На этот раз Виктория сильно покраснела, заливая его стыдом.

— Прости. Мне нужно было посоветоваться. Не с Тасси же это делать… — Хорошо, что не с Адрианом, — съязвил Арен. — Все, Вик. Я пойду. Она молчала, опустив глаза, и эмоции от нее шли удушающе тоскливые. Но император больше не собирался идти ей навстречу. Поэтому он, коснувшись щеки жены быстрым поцелуем, заскочил в камин и сразу начал строить лифт в комнату Софии.

*** После того как императрица освободила Софию, девушка сразу побежала домой к маме и сестрам, решив не тратить время на ужин — дома поест. И провела чудесный вечер с родными. На улицу они не ходили из-за сильной грозы, но и без этого было хорошо сидеть на кухне и болтать о разном, пить чай и угощаться мамиными пирожками с терпкой апельсиновой начинкой.

Об императоре София старалась не думать, хотя иногда мысли все же улетали в сторону дворца. В такие моменты ее мама понимающе улыбалась и подливала Софии еще чаю. Девушка только вздыхала, благодаря Защитницу, что мама ни о чем пока не спрашивает. Но что будет потом? Особенно если император добьется своего.

«А он добьется», — подумала София и вспыхнула, как и всегда, одновременно от досады на себя и желания поскорее сдаться. Вот… и что ей с собой делать? Во дворец она вернулась около девяти вечера и, войдя в свою комнату, обнаружила там императора.

Его величество стоял у окна и наблюдал за грозой. Небо за стеклом было совсем черным, и периодически на нем то там, то тут вспыхивали росчерки серебристых молний. — Не промокла? — поинтересовался он, оборачиваясь к Софии. Сердце забилось чаще и дыхание перехватило — от того, насколько красивым показался ей в это мгновение Арен. На фоне темного окна, освещенный всполохами огня в камине… и в глазах его вновь не было белков. Или ей чудится?

— Нет. Я заказала магмобиль. — молодец, — похвалил император… и пошел вперед, на Софию. Плавно, медленно и спокойно. — Сегодня я хочу выбраться из дворца на пару часов. Вместе с тобой, Софи. Пойдешь? — А я могу отказаться?

— Нет, — он покачал головой, остановившись в шаге от нее. — Но я должен был спросить. Вдруг ты сразу скажешь «да»? София вздохнула. — Я давно поняла — нет особой разницы, что вам ответить. Если у вас есть цель, вы к ней пойдете. Ответ «да» — более короткий путь, «нет» — более длинный. Но результат одинаковый.

Император фыркнул, а затем рассмеялся. — Ты очень умна, моя драгоценность. Но мы теряем время. Я сейчас уйду минут на десять. Вернусь — и отправимся. — Куда?

— Узнаешь. — Без охраны? — Без. — Ваше величество… — Не надо, — прервал он ее начавшееся возмущение, — я знаю все, что ты скажешь. Не надо. Просто сделай так, как я хочу. От тебя ничего не потребуется — просто быть рядом.

«Три месяца назад вас пытались убить, — вертелось у Софии на языке. — Вы понимаете, что если что-то случится, я не смогу вас защитить?» Она сжала кулаки, глотая эти слова. Бесполезно. Так или иначе — сегодня император потащит ее в неизвестность. Но совсем ничего не говорить София не могла.

— Вы уверены, что там безопасно? — Уверен. — Хорошо. Тогда… я согласна. Хотя вам и не нужно мое согласие. — Нужно, Софи, — произнес император тепло и мягко, и она сразу поняла, что он говорит о другом. Тут же стало жарко и нечем дышать, и София отвела взгляд, стыдясь своей реакции.

Его величество молчал, застыв на месте, и ей вдруг показалось, что сейчас он сделает последний шаг, сократив расстояние между ними до минимального, и… и сегодня они уже никуда не перенесутся.

