встав с кресла и подойдя к декоративной пальме в углу кабинета, росшей в большом горшке, произнёс Романов и дотронулся пальцами правой руки зелёных листьев растения. — Бананы то будут?

— Будут, Андрей! И все исключительно в моей заднице! — с досадой ответил Соловьёв, понимая, что попал в серьёзную ситуацию, где крайним везде оказывается он. Именно этого, Геннадий Викторович, всегда боялся, не имея желания провести остаток своей карьеры где-нибудь на Северном Полюсе, контролируя ежедневно популяцию пингвинов.

— Ну, ещё есть время сбегать в аптеку за лубрикантом или в лазарет за вазелином! — засмеявшись, произнёс Романов, чей смех быстро исчез и снова вернулось сосредоточенное выражение лица. — Не стоит посыпать голову пеплом, хотя ваша вина бесспорна для «Центра». Посол, кончено тоже, вам слов благодарности не произнесёт и оды хвалебной не напишет, особенно после посещения МИДа. Подстава со Спинацоллой была классической, а вы не прислушались к мнению капитана Грибова, чей аналитический отчёт находится в вашем распоряжении. Понятно, что глаз замылился, а подполковник Хабаров считался верным и проверенным временем сотрудником, которому можно было безгранично доверять. Такие ситуации могут произойти в любой резидентуре! От этого нельзя быть застрахованным, а запрос в безопасность задним числом тут не проканает, в любом случае!

— Что будем делать, Андрей Викторович? — сделав несколько глотков воды из стакана, чтобы смочить пересохшее горло, спросил Соловьёв.

— Сейчас мне нужен свободный кабинет, составить отчёт полковнику Громову и ждать его новых распоряжений. Зная Михаила Ивановича, могу сказать, что он всегда тяготеет к тому, чтобы всеми правдами и неправдами попытаться взять реванш. Майлз в Риме, а значит игра ещё не окончена!

— Вашему оптимизму можно только позавидовать! — вытащив из ящика стола ключ-карту и передав её Романову в руки, дополнил глава резидентуры и вытер одноразовым платочком испарину со лба.

— Да! Подготовьте, пожалуйста, мне двух оперативников, желательно из молодых, и одного аналитика, не связанного ни с кем какими-либо отношениями. Первым делом нужно заняться рейсами в США, как прямыми, так и стыковочными и особое внимание уделить Вашингтону и Нью-Йорку. Пока всё! Да, и капитан Грибов поступает в моё распоряжение!

— Всё будет сделано!

— Ну, а я в своём отчёте, попробую уменьшить для вас количество бананов от «Центра», — улыбнувшись, добавил Романов и вышел из кабинета Соловьёва. Алексей проследовал за ним, и они оказались в коридоре.

— Какие распоряжения будут, командир? — сосредоточенно, спросил Грибов.

— Поезжай к посольству США, нужно взять под контроль передвижения Майлза! Про стараться не «светиться», напоминать, думаю не стоит.

— Считай, что я уже там!

— Удачи, Лёша! — бросил вслед Алексею Андрей, видя лишь, как засверкали подошвы его кроссовок. — Молодость — это хорошо! — буркнул себе тихо под нос Романов и направился к выделенному ему кабинету, находившемуся в стороне от остальных, рассчитанном для ревизоров и «свободных художников».

Андрей провёл ключ-картой по считывателю замка. Раздался щелчок, и его правая ладонь легла на дверную ручку, а в голове, звенящей тишиной играла драматическая и тревожная мелодия жизни, написанная неизвестным автором.

Романов зашёл в кабинет и пальцами правой руки дотронулся выключателя. Загорелся приятный тёплый свет, не раздражавший глаза, а скорее успокаивающий их.

Он закрыл за собой дверь и бросил пиджак на кожаный диван, помимо которого в кабинете был рабочий стол, офисное кресло, пара стульев, сейф в стене и распашной шкаф. Здоровый минимализм, для подобных помещений!

Андрей подошёл к рабочему столу и, сев на офисное кресло, включил настольную лампу и компьютер.

Лёгкая дрожь и напряжение в руках давали о себе знать. Выжимать спуск оружия не так просто, как кажется! Пусть, со временем стираются грани, где сознание придумывает для самого себя множество оправданий для убийств, маскируя всё благими намерениями и высокими идеями, но суть греха от этого не меняется!

Романов дотронулся кончиками пальцев клавиатуры и ввёл пароль доступа входа в операционную систему. Он открыл текстовый документ, достал из кармана брюк смартфон и положил его на поверхность стола.

Андрей закончил печатать отчёт, прикрепив к нему все необходимые материалы, которые он сбросил с карты памяти своего смартфона, и отправил электронное письмо полковнику Громову.

Чувство опустошения не покидало Романова, а боль от тяжести на душе, разрывала сердце. Он не мог сказать от чего это или из-за чего! Андрей не знал ответа на этот вопрос, а если и знал, то боялся посмотреть ему в глаза, ведь, именно собственное отражение в зеркале пугало, порой, его сильнее всего! В той невидимой стране зазеркалья жил Призрак, который стал ему «позывным», но при этом был далёк от истинной сущности Романова.

Призрак не имел привязанностей, для него цель всегда оправдывала средства, ради достижения которой можно было пойти на любые компромиссы с собственной совестью, а Андрей был идеалист, ставивший перед собой высокие цели, оставаясь при этом добрым, справедливым и немного сентиментальным. Эти два таких разных образа объединяло только одно — любовь к Родине! Отчизна — едина и имеет особую силу, объединять в людях их ангелов и демонов для достижения наивысших целей!

Романов вытащил из заопясной кобуры «SIG-Sauer», положил на стол рядом со своим смартфоном и вернулся к работе на компьютере, отправив в отдельном письме Михаилу Ивановичу ссылку на закаченную в «облако» зашифрованную информацию с накопителя из депозитной ячейки.

Андрей оторвал взгляд от монитора компьютера и достал из нижнего ящика стола справа бутылку виски. Он откупорил стеклянный сосуд и из горла сделал несколько больших глотков и брякнул дном о стол. Романов закрыл все рабочие «окна» на экране, вышел из своего аккаунта и, сев поудобнее на офисном кресле, положил локти на подлокотники. Андрей медленно закрыл глаза и окончательно провалился в сон, граничащий с беспамятством, иллюзиями, и фрагментами из прошлого…

Москва. Засекреченный объект ФСБ

Громов сидел в своём кабинете за рабочим столом и заканчивал просмотр отчёта Романова о проведённой работе и материалов, прикрепленных к нему. Параллельно на накопитель скачивалось содержимое из «облака», куда Андрей сбросил копию содержимого с жёсткого диска из депозитной ячейки.

Михаила Ивановича не удивил тот факт, что вся информация была зашифрована для большей сохранности и безопасности самого Ника Миллса. Криптографический ключ супервайзер ЦРУ точно знал, но привлекать его к этой работе Громов не хотел. Он хорошо знал, что подобные ключи бывают нескольких типов: один открывает доступ к материалам, а другой их стирает. Так рисковать Михаил Иванович не собирался! Ведь, мистер Миллс даже после всех проверок и спасение жизни Громову, оставался чужаком, чьи истинные цели до конца так и не были известны!

Михаил Иванович