сражается с красной кометой. Ледяные молнии сходились с огнем, а воздушный пар с тяжелым чадом. Никто из противников не одерживал верха, никто не сдавался и не отступал. Она наблюдала за поединком как зачарованная, забыв о собственном сражении и собственной ране. Она думала, как сильно ее народ нуждается в таких могущественных воинах. И вдруг она поняла, что облачный зверь есть тот самый альварих, которого Вулкард обещал дать в помощь афелиотам. Мечтательно она уже представляла, как с ним они изгоняют со своих земель великанов, и как наконец в Хозалиоре наступает долгожданный мир.

Эта мечта придала ей сил. Нет, она не могла помочь Набаху, ибо их могущество было несопоставимо. Но могла одержать победу на земле, чтобы защитить Вулкарда и принять его дар. Она опустила взгляд на футляр для свитков и убедилась, что он плотно прикреплен к ее поясу.

Ко времени прибытия на южный фронт Елиары, афелиотка полностью исцелилась и вернулась в бой. Уже во второй раз она применяла град клинков орба. Однако старой волшебнице это разрушительное колдовство не причинили вреда, ибо она единственная во всем войске Благомира постигла легендарную робу Ренталана. Для самого древнего мага то была повседневная одежда, оберегающая его в экспериментах и колдовских практиках. Уже после его смерти магистрам Кзар-Кханара удалось воспроизвести заключенное в робе колдовство, но творить его, используя лишь собственные силы и сейчас, спустя пять тысячелетий, были способны лишь самые одаренные маги.

В призрачной колдовской защите без труда угадывались очертания самой первой робы. По ее контуру то бледнее, то проявляясь желтым светом, кружили письмена, начертанные наречием зеркальной Двомурьи. Касаясь робы Ренталана, клинки орба бесследно растворялись. Елиара не умела облекать этим заклинанием союзников, однако роба воспринимала наездницу и ездовое животное одним целым и укрывала обеих.

— Прячьтесь под мою лошадь! — крикнула она.

Сразу группа солдат кинулась к ней с последней надеждой. Увы, места под крупом хватило только четверым. Эти четверо остались единственными выжившими, окруженными грудой навалившихся друг на друга тел.

Елиара сразу поняла, что кроме нее некому противостоять Сте-ал-аяне. Вероятно, даже Эльмуд не сумел бы с ней совладать. Надеяться же на помощь Небериса и его союзников не приходилось. Конечно, афелиотская колдунья в одиночку не могла одолеть целое войско, но, возможно, повторила бы град клинков орба в третий и даже в четвертый раз.

Заклинанием окрыления Елиара уподобила свою кобылицу чудесным пегасам, какие летали в Рошгеосе на службе светлых богов. Мерные взмахи белых крыл подняли ее в небо.

Афелиотка вновь укрылась магическим покровом и дополнительно обезопасилась сферой погодного постоянства. Такую двойную защиту уже сложнее было развеять, однако ни одно из этих заклинаний не оберегало от магии внутренних миров.

Сте-ал-аяна атаковала первой, вновь обратившись к иссушающей молнии. Но на этот раз голод молнии остался не утолен. Зеленая вспышка бессильно пробежалась по всей длине робы и рассеялась, не найдя в ней уязвимых мест.

— Как называется твоя защита? — поинтересовалась Сте-ал-аяна, она была восхищена.

— Роба Ренталана из ордена Двомурьи, — с готовностью объяснила противница. — А твой дождь клинков?

— Град клинков орба Канафъяра.

Отвечать на подобные естественнее для магов вопросы прямо в бою считалось обыкновенной вежливостью и частью магического этикета. Конечно же, ему следовали не все и никаких подсказок соперникам не давалось. Но нередко уже умирающий маг обращался к победителю за пояснениями.

— И на твоей родине не запрещено изучать эти школы? — удивилась Елиара. — Ведь так вы питаете силами чужих богов.

Сте-ал-аяна засмеялась. Впервые, с тех пор как покинула дом, она утратила серьезность.

— Чужих для кого? Среди хозалиорцев живет Коловсокард, нас оберегает Арос. А где ваши боги? Они хотя бы иногда вам помогают?

Елиара посмотрела наверх.

— Один из них прямо сейчас сражается на нашей стороне.

Сте-ал-аяна нахмурилась, она все поняла. Ей хотелось закончить поединок прямо сейчас, чтобы как можно скорее прийти на помощь сторонникам. Но она уже знала, что ее собственных сил не хватит для преодоления робы Ренталана. Скоростью ее гиппогриф превосходил искусственного пегаса, и она тут же воспользовалась этим преимуществом, увеличив дистанцию. При этом она оставалась на таком расстоянии, чтобы чувствовать сотворение вражеского колдовства.

Елиара использовала остекленение — не слишком сложное, но эффективное заклинание. Его силы было недостаточно, чтобы превратить в стекло такое крупное существо, как гиппогриф, но оно могло обездвижить ему крылья. Как и для всякого простого колдовства, для его сотворения не требовалось большого времени. Уже через несколько секунд после внезапного прекращения перемирия к Сте-ал-аяне устремился блестящий хрустальной моросью туман. Однако против ожиданий Елиары этот туман не обратил в стекло свою цель. Он уплотнился и принял облик необычайного существа.

Стекольщик не имел ни головы, ни конечностей, а только подобие крыльев, которые извлек из своего бесформенного тела, оказавшись в воздушной среде. Он состоял из множества сплавленных воедино разноцветных осколков, а когда перемещался, изменялся, как меняется причудливая картинка в калейдоскопе. Структурные элементы Дарпару, стекольщики следят за его порядком и соответствию физическим мирам. Они выискивают и выправляют искажения, в том числе такие, когда отражения зеркальных магов разгуливают самолично. Оказавшись во внешнем мире, стекольщики перестраивают его в соответствии Дарпару. Они по-прежнему видят себя защитниками зеркального мира и прежде всего устраняют источники раздражения — носителей магии. Управлять стекольщиками почти невозможно, еще сложнее их победить. Они неуязвимы для любого немагического оружия, и к самой магии имеют большую устойчивость.

Обыкновенно стекольщиков создают из отражений врагов, которые и становятся их первыми целями. Но Сте-ал-аяна вновь продемонстрировала удивительное мастерство, перехватив и преобразовав в стекольщика одно из немногих подходящих для того заклинаний.

Стекольщик еще только учился перемещаться в незнакомом мире. Сначала подобный крылатой бочке он неуклюже парил. Однако он очень быстро овладевал полетом и с каждой секундой трансформировался в соответствии с новыми нуждами.

Из охотника Елиара превратилась в беглеца. Она сама подсказала противнице способ победы, ибо стекольщик мог преодолеть робу Ренталана. Отозвать же его было гораздо сложнее, нежели сотворить. Готовя заклинание, она маневрировала в воздушных потоках. Стекольщик уверенно приближался, он быстро учился летать и становился все быстрей.

Обтекая робу Ренталана, конусом вокруг нее пролетел поток расплавленного золота, — Сте-ал-аяна не оставляла попыток разбить этой защиты. Но и сама она держалась от стекольщика на расстоянии, ибо не могла его контролировать.

Наконец заклинание родных земель было готово. Стекольщик, нависнув над Елиарой, уже вытягивал из своего тела щупальца-руки, когда позади него раскрылись огромные призрачные врата. Они засосали его подобно воронке и, закрывшись, вернули в родной мир.

В полутьме, озаренной сражением Язара в