Но император все-таки развернулся и, почти пробежав оставшееся до камина расстояние, запрыгнул в огонь. Пока его величество отсутствовал, София сходила в ванную, умылась, а затем все же переоделась — после целого дня хотелось сменить одежду.

Император вернулся, как и обещал, через десять минут, держа в руке плетеную корзинку, в которой лежало что-то, похожее то ли на шерстяной плед, то ли на одеяло. — Иди ко мне, Софи, — сказал он, поманив девушку. Дал в руки корзинку, а затем поднял и занес в огонь. София, помня все предыдущие разы, сразу зажмурилась, чтобы потом не пришлось плакать, и ничуть не удивилась, ощутив, как пламя гладит ее лицо и щекочет губы.

— А вы что-нибудь чувствуете, когда… трогаете меня огнем?

Она не видела улыбку императора, но почему-то поняла, что он улыбается. — И да, и нет. — Это как? — Как эмпат — чувствую. Но ты ведь спрашиваешь не об этом. Теперь она поняла. И сразу же смутилась — ведь ей действительно было приятно, и очень.

— Сейчас я впишу константу, перенесемся, и станет не так тепло, моя драгоценность. Не пугайся. София кивнула. Прошло несколько секунд — и температура вокруг действительно сильно изменилась, да и в лицо пахнуло такой свежестью, что девушка поняла — они находятся на улице.

Император поставил Софию на землю, и она открыла глаза. Поначалу ничего не было видно — вокруг кромешная темень, только звезды на небе сверкают и Луна светится, — но потом его величество стал запускать в воздух огненные светильники, и София охнула.

Впереди, прямо перед ней, разливалась водная гладь. Кажется, это было озеро — она могла рассмотреть очертания берегов со всех сторон. Круглые огненные светильники, запущенные императором, отражались в воде, и чудилось, будто там, в глубине — да и в небе тоже, — горят несколько маленьких солнц.

— Нарисуешь это потом? — спросил император, забирая у нее корзинку. София кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Как же красиво, и воздух какой невесомый…

— Что это? — Озеро Чол на границе с Альтакой. Если присмотришься, там, впереди, увидишь горы. Это уже Альтака. А здесь наша территория. — И тут… никого нет? — Километров на двадцать во все стороны от нас — никого.

София обернулась и замерла, увидев, что его величество разложил на траве плед и поставил поверх корзинку, в которой она теперь могла рассмотреть еще и термос. — Я не стал брать никакой еды, подумал, что ты наверняка сыта. Ты же была у мамы? Вряд ли она тебя не накормила.

София не удержалась от улыбки. — Да, я сыта, ваше величество. А в термосе что? Он бросил на нее ироничный взгляд, явно ощутив подозрение, и сел на плед. Похлопал ладонью с местом рядом с собой и ответил:

— Чай, Софи. Обычный горячий чай. Садись. Садиться? Вот так — совсем рядом, бедро к бедру, на траву? Защитница… София поежилась — было зябко. После теплого дворца и жаркого камина как-то особенно зябко. А одежда на ней не уличная.

— Садись, — продолжил император, лукаво улыбнувшись. — И я тебя согрею. — Сделав паузу, добавил: — магией. София и сама могла себя согреть. Но, к сожалению, ненадолго. Полчаса, не больше. Сделав это и на секунду зажмурившись от удовольствия — стало вдвойне приятно от тепла, побежавшего по венам, — София произнесла:

— Нет, спасибо, я постою. Кажется, император не расстроился. Только улыбнулся шире. — Как скажешь, моя драгоценность. Он взял термос, кружку, налил себе чаю и сделал несколько глотков. От жидкости шел пар, да и запах оказался приятный, словно чай был с мятой и медом. София облизнулась. Хоть она и выпила много кружек чая у мамы, сейчас пить вновь хотелось. И почему-то опять стало немного зябко. Хотя… что-то слишком быстро. Она, конечно, не великий маг, но удерживать в себе тепло полчаса раньше получалось.