— Пистолет не утопил?

— Да нет, — сказал Мазур, расстегнув пряжку и слазивпод комбинезон. — Только он ведь промок, не сработает…

— Да уж, тут вода так и хлюпает…

— Скоро нагреется.

— Догадываюсь, — проворчал Кацуба. — Черт, толькотеперь начал чуточку обмозговывать… Как гром с ясного неба… Спасибо.

— За что?

— За то, что вытащил.

— Честно говоря, и не помню, как это получилось, —признался Мазур. — Рефлексы работали…

— Все равно. Ты знаешь, даже в голову до сих пор неударило…

— Шок, — кратко пояснил Мазур. — Какое тут алкогольноеудовольствие, как в песок…

— Ты что-нибудь соображаешь? Насчет происшедшего?

— Взрыв был в н у т р е н н и й, — уверенно сказалМазур. — У меня, конечно, перед глазами все мелькало, но могу тебя твердозаверить, что водяного столба не было. Значит, никто мину к днищу неприкреплял. Заряд рванул внутри, майор…

— Уверен?

— На девяносто девять процентов. Один все же оставим —«неизбежным на море случайностям».

— Какие тут случайности… — фыркнул Кацуба. — Черт,чужие ведь на корабль не лазили, а на берегу никто из экипажа не остался, иначеИльич доложил бы…

— Ты о своей конторе чересчур уж хорошего мнения? —поразмыслив, спросил Мазур.

— Это ты насчет романтического трепета?

— Что-то вроде.

— Да нет, признаться, — сказал Кацуба. — Вырос я изюношеского романтизма…

— А что, если заряд заложили еще в порту отплытия? —спросил Мазур. — Вряд ли это часовой механизм, ни за что не подгадаешь с такойточностью. Скорее всего — радиосигнал… — Он помолчал. — Знаешь, что самоепечальное? Что сигнал мог подать и радист с «Морской звезды». Не зная, что онделает. Скажем, у него была инструкция: при получении оговоренного сообщениядать в эфир определенный сигнал на определенной частоте. Детали ему знать неполагается, сделал, как велели. Был у меня схожий случай в одном экзотическомместе…

— Гадай не гадай, а корабль накрылся, — сказал Кацуба.— Что уж тут дискуссии разводить… То-то я и ломал голову, почему нас так долгоне трогают. Если бы мы с тобой не вылезли на палубу…

— Что уж теперь задним числом переживать, — усмехнулсяМазур. — Попали в переделочку…

— Слушай, — сказал Кацуба, стараясь говорить как можнобеззаботнее. — На суше со мной чего только не бывало, а вот на воде в нехорошийказус попадаю впервые… Объясни мне как специалист по морским делам насчетнашего положения и перспектив… А поскольку мы с тобой не институтки, можешь неминдальничать.

— А что тут миндальничать… — Мазур пожал плечами подкомбинезоном. — Теоретически, можем болтаться на воде хоть год, эти пузырисделаны на совесть. Акул тут нет, не прокусят… Ну, а поскольку практика — штукаболее приземленная, времени у нас гораздо меньше. Опресняющих таблеток не такуж много, при самой суровой экономии хватит дня на три. Жратву можно растянутьи подольше, но… Паршиво в нашем положении без воды.

— До берега километров двадцать?

— Примерно, — сказал Мазур, подумав. — Могу тебеуверенно сказать, в какой стороне берег — мы к нему как раз повернулисьмакушками. Опять-таки «но»… Попробуй погрести.

Кацуба старательно попытался, нелепо выгибая руки втолстенных надувных рукавах. Время шло, а он отдалился от Мазура метров напять, не больше.

— Вот так-то, — констатировал Мазур, в несколькогребков догнав его. — В таком положении грести руками куда как несподручно, адругую позицию лучше и не пробовать, не получится.

— Эх, нам бы жилеты…

Мазур не мог не ухмыльнуться:

— Окажись мы в жилетах, через пару часов отдали быконцы, точно тебе говорю. Как те, с «Титаника».

— Выходит, еще и радоваться надо, что мы — в этихгандонах?

— А ты как думал, — сказал Мазур. — В общем, остаетсяодно — помаленьку грести к берегу. Боюсь думать, сколько времени нампонадобится, но ничего другого, извини, предложить не могу. Молись, чтобы ветерне начался, а то еще погонит к северу… Как, я всесторонне обрисовал положение?

— Пожалуй…

— Еще один нюанс, — сказал Мазур. — Последний.Комбинезончики такого типа оснащены радиопередатчиками. Как только «шкура»попадает в воду и надувается, передатчик включается автоматически, гонит SOS посистеме КОСПАС. Боюсь, мы уже орем на весь прилегающий эфир. Я не знаком с этойперсонально маркой, но вот эта штука, — он коснулся черного цилиндрика напоясе, казавшегося сплошным, литым, — вполне может оказаться передатчиком.Другого предназначения ей просто не подобрать.

— А почему «боюсь»? — сгоряча поинтересовался Кацуба итут же до него дошло. — Та-ак…

Мысль, пришедшая в голову Мазуру и с ходу подхваченнаяКацубой, была незатейлива: сигнал SOS могут запеленговать и хваткие ребятки сбезымянного острова. Дальше им нетрудно будет сложить два и два. А пистолетыполны воды, да и подвижности никакой — лежи и жди, когда тебя станут резать…

— Вообще-то, ежели будут брать в плен, всегда естьшанс, оказавшись в плену, побрыкаться…

— А если не будут? — возразил Мазур.

— Я бы на их месте взял, — серьезно сказал Кацуба. —Честно, я не за соломинку хватаюсь. Нас с тобой крайне интересно было быдопросить…

— Не сомневаюсь. Только таких прытких мальчиков, какмы, я бы еще в воде повязал по рукам и ногам…

— А в любом из двух вариантов один шанс из ста, —заключил Кацуба. — Что плыть к берегу, что в плен попадать… Ну что, начнемпомаленьку?

— Давай, — согласился Мазур. — Только не балуйся с темвон красным цилиндриком, там, насколько я понимаю, дымовая шашка.

— Погоди, но если сигнал в самом деле идет на спутники…

— Мы же в России, майор, — сказал Мазур почтиравнодушно. — А вдобавок — на краю географии. Кто тут проплывет…

— А хотя бы «Достоевский». Он примерно в эти местасобирался.

— Знаешь, давай не будем на хорошее настраиваться, —сказал Мазур. — Так оно легче… Поехали?

Он так и не смог определить, какое расстояние они проплыли —подозревал, не больше кабельтова. Если не меньше. Настал момент, когда Мазур невыдержал черепашьих темпов — вопреки собственным наставлениям перевернулся наживот, то и дело зарываясь лицом в воду, попытался плыть нормально. Получалосьлучше, чем на спине, но — самую чуточку, овчинка не стоила выделки. Позадипыхтел майор, старательно взбивая воду.

— Перекур, — распорядился Мазур. — Будем считать, чтоэто — тренировка… Как настроение?

— Сплошные многоточия, — признался Кацуба, глядя взенит. — Не знаю, как такую прогулочку и обозвать… Курить хочется, спасу нет, иуши пухнут.