Я заметил, как скривился парень, который задал вопрос о Верховном. Он торопливо сунул следующему журналисту микрофон и пошел прочь.

Мы с куратором уселись в кресла и отвечали на вопросы о строительстве храма в Бергардовке, о вступлении бастардов в семью Морозовых и интернет магазине, который Водянова успела запатентовать.

Полагаю, что часть журналистов получили список тем, которые стоит затрагивать. Лишь спустя полчаса у микрофона опять оказался тот же парень в тесном костюме. Он поджимал губы в ожидании своей очереди. Когда, наконец, взял слово, то заговорил вкрадчиво и негромко.

— Вернемся к разговору про острог. Вы правда хотели скрыть от общественности, что были свидетелем смерти князя Воронцова? После того как вас обвинили в гибели его сына, вы попадаете в острог и там умирает старший рода Воронцовых. Совпадение? Не думаю.

— Оно и заметно, что не думаете, — холодно отозвался я и уточнил. — Вы обвиняете меня в смерти князя Воронцова?

— Я всего лишь спрашиваю, — довольно усмехнулся журналист.

— Напомните-ка нам, юноша, из какого вы издания? — внезапно спросил Никон.

— Я представляю «Голос Британии», — гордо заявил парень.

— И откуда у вас закрытая информация, о которой знают лишь следователи и антимаги? — невинно уточнил жрец. — К слову, и те и другие не имеют претензий к народному ведьмаку.

Синодник поднялся на ноги и ткнул в сторону парня пальцем.

— Но приходит какой-то непонятный человек, спрашивает о смерти ведьмака одной из старинных семей империи. Намекает на то, что в его гибели может быть замешан княжич Морозов. Мой подопечный. И даже не намекает. Грязно играете, господин нехороший. Я вам этого не позволю.

— Вы хотите заткнуть голос Свободы? — довольно осклабился парень, словно именно этого и ждал.

Никон покачал головой:

— Я хочу показать, кто вы на самом деле. Или вы надеетесь, я вас не узнал? Что в Синоде работают некомпетентные люди?

Мужчина вынул из кармана телефон и несколькими движениями пальцев открыл нужную страницу. Никон как заправский фокусник повернул аппарат к публике, и я заметил краем глаза, что на экране позади нас появилось изображение телефона в руке синодника. И качество картинки было изумительным.

— Вы сменили прическу и нацепили на переносицу очки. Но вы все еще остаетесь тем недотепой в одном носке.

— Это не я, — побледнел парень, приглаживая волосы.

— Я этого парня на набережной видел. Он там деревянными штуками торговал, — выкрикнул кто-то из толпы.

— Это правда он? — раздалось со всех сторон.

— А носок хоть взрослый? — захохотал кто-то.

— А второй он куда засунул? Внутрь первого?

Под улюлюканье и смех парень ретировался и рванул прочь, толкая людей локтями.

— Пустите, — орал он, когда кто-то принялся пихать его в спину.

— Позор, — пророкотал вслед ему Никон и добавил. — Покайся! Покайся во грехах!

Журналисты фотографировали моего протеже, а тот, сунув телефон в карман, вернулся в кресло. Потом заботливо похлопал меня по плечу:

— Все в порядке, Михаил Владимирович? Вы уж простите, что пришлось раскрыть инкогнито этого негодяя.

— Это правда он? — тихо уточнил я, стараясь не размыкать губы.

— Иначе бы не сбегал, — резонно заметил мужчина.

А мне показалось, что все очень удачно сложилось.

На сцену выскочил Луль и затараторил:

— Мы все рады были поговорить с ведьмаком, признанным народным. Но в программе праздника слишком много хорошего, чтобы останавливаться только на интервью. Нас ждут выступления артистов, вкусная еда, которой нас желают попотчевать Морозовы. А также ярмарка, которую спонсирует Бета-Банк

Я встал на ноги и поднял ладонь, прося слово.

— Прошу всех не увлекаться покупками, которые вы не можете себе позволить. Стоит жить по средствам, чтобы банк приносил нам лишь приятные впечатления.

Лицо Игоря удивленно вытянулось, словно он не одобрял моего заявления. Но я для себя решил, что не стану помогать банку вгонять людей в долги. Совершенно точно не на Русальей неделе.

— Мы с Бета-Банком решили провести на моем канале семинары на тему финансовой грамотности, — самозабвенно продолжил я. — Жаль, что в школах не учат платить за квартиры, покупать нужные вещи и не увлекаться охотой за бесплатным сыром в мышеловках.

На мгновенье я заметил, как покраснело лицо представителя банка, который сидел чуть в стороне от сцены.

— Разумные траты помогут вам жить достойно, — не унимался я, — а банку получать довольных платежеспособных клиентов.

— Они тебя порвут, — буркнул мне Луль, когда отвернулся от публики.

— Скорее сами порвутся, — отмахнулся я, решив следовать наитию.

Мы дождались, пока выключат софиты и сошли со сцены за кулисы.

Представитель банка уже встречал меня там.

— Княжич, мы ведь обговаривали с вашим секретарем слоганы, которые вы должны произносить на публике.

— Это был бонус, — не смутился я.

— Больше никакой самодеятельности…

— То есть мне надо вернуться и сказать, что семинаров не будет? Что банк не заинтересован в том, чтобы люди понимали, как тратить деньги?

— Вы ведь все понимаете, — раздраженно фыркнул мужчина.

— Конечно, — ухмыльнулся я. — И вам придется смириться, что рекламить займы я не стану. Вот вклады — совсем другое дело.

— Мы собирались предложить вам программу по кредитованию ваших покупателей в вашем магазине, — медовым голосом продолжил банкир. — Но раз вы считаете, что это вам не нужно…

— Пожалуй, мы решим все рассрочкой без процентов, если появится такая необходимость, — отмахнулся я и добавил, — ведь я не отказываюсь от сотрудничества. Просто хочу, чтобы вы приносили чуть больше пользы людям.

Мужчина скрипнул зубами, но не решился возмутиться. Просто кивнул и отошел.

Рядом со мной оказалась Водянова. Она протянула мне ладонь, и я вложил в нее наушники.

— Думаешь, я зря затеял все это? — я кивнул в сторону баннера с названием банка.

— Ты такой какой есть, — девушка подалась ко мне, чтобы поправить что-то в одежде и в последний момент отпрянула. — И для народного ведьмака нет чести зазывать людей брать кредиты, без которых он вполне могут обойтись.

— Мы используем это в рекламе, — добавил Никон, который уважительно поклонился Лилии Владимировне. — Вы все организовали на высшем уровне.

— Это вы еще не видели всей программы, — девушка смущенно покраснела от похвалы, а потом все же не удержалась и смахнула