— Я здорова. Как мама?

— Вчера выписали.

— А папа? — ехидно поинтересовалась я.

— Замечательно.

Я покивала как болванчик и сделала еще родин глоток, после чего спросила невинно:

— А как невеста?

Возможно, надо было спросить по-другому и фразу перестроить, но я не видела в этом смысла. Мы же взрослые люди, чего скрываться и юлить?

— Помолвки не было. Это всего лишь газетная утка, Ви. Неужели ты поверила?

Вот только не надо делать из меня виноватую.

— Не знаю. Наверное, нет. Меня больше напрягло твое молчание и отсутствие в течение недели.

Он же не думает, что я все эти дни сидела и ждала его, сидя у окна? А сейчас должна от счастья расплакаться и упасть в объятья.

— Шесть дней. Меня не было всего шесть дней. Но знаешь, очень сложно говорить, находясь в главной королевской тюрьме.

Лишь чудом я не уронила чашку с чаем, тяжело сглотнула и прохрипела, не в силах совладать с голосом:

— Что? К-как в тюрьме? Тебя посадили? Но за что?

Такой вариант причины отсутствия я не рассматривала и теперь просто не знала, как реагировать. Это что, благодарность такая, да?

Нет, я понимаю, что хранилище с сокровищами ушло из-под носа короля, но Рой же поймал заговорщика, раскрыл целую сеть — и за это в тюрьму? Кажется, пора задуматься о государственном перевороте!

— Не совсем. По приказу его Величества я должен был проводить допросы Стоуна и остальных. Дело государственной важности. Мне запретили выходить и общаться с внешним миром, велев полностью сосредоточиться на работе. И всё могло продолжаться и дальше, но вчера вечером я написал рапорт и ушел.

— К-куда?

— К тебе. Артур сказал правду, я теперь ваш новый инквизитор.

— И тебя так просто отпустили сюда?

Верилось с трудом. Его родители сделали бы всё, чтобы он оказался как можно дальше от меня.

— Не просто, но и отказываться от тебя я не намерен. Его Величество решил, что это моя блажь и прочее, что я одумаюсь и даже потом он простит меня. Ну а пока меня лишили всех званий, почестей и славы.

— А как же должность главного инквизитора?

— Я же уже говорил тебе, Ви, что меня это не интересует. Целью моей жизни было спасти мать. Это удалось сделать с твоей помощью. Проклятье снято, ей больше ничего не угрожает. Теперь я готов сделать всё, чтобы достигнуть другой своей цели.

— И какой же?

— Быть с тобой. Ви, я знаю, что мать к тебе приходила. Что она такого тебе рассказала, что ты сорвалась и уехала, так меня и не дождавшись?

— С чего ты взял, что это из-за неё? — воинственно спросила у него, поставив кружку на стол и скрестив руки на груди.

— Я слишком хорошо знаю свою мать.

— Я просто устала ждать. Вот и всё. И твоя мать совершенно не имеет к этому отношения. Так зачем ты приехал? Хочешь забрать меня назад в столицу?

— Не думаю, что это самый лучший вариант. Я же сейчас в опале, и дружба со мной никому ничего хорошего не принесёт. Нет, я собираюсь жить здесь как самый обычный рядовой инквизитор, по соседству с тобой, — отозвался Рой.

— Опять? — хмыкнула я.

— Опять.

— И что теперь? Попросишь начать всё заново?

Мужчина начал медленно двигаться ко мне, шаг за шагом, не отрывая взгляда от моего лица, пока между нами не осталось всего пятнадцать сантиметров. Его запах — он щекотал ноздри и дрожью прошёлся по телу, заставляя сердце растаять.

— Почему же? — улыбнулся он, и вокруг глаз собрались мелкие морщинки. — Зачем начинать что-то новое, если мы не закончили наше старое? Продолжим то, на чём мы остановились, Ви? Ты и я?

— И что же это? — спросила тихо.

— Жить долго и счастливо, — касаясь пальцами моей щеки и заправляя выбившуюся из пучка прядь волос за ушко.

И лицо тут же полыхнуло жаром, который огнём пронёсся по всему телу.

— Твоей матери это не понравится, — выдвинула я еще один довод.

— Знаешь, для ведьмы ты слишком много думаешь об остальных и очень мало о себе, — усмехнувшись, заметил Рой.

— Я вообще неправильная.

— Самая лучшая.

— Если ты по поводу хранилища…

Но мужчина тут же коснулся пальцем моих губ, не давая закончить.

— Ничего не хочу знать. Меня это не касается. Мне нужна ты, Ви. Только ты. И я готов быть рядом столько, сколько потребуется.

— Ты даже не знаешь, на что подписываешься.

— На тебя. Только на тебя, — отозвался Рой, привлекая к себе и ловя губами мои губы.

Эпилог

Шесть лет спустя

— Я толстая! — сообщила я Рою, стоя перед зеркалом.

Повертелась туда-сюда, поглаживая талию, бедра и касаясь груди. Вот она меня сейчас беспокоила больше всего.

— Не толстая, — надевая пиджак, отозвался мужчина и подмигнул мне. — Ты очень красивая. И это платье тебе к лицу.

Да, платье насыщенного синего цвета прекрасно оттеняло рыжие волосы, что мягкими волнами падали на плечи. Но ведь дело было в другом.

— Нет, толстая.

— Неправда.

Рой подошел ближе, привычно обнимая сзади, подбородок лёг мне на плечо, а большие ладони накрыли плоский живот.

— Ну, посмотри внимательно, какая же ты толстая. Совсем не так. Маленькая и худенькая. Еще рано говорить о полноте, Ви.

— Вот именно, что рано, а платье мало, — раздраженно заявила я и хлопнула его по руке, отступая в сторону.

— Где?

Я ткнула пальцем в грудь. Любимое платье еще две недели назад сидело просто идеально, подчёркивая каждый изгиб моего тела. А сейчас грудь буквально вываливалась из квадратного выреза.

Рой некоторое время изучал меня, и глаза всё сильнее загорались синим цветом. Сразу понятно, какие мысли сейчас были у него в голове.

— Мне нравится твоя грудь.

Я едва не зарычала от бессилия. Все мужики одинаковы! Только об одном думают.

— Я никуда не пойду! — заявила ему, возвращаясь на кровать и присаживаясь на краешек, скрестив руки на груди и упрямо поджав губы.

— Почему?

— Потому что все сразу всё поймут.

— Не поймут, — терпеливо возразил Рой.

— Нет, поймут. Грудь сама собой не вырастает. Даже у ведьмы. Иначе бы все поголовно ходили с третьим размером. Иди один.

В спальню заглянул Лютик.

«Вы еще не готовы?»

«Я никуда не иду!»