памяти, это лицо того парня. Его она запомнила до малейшей черты и обязательно узнала бы при встрече.

Слава богу, что сон этот снился не каждую ночь. Раз или два в месяц, и маме хватало простого объяснения: «Не помню, что снилось. Наверное, нирфы».

Действительно, в первый год после нападения нирфеатов на Дорт-Холл, ей частенько снились кошмары, так что ничего удивительного. Она успела насмотреться на таких чудовищ, что и взрослому впору в штаны наложить. Но успокоительный отвар Айсаны хорошо помогал, и недели без снов позволяли ей отдохнуть, а дальше… А дальше все повторялось. Благо у Златы были отдельные покои, а Агриппина не придавала редким детским кошмарам такого значения, как мама.

Девочка однажды поняла, что это все неспроста. Это знак. Но какой? Она решилась обратиться к Дракону Прародителю. Кому, как не ему лучше знать, что творится в его владениях?

– Дедушка Дракон, – ласково обратилась она к статуе. – Мне снится один и тот же мальчишка… – Злата неожиданно смутилась. Раньше она не обсуждала это вслух ни с кем. Даже с лучшей подругой Айей. Но теперь здесь была только она, да каменная статуя, но отчего-то вдруг стало неловко. Но если стесняться, зачем тогда было вовсе приходить? Злата набралась храбрости и продолжила: – Он снился мне уже много раз, но в нашем замке нет такого мальчишки. И в ближайших деревнях тоже нет, я проверила. Как бы мне узнать, кто он? Как его зовут? Где живет? Мне кажется, что ему угрожает опасность, да только я не знаю, какая… Не знаю, но чувствую, ему нужна моя помощь. Именно моя…

Ох видела бы сейчас ее пылающие щеки Айка, обязательно бы заявила, что Коза влюбилась!

Что-то заставило Злату обернуться и взглянуть прямо в каменный драконий глаз с вертикальным зрачком. Зрачок вдруг полыхнул золотом, расширился, и этот свет затопил все пространство пещеры, и Злата очутилась в том самом сне.

Теперь все было по-другому. Намного реальнее. Ветер трепал ее длинные светлые волосы, пахло лесом, сыростью и гарью. А впереди виднелась широкоплечая фигура…

Это был он. Злата, узнала его даже со спины. Вот только они оба в этот раз были намного старше. Совсем взрослые… В груди вдруг поселился непривычный трепет. Парень, почувствовал ее присутствие и обернулся. Тепло улыбнулся, приветствуя, и это было больше, чем просто улыбка. Так улыбаются тому, с кем многое связывает.

– Злата, – позвал он и протянул ей руку так, будто бы они были давно знакомы.

Все шло как во сне, но одновременно картинка была полнее. Тревожнее… Ощущения, звуки, запахи, детали. Например, вот это кольцо, которого, кстати, у нее никогда раньше не было. Злата заметила его на собственном пальце, протягивая парню руку. Незнакомец крепко и надежно обхватила ее узенькую ладошку, переплел их пальцы, стиснул. Это точно был какой-то особенный жест… Особенный и приятный.

А затем, как и раньше, он посмотрел в другую сторону. Злата сглотнула. Раньше она не могла вспомнить, что именно там видела, и теперь боялась. Боялась так, что сердце в груди трепыхалось, как цветодрак, запутавшийся в терновнике.

Но девочка напомнила себе, что очень храбрая, и, вообще, дочь дракона, ну и что, что не родная. Напомнила и подняла взгляд.

Впереди был обрыв, а за ним до самого горизонта простиралась черная выжженная равнина, с остовами деревьев. Там дальше раскинулся военный лагерь. Множество шатров, тысячи людских фигурок – рабы и их хозяева. И… полчища чудовищ, направляемых погонщиками.

А еще было что-то, чего она раньше никогда в жизни не видела, но догадалась с первого взгляда – одинокий столп, торчащий из земли, а над ним золотая игла – единственный светлый проблеск в этом покоренном нирфеатами мире…

Девочка сдержала рвущийся из горла крик ужаса главным образом потому, что парень все крепче сжимал ее ладонь. Не просто сжимал. Он подбадривал. Напоминал, что он рядом. Что вместе они обязательно…

Злата вдруг вновь оказалась в пещере. Стояла, ошарашенно моргая и пытаясь осознать увиденное. Вырвавшись из объятий видения, она пыталась отдышаться. Мотая головой и пошатываясь, отступила от изваяния, больше не подающего признаков жизни. А потом просто упала на колени и, свернувшись калачиком, расплакалась как маленькая совершенно несчастная девочка.

«В Берштоне! Он в Берштоне!» – повторяла она мысленно, понимая, что у них просто нет шансов встретиться.

Ну скажите, пожалуйста, кто ее отпустит в захваченный нирфами Берштон? Да и кому она там поможет? Даже если попросить папочку, он не справится без других драконов. Они с дядей Эйреном и дядей Финбаром уже пытались обследовать границу Берштона, но предел повел себя странно, и они поспешили вернуться.

Возможно, когда проявит себя янтарный в Солияре, они снова попробуют, а пока надо еще подождать. Год. Может, два. У них есть еще почти два года, чтобы спасти Солияр, и только потом…

Все это Злата подслушала, спрятавшись в шкафу в кабинете драклорда, но ее нашли и выдворили, так и не дав узнать, чем кончился тот разговор.

Сейчас получилось похоже. Ей показали недостающую часть мозаики, но только одну, и легче от этого не стало. Или же она не все поняла? Такое тоже могло быть. Нельзя было быть неблагодарной.

– Спасибо! – шепнула Злата и, поклонившись хозяину этого места, покинула пещеру.

О том, что она здесь видела, решила пока никому не говорить. Отчего-то держать все в тайне казалось ей очень важным.

Конец четвертой книги