Гейл была повернута на интернет-знакомствах. Она зарегистрировалась на всевозможных сайтах и часто мне говорила, что мне тоже стоило попытаться, ну хотя бы сходить на пару свиданий. Но, если честно, я столько раз слышала, как нелепо и глупо заканчивались эти ее свидания, что желания как-то не возникало. Мне вообще иногда казалось, что она ходит на свидания только для того, чтобы почерпнуть материал для смешных рассказов.

Однажды мы с ней сидели на площади перед оперным театром в Ковент-Гарден с бутылкой «Совиньон-блан» и смотрели прямую трансляцию «Любовного напитка». Гейл попросила меня натаскать ее по вопросам, которые обычно задают на экспресс-свиданиях. Я спрашивала то, что обычно спрашивают на собеседованиях, например: «Если бы твои друзья описали тебя в трех словах, какие бы это были слова?» или:

– Если бы ты была овощем, то каким?

– Луком, – сказала Гейл.

– Почему?

– Ну, у него много слоев…

– Но от него плачут, и запах на руках долго не выветривается, – уточнила я.

– Ладно, скажу, помидор.

– Формально помидор – это фрукт.

– Похоже, у тебя не было бы никакого прока от этих экспресс-свиданий, – сказала Гейл.

– Я знаю, – согласилась я.

– И как ты собираешься с кем-то познакомиться?

– Ну, это должно быть спонтанно, – сказала я.

Что мне не нравилось в этих новых способах знакомств, так это то, что ты будто вешаешь на себя объявление: «Ищу парня». А мне хотелось, чтобы все было как в кино: он наткнулся на меня нечаянно, пролил мой кофе, мы посмотрели друг другу в глаза и все поняли.

– Слушай, есть новое приложение, тебе понравится, – сказала Гейл. – Называется «Tinder». Оно показывает тебе фото людей в твоем районе, которые тоже на нем зарегистрированы. И если тебе нравится парень, ты кликаешь «да» под его фоткой, и если он тоже кликнет «да» под твоей, то вы можете начать переписку. Похоже на знакомство в транспорте, только если он тебе понравился, ты не едешь дальше, а пытаешься с ним заговорить.

Она достала айфон и открыла приложение. В нашем районе было семеро зарегистрированных пользователей мужского пола. Интересно, а вдруг кто-нибудь из них тоже сейчас сидит тут перед театром? Жутковато. Гейл кликнула на фото двух парней. Один из них кликнул в ответ.

«Что делаешь?» – написал он ей в чат.

«Смотрю оперу», – ответила она.

Он не ответил.

– Ну вот, экономишь кучу времени, – сказала Гейл.

– А ты хоть раз с кем-то по-настоящему так познакомилась? – спросила я.

– С тремя парнями. Двое оказались полными придурками, а третий был слабоват в постели. Тебе правда стоит попробовать.

– Ты спала с незнакомым мужчиной? – возмущенно спросила я как раз в тот момент, когда толпа вокруг затихла в ожидании увертюры.

– А что тебе терять? – спросила Долл на очередном деловом совещании, которые мы проводили два раза в месяц.

– Достоинство, – ответила я.

– Велика потеря, – сказала она.

И мы обе расхохотались.

Обычно мы обедали в мишленовском ресторане ниже по улице, но иногда Долл привозила с собой Элси, мою крестницу, и тогда мы ели бутерброды дома, а Элси готовила ланч на игрушечной кухне, которую я купила специально для нее.

– Ну же, давай тебя зарегистрируем, пока ты не передумала, – сказала Долл.

Меня немного беспокоило, что она ухватилась за эту идею с таким энтузиазмом. Я вспомнила, как она подталкивала меня согласиться выйти замуж за Дейва, когда подсознательно сама хотела выйти за него.

Мы даже добрались до выбора фотографии для профиля из моего альбома в Фейсбуке, но тут Долл сказала:

– Нет, такую фотку никто не лайкнет.

– Ну спасибо.

– Потому что у тебя все фотографии ужасные. Когда ты пытаешься выглядеть сексуально, получаешься надменной, когда снимок сделан случайно, выглядишь суровой, хотя в реальной жизни это не так. Нам нужен снимок хорошего профессионала. И расходы на фотографа можно списать с прибыли, потому что это для публикации.

Так что я целый день провела в студии с визажистом и фотографом, а в итоге на фотографиях получилась совершенно не похожей на себя. Что, в общем-то, было даже хорошо, потому что если такую фотку никто не лайкнет, я не приму это на свой счет.

Гейл купила мне упаковку презервативов, потому что незащищенный секс с незнакомым человеком – это плохо. И еще большой огурец, чтобы я потренировалась в натягивании презервативов.

– Ничего себе! – сказала я, увидев размер огурца.

– Если бы ты была овощем, – хихикнула Гейл. – Ну а Лео тогда каков был?

– Он был бы корнишоном, – злобно сказала я, прекрасно зная, что он бы убил меня за такие слова.

Воскресным утром я сидела в соседнем кафе за утренней газетой и вдруг подскочила от неожиданности – телефон завибрировал. Кто-то лайкнул мою фотку. Карл. У нас с ним в Фейсбуке был общий друг – Лоркан, что не очень обнадеживало.

«Томас Гарди или Дэвид Николс?» – написал он. Хм, умно. Первый написал «Тэсс из рода д’Эрбервиллей», а второй – «Однажды», и на первой странице этой книги была цитата из «Тэсс».

– Оба, – ответила я.

– Кофе?

– Как раз сейчас пью.

– Где?

Карл пришел даже быстрее, чем через десять минут, так что у меня не было времени передумать и сбежать. Он был довольно высокий, широкоплечий, с прямыми светлыми волосами, и ему было лет двадцать. Был ужасный момент, когда он стал оглядывать кафе и его взгляд проскочил мимо меня, но потом он снова посмотрел на меня, вопросительно поднял брови и улыбнулся. Я тоже улыбнулась ему.

– Тесс?

Я не знала, что делать. Встать и поцеловать в щеку, остаться сидеть? Поэтому я просто сказала:

– Присаживайся, – как будто он пришел ко мне на собеседование.

На нем были джинсы и серая облегающая футболка, выгодно подчеркивающая мышцы груди. И от него исходил животный запах только что проснувшегося мужчины.

Я представила, как он лежит, раскинувшись на кровати, едва приоткрыв глаза, берет телефон, видит мое фото, но из-за того, что он еще сонный, не замечает, что я выгляжу лет на десять старше его.

– Тебе заказать что-нибудь? – спросила я.

– Я бы слопал бутерброд с беконом, – ответил он.

Я заказала себе еще латте и маленькое сливочное пирожное.

Он сказал, что учится на факультете английской литературы и изучает исландский, потому что его мать родом из Исландии. И я почему-то наврала ему, что тоже училась на литературном. И потом мы говорили о книгах, которые недавно прочитали, а когда он спросил меня, чем я занимаюсь, я зачем-то сказала, что я – писатель.