызывали? Ты же сам сказал, чтоэто квартира 252!

– Сказка про белого бычка, –пробормотал один из молодых людей, который с интересом прислушивался квитиеватым выражениям, то и дело слетавшим с уст доктора.

– Расшумелись не по делу! – буркнулего напарник и, потеряв наконец терпение, в два прыжка взлетел по лестнице.

– Хорошо, ты мне скажи: это дом 17?

– …

– Квартира 252?

– …

– Ну ты видишь? Как же ты говоришь, чтоне вызывали «Скорую»?