— Нет, ну черт знает что…

— Почему же? — неожиданно мирно спросил Кацуба. — Можноподумать, мы собираемся пронестись по вашему кораблику бандой пиратов, лупяиностранные морды направо и налево и задирая импортные юбки через одну… Вы,кстати, много иностранных языков знаете?

— Английский.

— И только? А мы с коллегой — пять на двоих. Так чтосможем поддерживать светскую беседу о погоде. Милейший господин Белов, —доверительно наклонился к нему Кацуба, — мы не собираемся устраивать тут обыскии проверки документов, взрывать бомбы и допускать прочие шумные непотребства.Всего-навсего хотим свободно побродить по вашему плавучему дворцу… Держа себя,как джентльмены. Что вы смотрите? Ах, да… Ну, ничего, нашу одежонку не так ужтрудно как следует просушить и выстирать. И заметил еще в Тиксоне, чтобольшинство ваших пассажиров тоже не в смокингах щеголяют — по-простецки,раскованно… Так что наши джинсы — импортные, кстати — здесь шокинга не вызовут…Ну что, господин Белов, мы договорились или конфронтация продолжается?

— Игорь Юрьевич, я положительно с ума сойду… —пожаловался Белов. — Сначала заявляется уголовка, которой тоже позарез нужношататься по всему кораблю, теперь эти… У нас что, полигон какой-то? Место встречиизменить нельзя?

— Эти спецслужбы… — философски сказал капитан. — Ничегос ними не поделаешь… вообще-то, они же обещают вести себя тихо.

— Ну, а я все еще прикидываю, не вызвать ли ребят изсекьюрити…

— Лучше не надо, — посоветовал Кацуба.

Господин Белов, по лицу видно, не без сожаления расставалсясо своей последней идеей. Махнул рукой:

— Черт с вами. Только предупреждаю: поселить мне васнекуда. Все каюты заняты. Шляйтесь, где хотите, но ночевать будете на койкахдля экипажа…

— Это уже детали, — сказал Кацуба. — Мы мальчишкишустрые, привыкли к спартанской обстановке… Распорядитесь насчет одежды, чтобывысушили и отгладили. А мы пока пройдемся в чем есть. Да, вот еще что… Спискипассажиров у вас, капитан?

— У третьего помощника, — вежливо сообщил капитан. — Ону нас занимается этими вопросами.

— Посмотреть бы…

— Тетенька, дайте попить, а то так жрать хочется, ажнегде и ночевать, да и не с кем… — бросил в пространство господин Белов.

— Капитан?

— Я распоряжусь, — сказал капитан. — Еще коньяку,господа? Я вас убедительно попрошу об одном: в самом деле, не устраивайте,пожалуйста, здесь ковбойских игр. Мирный увеселительный круиз, беззаботныеиностранцы… Известный политический деятель на борту.

— Будем, как ягнята, — заверил Кацуба.

— И не сердитесь на господина Белова. Ему уже пришлосьвыдержать тяжелый разговор с одной рыжеволосой фурией…

— Ну, это вы зря, — осклабился Кацуба. — Милейшаяженщина…

— В других условиях — быть может… — вздохнул капитан. —Итак, с чего начнем?

— Позвоните третьему помощнику, — сказал Кацуба, ужеигнорируя сидевшего с убитым видом господина Белова.

* * *

…Доставшиеся ему казенные башмаки ощутимо жали, но Мазуркрепился, поскольку ничего другого и не оставалось. Шагая следом за Кацубой кбелой скамеечке из безукоризненно гладких реек, он спросил:

— А зачем тебе списки пассажиров?

— А ни зачем, — хмыкнул майор, опускаясь на скамейку иблаженно вытягивая ноги. — Жмут, проклятые… Ботинки, я имею в виду, а несписки… Просто хотел нагрузить их непонятками выше головы. Чтобы подольше ничерта не понимали… Как твое мнение о наших патрончиках? — он вытащил из карманасвои, уже тщательно протертые, покатал на ладони.

— Никакого доверия, — сказал Мазур.

— Вот то-то. Итак, мы имеем отлично вычищенные исмазанные пистолеты, но на боеприпас полагаться нельзя… Может, взять дапримитивно свистнуть у Дашеньки?

— А если у нее не тот калибр?

— Действительно… — согласился Кацуба. — Только времязря потратим, а она обидится…

Погода по-прежнему стояла прекрасная, светило солнце, мореиграло отблесками, и с верхней палубы доносилась бодрая музыка. Фланировавшийздесь же иностранный народ, в общем, не обращал на двух орлов никакого внимания— видимо, далеко не все лицезрели, как их, спасенных, принимали на палубу. Ниединого любопытного взгляда, даже обескураживает чуточку… нет, вот бравенькийстарикан в голубой джинсе украдкой принялся бросать заинтересованные взгляды свидом Ньютона, только что получившего по темечку яблоком…

— Подожди, а Паша? — сказал Мазур. — Вряд ли он пушкуна берегу оставил.

— Пашу еще найти надо. Его-то как раз в списках нет, онведь зайцем путешествует.

— Ты что, стреляться с кем-то собрался?

— Да ну, — сказал Кацуба. — Просто непривычно мне,когда в кармане пустой пистолет, только и делов, рефлексы играют…

— А я думал, тебе этот мальчик не нравится.

Кацуба повернул голову и откровенно уставился на плечистогодетину в синем костюме, с блестящей табличкой «секьюрити» на лацкане пиджака.Детинушка неотвязно шатался за ними, куда бы они ни направились, — держась вотдалении, но нисколечко не прячась.

— Мальчик мне не нравится, — серьезно сказал Кацуба. —А его босс, сиречь господин Белов, мне не нравится еще больше.

— Да ну, мелкое дерьмо…

— Вот уж нет, — тихо сказал Кацуба. — У меня Вова, вопределенных делах опыта малость побольше. И я тебе ручаюсь, что господин Беловкак раз и г р а л мелкого дерьмеца, которого два хватких Жемса Бонда вразприперли к стенке и вытерли об него ноги. Ты мне поверь, я и жив-то до сих порисключительно потому, что научился разбираться в таких вещах, отличать маску отподлинной хари… И потом, у него пушечка под спинжаком, не заметил?

— Вообще-то, были подозрения… У тебя какие-токонкретные идеи?

— Нет, — признался Кацуба. — Конкретная идея одна —этот Белов хороший актер, а я с подозрением отношусь к людям, которые из себяизображают более м е л к и х, чем они есть в действительности. Когда всенаоборот, когда пешка лепит из себя фигуру, это как-то по-житейски объяснимо…Что до остального, мне просто многое не нравится. Не нравится, что Дашказачем-то кинулась на корабль вместе с мнимыми журналюгами, не нравится, чтогенерал молчит, что мы до сих пор никого не вычислили. А больше всего ненравится полнейшее непонимание того, что здесь должно произойти. Здесь что-тодолжно произойти, не зря действующие лица стянулись на сей лайнер…

— Она же не вдруг прицепилась к «Достоевскому», —сказал Мазур. — Здесь мало кто знал, когда он придет, сколько мы ни тусовалисьс «зелеными», о чем ни болтали, а про «Федора» речь не заходила, а ведь Костя спокойным Прутковым на любую новостишку бросались, как кошка на сметану.